Там, где меняют законы - Юлия Латынина

Наверное, Джеймсу Бонду пройти сквозь сплоченные ряды здешних датчиков было бы все равно, что апельсин очистить. Но Денис Черяга не был Джеймсом Бондом. Он был обыкновенным следователем. Его силы хватало на то, чтобы разделаться с местными бандитами, разъевшимися как кастрированные коты и потерявшими от пьянки и сытой жизни всякую квалификацию. Но не больше.

Конечно, можно было вежливо представиться и объяснить гаишнику, что он едет к Вячеславу Извольскому. Существовала вероятность, что Дениса Черягу уже объявили в розыск, но вероятность эта была невелика.

Можно было объехать гаишника лесом и оказаться под стенами поселка. В этом случае опять-таки пришлось бы объяснять охране цель своего визита. Охрана, как предполагал Денис, должна была быть смешанной: наверняка местные менты усилены ребятками Премьера.

Если Денис не объяснит, зачем ему нужен Извольский, охрана, скорее всего, вышвырнет его вон. Если Денис объяснит… что ж, тогда он не попадет к Извольскому по другой причине.

Звонить по чужому мобильнику было опасно, но ехать в город Ахтарск и искать там работающий телефон было куда опасней. Денис вынул трубку и набрал мобильный номер Калягина. Бывшего мента и вечного соперника Премьера, которого наверняка не может не огорчать стремительная карьера бандита.

* * *

Около половины первого мобильник Вячеслава Извольского встрепенулся и закурлыкал. Сотовых телефонов у Извольского было два — один для широкого круга пользователей, другой для узкого, второй был известен десятку людей и никогда, в отличие от первого, не выключался.

Извольскому не хотелось брать трубку. Ему вообще ничего не хотелось. Но телефон чирикал, не переставая, как потревоженная сигнализация, и наконец директор не выдержал и сказал:

— Алло!

В трубке послышался голос, которого он не ожидал услышать: Володя Калягин, бывший зам. начальника УВД и нынешний председатель федерации дзюдоистов города Ахтарска. Извольский вообще не знал, что у Калягина есть этот номер.

— Вячеслав Аркадьевич, — сказал Калягин, — я тут у вас за воротами стою. Поговорить приехал.

— Завтра приезжай, — отозвался Извольский.

— Завтра будет уже поздно, Вячеслав Аркадьич, и вы это знаете.

Сердце Извольского неприятно екнуло.

— Заходи, — сказал Извольский, — поговорим.

— Со мной еще один человечек.

— Кто?

— Да вы с ним встречались, Вячеслав Аркадьевич.

* * *

Стальные ворота дачи Извольского разошлись в стороны, как зубья акулы, и «БМВ» Калягина с тремя пассажирами въехала на темный просторный двор.

Дом у директора был высокий, трехэтажный, с неизбежной башенкой, и перед крыльцом с китайской изогнутой крышей двое охранников мыли какой-то импортной гадостью выложенную плитками дорожку. Ольга, приложив руку козырьком, восхищенно разглядывала залитый светом прожекторов сад. Разумно было бы оставить ее в Ахтарске, но Ольга этому категорически воспротивилась.

— Если бы не я, бумаг бы у вас не было! — заявила она, и Черяге пришлось взять ее с собой.

Два парня в камуфляже дотошно обыскали Калягина с Черягой и молча повели их наверх, по широкой мраморной лестнице, подходившей скорее для Дворца Советов, нежели для частного дома. Ольгу по негромкому распоряжению Калягина увели куда-то в сторону, и на этот раз девушка протестовать не осмелилась.

— Ребятки Премьера? — тихо полюбопытствовал Черяга у Калягина, кивая на охранников.

— Никогда. Личная гвардия, — ответил тот.

Спустя две минуты Дениса ввели в огромную гостиную. Стены гостиной были забраны нежно-голубыми, бархатными на ощупь обоями, и напротив высокого, в пол-стены окна ярко горел огонь в мраморном камине. Извольский, в джинсах и сером свитере, подчеркивавшем его мощное, грузное тело, сидел в широком кожаном кресле, и смотрел на вошедших как-то рассеянно.

— Чем обязан, Денис Федорович? — негромко спросил Извольский, — у вас ко мне опять какие-то вопросы? Или вы выкуп за брата пришли требовать? Так вам Премьер вроде бы предлагал.

— Я принес документы, которые обещал вам мой брат, — сказал Денис.

Вопреки ожиданиям, Извольский даже не пошевелился. Глаза его были все так же полуприкрыты, как у тяжело больного орла, и он глядел куда-то поверх головы собеседника.

Денис бросил на стол красную папку.

— Вы знали, что это за документы?

— Нет, — сказал Извольский, — не знал. Теперь, кажется, догадываюсь.

— Забастовка шахтеров фактически организована хозяином Чернореченска, Негативом, — сказал Денис, — и это не первый раз. Схема была такая: шахтеры выбивали деньги, деньги шли сначала в банк «Восток», а потом в Чернореченсксоцбанк. Оба вплотную контролировались Негативом. После этого большую часть денег крали сразу, а меньшую пускали на поддержку новой забастовки, чтобы выбить из бюджета следующую порцию…

— Сколько я вам должен? — перебил Извольский.

— Ничего. Я хотел отдать эти документы вице-премьеру. Вы мне очень любезно помешали. Отдайте их сами.

— Сто тысяч хватит? — словно не слыша, сказал Извольский.

— Из-за этих бумаг убили шестерых. Я не стану брать за них деньги.

Извольский поднял на следователя рассеянные глаза.

— Как глупо, — сказал он.

— Что?

— Глупо, что убили шестерых. Неужели вы еще не поняли, что эти бумаги никому не нужны?

Черяга сглотнул.

— Как — не нужны?

Извольский грустно улыбнулся.

— Я подозревал об этом. С некоторых пор я это знаю. Ну и что? Неделю назад мне казалось, что если опубликовать факты о том, куда идут выбитые шахтерами деньги, то шахтеры в ужасе побегут с рельс. А если отдать такие факты правительству, то правительство подымет вселенский крик и использует его как оправдание, чтобы прекратить забастовки.

Кстати, неделю назад это, быть может, и сработало. Но сейчас шахтеров не прогонишь ничем, кроме танка. А правительство? Это куча импотентов. Они только испугаются таких бумаг. Эти бумаги доказывают, что пять лет наше правительство кормило даже не олигархов, а просто мелких провинциальных бандитов, и на фиг нашим героям из Белого Дома эти документы? Им бы лишь очко прикрыть да зоб набить.

Извольский встал с кресла и подошел к маленькому сейфу в углу. Когда он обернулся, в руках у него был черный потертый пакет. Пакет шлепнулся на стол — из него высыпались пачки денег.

— Так что бери свои сто штук и убирайся.

Черяга не только не убрался, а напротив, опустился в кресло напротив директора.

— Скажите, — спросил он, — как я понимаю, семьдесят пять процентов акций завода принадлежат фирме «АМК-инвест?»