Нежные щечки - Нацуо Кирино

— Я бы села за руль, но у меня нет водительских прав.

— До Саппоро меньше тридцати минут, я справлюсь.

— Тогда высадите меня у вокзала.

— Ваша гостиница по пути к моему дому, так что я вас подброшу, — предложил Уцуми, будто проверяя ее.

Касуми ничего не оставалось, как сесть в машину. Вот так, буднично, покинула она место, которое всего на несколько дней дало ей надежду.

Как-то незаметно для себя она задремала. Разбудил ее голос Уцуми:

— Мориваки-сан!

Она испуганно огляделась по сторонам. Они уже подъехали к бизнес-отелю. Улочка с низкими зданиями оптовых магазинов, выстроенными в ряд, была пустынна. И хотя они находились рядом с вокзалом, в воздухе витала заброшенность, будто на городской окраине. Возможно, ощущение это усиливалось оттого, что, несмотря на лето, на улице было зябко. Касуми посмотрела на закатное солнце, лучи которого пробивались сквозь густые облака.

— Еще пяти нет, правда?

Все, что случилось в Отару, сейчас казалось далеким, как сон, и каким-то неправдоподобным. И хотя она предвидела такой исход событий, на Касуми снова навалилось отчаяние. Разочарование заполнило ее душу. В растерянности, не зная, как быть дальше, Касуми смотрела на неприметный вход в гостиницу.

— Завтра в это же время я за вами приеду, — сказал Уцуми.

Касуми показалось нелепым продолжать врать.

— Извините, Уцуми-сан, но я уже съехала из этой гостиницы.

Уцуми не стал выяснять почему, но на губах его появилась язвительная усмешка. Касуми была уверена, что он об этом уже знал. Ей не нравилась эта его манера: ждать, пока она сама все расскажет.

— Вы уже знали об этом, не так ли?

— Нет, не знал, — сказал Уцуми и отвернулся. Вид у него был измотанный.

— Не знаете какого-нибудь дешевого жилья поблизости?

— Может, лучше поехать на Сикоцу? Все равно завтра ехать.

— Так-то оно так…

Касуми не в силах была остаться в одиночестве там, где исчезла Юка. Она хотела быть в Саппоро, среди людей. Но говорить об этом Уцуми ей не хотелось.

— В этот сезон там трудно будет найти жилье, — нашлась она.

— Хотите, отвезу вас в капсульный отель.

— Хочу.

Уцуми в сомнении склонил голову набок, но в итоге медленно тронулся с места. Касуми взяла с заднего сиденья нейлоновую сумку с вещами Юки — приготовилась к выходу. Уцуми притормозил на красном светофоре и посмотрел на Касуми.

— Мориваки-сан, а почему вы съехали из той гостиницы? Там ведь не очень дорого. Около шести тысяч иен за ночь, так ведь?

— Для меня и это дорого. Я некоторое время домой не собираюсь возвращаться, буду искать Юку.

— Некоторое время — это сколько?

— Ну… пока хватит денег. Когда закончатся, может, начну работать здесь.

— А с дочкой как же?

— Муж о ней позаботится.

Рыдающий Митихиро. Дочка, с которой она уже не встретится. Касуми опустила глаза. Мельтешение обуви — пешеходы шагали по нанесенной на черном асфальте белой линии перехода. Она следила взглядом за беспорядочным передвижением человеческих ног и вдруг заметила, что Уцуми наблюдает за ней. Касуми стало неловко, и она отвернулась. Зажегся зеленый сигнал светофора. Машина сзади раздраженно засигналила: Уцуми не спешил трогаться. Бросив назад злобный взгляд, Уцуми нарочито медленно пересек перекресток и остановился перед небольшим зданием на левой стороне улицы. Потянул на себя ручной тормоз — раздался резкий звук — и спросил:

— А как именно вы собираетесь ее искать? Есть какие-нибудь зацепки?

— Нет, не сказала бы.

Касуми очень смутно представляла себе, что теперь для нее значит «искать». Возможно, это было лишь предлогом, чтобы не возвращаться к мужу.

— Как бы то ни было, я решила домой не возвращаться. Не звоните ему, пожалуйста.

Уцуми кивнул — на лице непонимание, — затем принялся с силой тереть худой рукой заострившийся подбородок.

— Вы что же, с супругом поругались? Из-за чего?

— Вот у полицейских всегда так. Если говоришь, что не собираешься возвращаться домой, — значит, обязательно «поругались». Если «поругались» — обязательно спрашивают причину. Все должно быть предельно ясно, так?

На упреки Касуми Уцуми совершенно невозмутимо ответил:

— Просто сразу говорю то, о чем и любой другой подумает.

— Получается, если вы скажете, что ваша жена не вернется домой, сразу надо спрашивать: «Вы что, поругались?» — то есть, по-вашему, это абсолютно нормально, да? А может, всему есть какое-нибудь другое объяснение.

— Вам что, обо мне что-то известно?

Касуми удивилась, увидев недовольное лицо Уцуми.

— А что, это и на самом деле так? Я просто случайно спросила.

— Ладно, хватит обо мне. Лучше скажите: вы что, поссорились с мужем?

— Это одна из причин, но не единственная.

— Семейные неурядицы?

— А у вас почему жена ушла из дома?

Уцуми горько усмехнулся.

— Мориваки-сан, если вам некуда идти, можете остановиться у меня.

Неожиданное предложение ввело Касуми в ступор. Уцуми смотрел прямо перед собой, положив руки на руль.

— У вас дома? А что скажет ваша жена?

— Жена работает медсестрой в больнице в Такикаве. Даже если бы она и была здесь, мне все равно.

— С чего это вы вдруг?

— Вы же говорите, вам денег жалко. — В тоне Уцуми слышалась издевка.

Неожиданно для самой себя Касуми без обиняков заявила:

— Так-то оно так, но я ведь даже не знаю, почему вы заинтересовались делом Юки. Это как, ничего?

— А что тут такого? У меня рак желудка. Я скоро умру. Денег я с вас тянуть не собираюсь, запугивать тоже. И я сам бы хотел знать, почему заинтересовался вашим делом.

Пораженная тому, как много было вложено в эти слова, произнесенные без малейшей запинки, Касуми посмотрела Уцуми в глаза. Ответный взгляд был ясным и решительным.

— Неужели с болезнью все настолько плохо?

— Вы уже и сами, наверное, догадались. Я по глазам увидел.

Касуми молча опустила голову. Видимо, закончился рабочий день — из здания слева гурьбой вывалили с десяток мужчин и женщин. Они, громко смеясь, заполнили все пространство тротуара, видимо обсуждая, не пойти ли им выпить.

Касуми решительно предложила:

— Давайте поступим так. Я буду за вами ухаживать, а за это буду бесплатно у вас жить.