Линии на руке - Илья Мельцов

- Вполне, если система обозначений стандартная, выведу куда надо.

- Супер. Задача у нас простая - сдохнуть подальше от Лесного.

- Поясни, - напряглась Ершова.

- Если верить той информации, что я получил от других “чистых”, то где-то в тридцати километрах отсюда есть городок называющийся Перекресток. Крест с ними не в ладах из-за давнего конфликта, так что беглецов они не должны выдать. Добраться до туда живыми у нас вряд ли получится. Без оружия, прокаченных навыков или опытной команды в зонах долго не протянуть, но нам этого и не надо. Если преодолеем хотя бы половину расстояния между городами, то после смерти возродимся уже в Перекрестке.

- А если нет?

- А если нет, то ничего хорошего меня не ждет, тебя тоже конечно накажут, но не думаю, что очень сильно, а меня могут и палками до смерти забить.

- Звучит не очень, - сказала Ершова, - ты сейчас серьезно?

- Вполне, “чистые” говорят, что Крест однажды мучал человека почти неделю, делая из беглеца кровавый кусок мяса, до тех пор, пока у того сердце не выдержало.

- …, - выругалась девушка, - и ты готов так рисковать?

- Меня рано или поздно убьют, в отстойнике долго живут только покладистые и совершенно безопасные рабы, а я так или иначе попробую отсюда выбраться, к тому же Лиза Кресту на ухо подсела, и чего уж она ему наговорила, одному Богу известно. Поэтому, чтобы не сдохнуть на полпути к Перекрестку и не вернуться обратно в Лесной, твоя задача проложить наш маршрут таким образом, чтобы он большую часть времени пролегал по зеленым зонам.

- Ну допустим, карту я достану, маршрут проработаю, а как мы сбежим-то? Баб из города не выпускают, ты под охраной все время.

- Единственный вариант, который я вижу - свалить во время работы в полях. Только так мы можем вместе оказаться вне городских стен. Тем более, охрана там - одно название, сидят большую часть времени расслабляются, знают, что бежать нам некуда. Да и привыкли уже, что “чистые” на бунты не способны.

- Понятно, предлагаешь мне накосячить и получить наказание в виде полевых работ? - спрашивая скорее себя, задумчиво произнесла Ершова. - Это можно и даже нужно, давно одна мымра у меня напрашивается. Знал бы ты, как трудно вести себя адекватно в этом змеином логове? Каждая сучка норовит свой гнилой характер показать, перебила бы половину, да нельзя.

- Бедняжка, - улыбнулся я, - тяжело тебе, наверное.

- Макс! - оскалилась Ершова, - иди-ка ты…

- Ладно, не обижайся. Давай дальше, в поля нас водят где-то раз в три дня, ближайшая смена во вторник, потом в пятницу. Если увижу тебя, пойму, что ты раздобыла карту. Держись к “чистым” как можно ближе, примерно после обеда охрана максимально расслабляется, в этот момент я пытаюсь убить их.

- Ты так уверен в своих силах? - удивилась Ершова.

- Надеюсь на эффект неожиданности и расхлябанность солдат. Само собой, если моя задумка не выгорит, ты ничего не теряешь и просто возвращаешься вечером в Лесной.

- Хлипкий, конечно, план, того и глядишь, развалится от любого тычка.

- Знаю, но ничего лучшего придумать не получилось. Охрану, по понятным причинам, в заложники не возьмешь, можно попытаться угнать машину, но кто нам ворота откроет? Договориться с солдатами тоже не получится - нам просто нечего им предложить.

- Так я же не критикую, - ответила Ершова, - просто мысли вслух. Ну ладно, а что насчет погони? Уазики у них есть, другие машины, я уверена - тоже.

- Если все сделаем быстро, нас могут и не найти, уйдем в поля, и ищи ветра в поле, ну а если что, всегда можно уйти к Полису, там солдаты не рискнут пользоваться техникой - она способна привлечь внимание очень серьезных тварей, а вот человек сможет пройти, если не создавать лишнего шума. Это конечно рискованно, но сейчас конец месяца и поголовье местной живности сильно сократилось.

- В принципе да, может и сработает, - согласилась Маша.

- Очень на это надеюсь. Главное, в первые минуты свалить от Лесного как можно дальше, потом будет легче. На самом деле, я вообще не уверен, что за нами кто-то решит гнаться, охрана уверена, что мы все равно умрем и возродимся в Лесном, так какой смысл тратить на беглецов силы и ресурсы?

- Хорошо, - кивнула Маша, - а что, если я все-таки не успею получить карту к пятнице? Симонов в рейде будет или еще какая-нибудь дрянь случится?

- Неделю придется пропустить, сразу после волны пускаться в бега - бессмысленно, даже в зеленке можно легко нарваться на стаю агрессивной мелочи. Не уверен, правда, что доживу до следующей попытки.

- Поняла, сделаю все, что можно.

Еще какое-то время мы с Машей обсуждали детали предстоящего побега, а затем просто болтали, она рассказывала про свой нелегкий труд в женском доме, а я описывал быт “чистого”, увы, но долго общаться мы не могли - выделенные нам полчаса быстро заканчивались.

- Ну так что, на этом все? - спросила Маша.

- Вроде бы да, можно расходиться.

- Может мне постонать для достоверности, а то вдруг охрана под дверью подслушивает?

- Ну давай, - усмехнулся я.

Кто бы мог подумать, что в столь серьезной девушке как Ершова скрывается настолько мощный актерский талант. Стонала она так, что даже я, измученный неделей рабского труда, с некоторым интересом взглянул на нее, а чего говорить про охранников на улице? Если они, конечно хоть что-то слышали.

По окончанию нашего разговора и разыгранного Ершовой концерта, за окнами окончательно стемнело, и пусть мне жутко не хотелось возвращаться в “отстойник”, но отведенное время подошло к концу.

Минут через пять замок в двери скрипнул, лязгнул засов, и мы услышали недовольный мужской голос:

- Эй, любовнички, штаны натягивайте и на выход.

На улице нас ждали двое - тот самый солдат, что конвоировал меня сюда, и второй, вероятно, прикрепленный следить за Машей. Мужчины смолили какие-то жутко вонючие сигареты, и вяло переговаривались, поглядывая на вход дома.

- Ну что, как порезвились? - спросил один из них.

- Как в первый раз, - бодро ответила Ершова, - соскучилась - слов нет, полчаса с него не слезала!

- Да мы слышали, - кисло сказал второй. - Машка, на кой тебе этот “чистый”, он же откинется скоро - не через неделю, так через месяц. Вот глянь на меня - молодой, холостой, перспективный.

Мне показалось, что Ершова сейчас взорвется. Она дико не любила, когда ее называли подобным образом, пришлось срочно отвлекать внимание на себя:

- А где гарантия, что Крест и тебя в отстойник не отправит?

- Рот свой закрой, поганый, - окрысился солдат. - Все, пошел отсюда, Петрович, уведи его к своим, пока я не сорвался, “чистые” должны держаться вместе.

Путь к отстойнику мне запомнился постоянным бурчанием недовольного судьбой Петровича, несколькими тычками дубинкой в спину и длительным ожиданием возле входа. Охранник, карауливший на вышке, долго звал какого-то Семена, чтобы тот открыл двери. Не привыкли здесь, чтобы рабы после арены возвращались обратно.