Огромный черный корабль - Федор Березин

– Он совсем без оружия, – вслух констатирует Ликс.

Верное наблюдение, пожалуй, концентрация самого главного из произошедшего. Оно даже сбивает с толку машину-человека Сарго.

– Вообще никакого? – переспрашивает он, поворачивая к Ликсу и глядя на него сверху, с макушки, своими темными точками-датчиками. Он сразу отводит голову, неизвестно каким представляется Ликс в инфракрасном диапазоне. – Значит, других будем брать живыми. Всем ясно? – добавляет он решительно, дабы не возникло сомнений в задумке.

И они снова в поиске.

– Прямо впереди, на одиннадцать часов! – говорит он через некоторое время. Они врубаются в сельву: снова визжит вибронож (теперь он ходит подобно маятнику, только в горизонтальной плоскости). Браст держит двумя руками, слишком толстые папоротники и тяжела отдача.

– Прихлопни Мятая, – говорит Сарго, – куда он делся? Надо было расстрелять и не возиться, – он растеряно озирается окрест.

Браст обходит толстый ствол, поднимает голову, отслеживая его высоту, и вверху видит втягивающийся в листву ботинок. Если бы в руке был не механический тесак, а игломет, он бы сразу выстрелил, не успев подумать.

– Сарго! – орет он не своим голосом, – вот он – стервец! На дереве.

– Ха-дори-пабата-хи! – обращается к беглецу Сарго на браши. «Замереть. Быстро ко мне. Слышал!» – вот как это переводится (компактный у республиканцев язык – ничего не скажешь).

Потом они берут пленного на мушку, связывают, перед этим приходится снять с него десяток крупных (сантиметров по восемь) древесных тараканов – мерзких, но мало ядовитых тварей. Он даже их не испугался этой мерзости, стремясь убежать. Затем снова прочесывание местности. Больше в округе ничего живого и одновременно разумного – нет. Зато становится ясным, откуда взялись эти браши: найдены остатки малой спасательной капсулы грузового дирижабля. Первое, что делают эйрарбаки, обнаружив ее, это превращение в кашу электронной начинки: именно там помещался радиомаяк для вызова спасателей. Потом они сопровождают пленного к полковнику Варкиройту, и тот в штабном вездеходе учиняет допрос.

Краем глаза Лумис не забывал наблюдать за партнером. Выйдя из подъезда Бенс наконец поверил случившемуся: он снова был свободен. Труп старика конвоира, окончившего свой жизненный путь четыре часа назад, уже убрали, но Бенс поспешил отвернуться от лужи крови застывшей на мостовой. Они ускоренным шагом двинулись вдоль улицы в сторону противоположную баррикаде «орхидеев». Пройти по пневмо-тракту, как планировалось, не удалось: двери станции контролировал низкорослый сутулый парнишка с одноручным иглометом на голенище. Снять его с поста ничего не стоило, но Лумис поостерегся, помня затаенное недоверие Бенса и возможность дублирования поста изнутри. По этому поводу, на виду всей площади Святой Колесницы, они взломали дверцы стоящего на обочине электромобиля марки «гаплоидор», до сих пор ни кем не тронутого, и покатили в юго-западную сторону Пепермиды. Наблюдая в зеркальце глаза Бенса, Лумис понял, что парень несколько ошарашен стилем его «работы».

Проехать до фронтовой полосы без остановок им, конечно, не удалось, мобиль привлекал слишком много внимания, особенно со стороны разношерстых патрулей. В пяти случаях надежным пропуском служило лежащее на коленях оружие, их тут же признавали своими, но зато, едва стоящие на ногах, похоже после встречи со своим кумиром, шестеро «зеленых змеев» отстали, только после предъявления Бенсом членского билета «орхидея». Старательно объезжая орды недовооруженных повстанцев, Лумис больше молчал, лишь иногда задавая вопросы, потому что Бенс наконец-то разговорился, он даже, увлекшись, стал поучать Лумиса основам революционной теории. Похоже, сегодня был день выслушивания банальностей. Вначале ребятня с кучерявой девицей, потом полицейский с фамилией смахивающей на графскую, а теперь расхрабрившийся бывший конвоир. Но Лумис опять стерпел. У него имелось множество веских аргументов достаточных для того, чтобы положить этого тепличного теоретика на лопатки. Пол цикла служения в «арготаторах» – уже этого хватит. Но он не считал себя мастером диспутов, а бестолковая говорильня паренька отвлекала от тревожных мыслей. Сама скоростная езда, создавая иллюзию безопасности, тем не менее все быстрее приближала их к некой развязке. Полит-диспуты с этим не сочетались. Потому через некоторое время новый знакомый прервал свое ораторство и начал осторожные расспросы. Действия Лумиса разжигали его любопытство, они были настолько упорядочены в окружающем хаосе, что создавали эффект отработанных цирковых трюков.

– Так, ты все-таки откуда? «Арготатор»? – напрямую спросил Бенс.

Вообще-то «тыканье» юного отпрыска раздражало Диностарио, но терпение является необходимым качеством подпольщика, и, кроме того, как убедился Лумис, в революцию и попадали прежде всего именно люди не признающие догм. Ну и самое главное, Лумис чувствовал себя несколько виноватым перед пареньком – все же именно он некоторое время держал Бенса в плену, а никак не наоборот. И требовалось отвечать.

– Твои «цветочные друзья» – «орхидеи» считают нас врагами, да, Бенс?

– Нет, не совсем так, – Бенс пропустил «цветочных друзей» мимо ушей. – Но я бы не сказал, что питаю к террористам большие симпатии. Ваши методы неправильны по своей сути. Правда, о вас – «арготаторах» – мало что известно, вы ловко путаете карты, но сам по себе ваш путь обречен на провал.

– Почему ты так решил?

– Это не мои выводы. Это опыт истории. Что изменится, если ваши взорвут очередного главу государства?

– Ты имеешь в виду Императора?

– Нет, Грапуприс уже мертв, вместе со всеми, кто был во дворце. Я говорю в общем, в теоретическом плане.

Новость поразила Лумиса, но он не подал вида. Он удивился, что до сих пор разговор не доходил до этой темы, даже «вурдалаки» не упомянули о потрясающем событии.

– Ведь на его место сядет новый тиран? – продолжил беседу Бенс.

– Мы попытаемся убрать и его. В идеале мы будем уничтожать каждого нового претендента и, наконец, наступит час, когда на это местечко не найдется желающих. Точно также произойдет с другими редкими профессиями, типа: председатель «патриотической полиции» или начальник Группы Гематоген.

– И тогда, диктатура смягчится, покается в своих грехах, отдаст награбленное, перестанет разбазаривать средства на бесполезное перевооружение, заключит мировую со всеми государствами, поймет, что о собственном народе нужно немного заботиться и начнет это делать? Так я понял?

– Ну, может, что-то в этом роде, – согласился Лумис.

– И ты веришь в эту дурацкую программу?

– Представь себе, иногда.

– Иногда? Если ты хочешь перемен, почему не помогаешь, допустим, нам или какой-то другой группе, реально готовящей передел общества. Ведь ваши одиночные выстрелы и поджоги только запутывают ситуацию. Вы прячетесь в «кусты», а власти начинают повальные аресты наших активистов, используя эти взрывы как повод.