Титановый бардак - Квинтус Номен

но Ирина, как и всегда, внимания на это не обратила:

— Эта какашка летает с максимальной скоростью в двести сорок километров, имея при этом два мотора М-17. А мой самолет, с одним таким мотором, может летать со скоростью до пятисот двадцати километров в час с таким же грузом. И подниматься не на пять с небольшим километров, а на восемь…

— Пообещать каждый может… с три короба.

— Она не обещает, — в разговор встрял Петр Ионович, — ее самолет так и летает. Я сам на нем летал, всё подтверждаю. А её летающая лодка, которую только еще испытывают, с двумя тоннами груза на полторы тысячи километров…

— А почему мы об этом ничего не слышали? — возмутился Сталин.

— Потому что всё, что делается в Девятом управлении, делается совершенно секретно. Сама информация о параметрах моих самолетов, если она просочится за рубеж, нанесет Советскому Союзу огромный урон.

— Это почему?

— Потому что в СССР эти машины могут пока изготавливаться лишь в единичных экземплярах и они очень дороги, — ответила Ира. — Буржуи же, узнав, что у нас есть такие машины, вложат десятки миллионов и спроектируют что-то подобное… хуже, конечно, но массово — и в случае войны у СССР не окажется средств для отражения воздушной агрессии. Именно поэтому мы считаем крайне целесообразным выделить Петлякову, Сухому, Мясищеву и, пожалуй, Бартини самостоятельные конструкторские бюро, которым мы дадим очень конкретные задания и обеспечим всем необходимым для серийного выпуска… да, похуже, но массовых и достаточно дешевых самолетов.

— Мы — это кто?

— Мы — это Особое Девятое управление ОГПУ, — вставила свое слово Ольга. — Наши специалисты во-первых присмотрят за конструкторами, чтобы они всякой хренью не занимались, и, во-вторых, обеспечат заводы всем необходимым для воплощения их фантазий оборудованием и материалами.

— А где вы всё это возьмете? И во что обойдется государству ваши хотелки?

— Мы всё сами сделаем, на экспериментальных заводах Девятого управления. А государству наши хотелки ущерба не нанесут, наоборот страна Советов изрядно сэкономит на зарплате высокооплачиваемых специалистов.

— А вам не кажется, что ваши, так сказать, экспериментальные заводы должны работать на благо государства?

— Они и работают. Вон, во Владимире через неделю тракторный завод заработает…

— Тракторный? Во Владимире?

— Да. Небольшой заводик, первая очередь будет выпускать по пятнадцать тракторов в сутки для начала. Если трактора понравятся, то уже к Новому году производство можно будет удвоить.

— А почему об этом заводе нам ничего неизвестно?

— Потому что всё, что делается в Девятом управлении, делается совершенно секретно. Кому как не вам знать, сколько в стране разного рода саботажников и вредителей?

— Ну в этом вы, пожалуй, и правы…

— Работа у нас в ОГПУ такая, — хмыкнула Ирина. — Да, еще… В том году Киевский политех, что ли, закончил некто Архип Люлька. Его тоже нужно к нам перевести.

— Допустим, мы удовлетворим ваши… пожелания. А что в результате получит страна?

— Ну, наврать-то можно много. А если без вранья, то я думаю, что где-то года через два страна получит по-настоящему современные самолеты. Павел Сухой создаст лучшие в мире истребители, Петляков — это по бомбардировщикам, Мясищев и Бартини… у этих пока горизонты даже не определимы, но в том, что пользы в самостоятельном полете они принесут куда как больше, чем под управлением надутого тупого индюка Туполева — это несомненно.

— И вы можете это гарантировать?

— В любом деле возможны неудачи. Но то, что из четырех упомянутых по крайней мере трое поставленные задачи выполнят, сомнений быть не может. А я вообще надеюсь на самый лучший результат. Просто потому, что уже знаю, что и кому предложить.

— Ну хорошо, предлагаю на этом совещание закончить. Мы чуть позже вам сообщим о нашем решении.

Когда все уходили, Сталин попросил Баранова на минутку задержаться:

— А как товарищ Баранов относится к идеям этих… дам?

— Товарищ Баранов с огромным удовольствием подчинится любому решению Ирины Владимировны, — улыбнулся начальник ВВС. — Потому что я ознакомился с её предложениями по распределению проектов новых самолетов. Конечно, все они поначалу выглядят вообще сказочными, но если Ирина Владимировна окажет этим конструкторам посильную помощь, то, думаю… нет, практически убежден, что всё получится.

— И что вам дает основания так думать? Самолет, который она построила?

— И он тоже, но лишь в малой степени. Я с ней впервые встретился, когда она фильм свой в Москве показала…

— Ах да, я уже и забыл, что она киношница.

— Ну так вот, я спросил, не может ли она спроектировать другой самолет, попроще чем её.

— Почему попроще?

— Её самолет очень дорогой выходит. А она через две недели ко мне снова прилетела и предложила делать скоростной бомбардировщик, сказала, что эскизный проект составила, а рабочий проект пусть Архангельский делает. Мы тогда к Александру Александровичу сразу направились, и она сказала, что самолет надо под микулинский М-13 проектировать. А самому Александру Александровичу нужно будет к ней подъехать насчет авиационных сплавов что-то уточнить.

— Это что за мотор?

— Неудачный проект, мотор не получился. Но она сказала, что пусть Микулин тоже к ней заедет, там ему помогут разобраться что было не так.

— И вы считаете, что этого достаточно чтобы так ей доверять?

— Мы с Александром Александровичем, то есть уже с Микулиным, в Боровичи съездили. В общем, про мотор за ужином поговорили, там все почти руководство Девятого отдела собралось…

— И что?

— Ирина Владимировна попросила кратенько рассказать, что там ломалось, Микулин сказал что клапана летели. А один из управления, вроде Сухов его фамилия, сказал, что просто сталь — говно и нужно какое-то натриевое охлаждение добавить. И по четыре клапана на цилиндр ставить. Потом предложил Микулину к нему с чертежами заехать, они мол вместе покумекают и за неделю-другую мотор доведут.

— За неделю?!

— Да. Еще и извинялся, что завод у него экспериментальный, быстрее сделать не смогут.

— Интересно.

— Это еще не интересно. Микулин через две недели привез сразу четыре новеньких мотора в Москву, их уже испытали и сейчас готовят для передачи производства в Рыбинск. Причем эти спецы из Девятого управления что-то сами пересчитали, и мотор стал на сто двадцать килограммов легче исходного изделия! И они отработали в НАМИ на стенде по четыреста часов! Там они, правда, какие-то хитрые сплавы использовали, но сказали, что Рыбинску они эти сплавы предоставят. А клапана хитрые для мотора, как Сухов сказал, пока в Боровичах будут делать. То есть сделают на тысячу первых моторов, а потом пусть в Рыбинске сами производство налаживают…

— Да, это действительно… интересно.

— А Архангельский рапорт написал с просьбой перевести его в Боровичи…

— Думаете