Перекличка мертвых - Иэн Рэнкин

Она кивнула:

— Он говорил, что ты прозвал его Каблуком, потому что он делал всю тупую работу.

— Каблуки бывают и острые.

— Ты знаешь, что я имею в виду, Джон. Сам распустил паруса и вперед, а меня оставляешь торчать здесь — даже не на моем рабочем месте! И как меня после этого называть?

Она уже держала в руках телефонную трубку.

— Может, Горячей Линией? — бросил он с порога.

Шивон не принимала никаких отказов.

— Мне кажется, — сказал жене Тедди Кларк, — что на этот раз стоит прислушаться к тому, что говорит наша дочь.

Один глаз матери скрывала марлевая повязка. На переносице рядом со вторым глазом была большая ссадина, окруженная синяком. Обезболивающие, казалось, притупили ее волю: слушая мужа, она лишь кивала.

— А как же одежда? — спросил мистер Кларк, когда они сели в такси.

— Можно будет потом съездить в лагерь, — ответила Шивон, — и взять все, что вам понадобится.

— У нас забронированы места на завтрашний автобус, — вполголоса добавил он, когда Шивон закончила объяснять водителю, как проехать к ее дому.

Она поняла, что отец говорит об одном из автобусов, которые колонной пойдут к месту встречи «Большой восьмерки». Он наклонился к своей супруге, которая невнятно что-то произнесла, сжал ее руку, и она повторила свои слова:

— Мы все-таки поедем. Доктор не запретил, — услышала Шивон.

— Завтра решите, — объявила она. — Давайте сосредоточимся на сегодняшних делах, ладно?

Тедди Кларк улыбнулся, глядя на жену.

— Я же говорил тебе, что она изменилась, — напомнил он.

Они подъехали к дому. Шивон расплатилась с водителем, отстранив руку отца, протягивавшую деньги, и пошла по лестнице, опережая родителей, чтобы проверить, все ли в порядке в гостиной и спальне: не валяются ли на полу трусики и не стоят ли по углам пустые бутылки из-под «Смирновской».

— Входите, располагайтесь, будьте как дома, — пригласила она. — Пойду поставлю чайник.

— Должно быть, в последний раз мы были здесь лет десять назад, — заметил отец, обходя гостиную.

— Я бы не купила эту квартиру без вашей помощи! — крикнула Шивон из кухни.

Она знала, чем сейчас занята мать: поисками следов присутствия мужчины. Ведь, давая дочери деньги, они преследовали определенную цель: помочь ей «устроить свою жизнь» — так это называлось во все времена. Сначала надежный, постоянный бойфренд, затем замужество, затем дети. Но на этот путь Шивон так и не ступила.

Она принялась собирать ложки, чашки, прочую чайную посуду; отец поспешил на кухню, чтобы помочь.

— Ты пока наливай, — попросила она его. — Мне надо взять кое-какие вещи в спальне…

Она распахнула шкаф и вытащила оттуда спортивную сумку. Выдвинула ящики и стала соображать, что нужно взять. Если повезет, ей ничего и не понадобится, но лучше все-таки запастись. Смена белья, зубная щетка, шампунь… Основательно порывшись в ящиках, Шивон извлекла из глубин самые заношенные и измятые вещи. Джинсовый комбинезон с висящей на булавке лямкой, в котором она когда-то красила прихожую; рубашку из марлевки, забытую проведшим у нее три ночи героем-любовником.

— Мы выживаем тебя из дома, — посетовал отец, остановившись в дверях спальни с приготовленной для нее чашкой чая.

— Мне предстоит срочная поездка, так что вы здесь ни при чем. Возможно, я вернусь только утром.

— А мы, наверное, в это время уже будем катить к «Глениглсу».

— Может, там мы и встретимся, — подмигнув, ответила Шивон. — Надеюсь, вы хорошо проведете вечер. Здесь полно магазинов и мест, где можно поесть. Ключи я вам оставляю…

— За нас не беспокойся. — Отец на секунду задумался. — Эта твоя поездка, она имеет отношение к тому, что случилось с мамой?

— Может быть.

— Я вот все думаю…

— О чем?

Прекратив укладываться, она внимательно посмотрела на отца.

— Ведь ты и сама в полиции, Шивон. Если ты будешь продолжать доискиваться правды, ты несомненно наживешь себе врагов.

— Меньше всего, папа, я забочусь о своей популярности.

— Все равно…

Застегнув молнию на сумке, она поставила ее на кровать и взяла у него чашку.

— Я просто хочу, чтобы он признал свою вину и попросил прощения.

Она отхлебнула тепловатого чая.

— И это может произойти?

Она пожала плечами:

— Может.

Отец присел на краешек постели:

— Понимаешь, она настроилась завтра ехать.

Шивон понимающе кивнула:

— Перед тем как уехать, я свожу вас в лагерь, и мы привезем сюда ваши вещи. — Нагнувшись к отцу, она оперлась свободной рукой на его колено. — Ты уверен, что у вас все будет в порядке?

— Конечно. А вот у тебя?…

— Да ничего со мной не случится, папа. Вокруг меня силовое поле, неужто еще не заметил?

— Да-да, на Принсез-стрит какие-то разряды бегали. — Он положил свою ладонь на ее руку. — И все-таки будь поосторожнее, хорошо?

Улыбнувшись, она поднялась с кровати и, заметив мать, наблюдающую за ней из прихожей, ответила ей ободряющей улыбкой.

В свое время Ребусу уже доводилось бывать в студенческой столовой. В течение семестра она всегда была переполнена студентами, многие из которых только-только начали учебу, а потому выглядели изможденными и напуганными. Несколько лёт назад один второкурсник занялся распространением наркотиков, и Ребус арестовал его прямо во время завтрака.

Студенты ели, уткнувшись в ноутбуки, поэтому даже в переполненном обеденном зале никогда не было шумно — звучали только мелодии и звонки мобильных телефонов.

Но сегодня стены столовой буквально дрожали от громких и резких выкриков. Ребусу показалось, что сама атмосфера здесь перенасыщена тестостероном. Два сдвинутых вместе стола изображали что-то вроде временной барной стойки, с которой распродавались бутылки французского лагера. На знаки, запрещающие курение, никто не обращал внимания. Полицейские шлепали друг друга по спинам, плечам и неуклюже копировали принятую у американских копов манеру здороваться хлопком ладони о ладонь. Только что снятые бронежилеты висели вдоль одной стены, а официантки, раскрасневшиеся то ли от напряженной работы, то ли от комплиментов, которыми их щедро осыпали обедающие, торопливо раскладывали по тарелкам еду.

Ребус присматривался, пытаясь по каким-то внешним черточкам определить, кто тут из Ньюкасла. Из проходной его направили в стоявшее позади нее массивное здание, где дежурная, сверившись по списку, назвала ему номер комнаты Хэкмена. Ребус, вдоволь настучавшись в дверь этой комнаты и не дождавшись ответа, пришел сюда — где, по словам дежурной, тоже мог находиться нужный ему человек.