Охотницы за привидениями - Татьяна Полякова

— Что, если она давно в его комнате?

Женька отреагировала неожиданно, вскочила, тараща глаза, иперешла на зловещий шепот:

— И он уже того?..

Не сговариваясь, мы бросились к двери, и Женька постучала,сначала тихо, потом погромче, а уж потом грохнула кулаком. Толку от этого небыло вовсе, мы испуганно переглянулись, а я взялась за ручку, нажала ее итолкнула дверь. Комната тонула в темноте, при свете, падающем из коридора,можно было разглядеть фигуру человека на постели, рука его свесилась к самомуполу… Мы дружно завопили. Тут фигура приняла вертикальное положение и тожезавопила, а я догадалась щелкнуть выключателем. В ярком свете электрическихлампочек Лев Николаевич смешно моргал и пытался прийти в себя, а я глухопростонала, потому что не только мертвым, но даже раненым он не выглядел.Выходит, побеспокоили мы его совершенно напрасно.

— Ради бога, извините, — забормотала Женька, подаваяему стакан воды. — Мы шли из библиотеки, увидели, что ваша дверь закрытанеплотно, и на всякий случай постучали, а вы не ответили… Господи, как неловкополучилось.

— Ничего страшного, — пролепетал Лев Николаевич, струдом приходя в себя. — Я сплю, знаете ли, очень крепко, а сегодня еще иуспокоительное принял.

— Может быть, вам что-нибудь нужно? — не унималасьЖенька. — Может, принести чаю?

— Нет-нет, благодарю… — торопливо заявил ЛевНиколаевич, и мы, пятясь задом, отступили к дверям. Глупо ухмыляясь, Женькавыключила свет, мы оказались в коридоре и плотно закрыли дверь.

— Я тебя убью, — гневно заявила Женька.

— А я тебя, — не осталась я в долгу.

— Прежде чем орать, не худо бы убедиться, что дядя ужепреставился.

— А где Руслан с охраной? — нахмурилась я. —Мы тут такой шум подняли, а им хоть бы что… или они тоже успокоительноеприняли?

— Мне выяснять это совершенно не хочется, —поморщилась подружка. — Давай сматываться, еще только объяснений сРусланом мне и не хватало.

Мы поднялись к себе, но я и там продолжала ломать голову.Во-первых, охрана вела себя действительно странно в свете последних событий, имс хозяина нельзя глаз спускать, а они бродят неизвестно где и даже на крик нереагируют, так же, впрочем, как и Олимпиада с адвокатом, но эти еще куда нишло, живут в другом крыле, в самом деле могли не слышать. Во-вторых, и в —главных: куда делось привидение? Если ему или ей не нужен Лев Николаевич, тозачем оно явилось?

— А что, если Руслан того?.. — ахнула я. Женька кэтому моменту успела задремать и теперь глухо простонала. — Нет, в самомделе, — не унималась я. — Невозможно, находясь в соседней комнате, необратить внимание на крики.

— К Руслану не пойду, — отрезала Женька. — Доутра подождет, если его укокошили, пусть труп найдет кто-то другой.

— Он ведет себя неправильно, — заключила я. —То есть это вовсе ни на что не похоже.

— Анфиса, угомонись, Христом-Богом прошу, —взмолилась Женька.

— Хватит спать, пошевели мозгами. У меня такоевпечатление, что безопасность Льва Николаевича волнует только нас стобой. — Было еще что-то, не дающее мне покоя, какая-то мысль мелькнула,когда я стояла в спальне Льва Николаевича, мелькнула и ушла, а вот неприятноечувство осталось, и ничего поделать с этим я не могла… Я поднялась и потянулаЖеньку за рукав пижамы. — Давай осмотрим дом.

— Зачем? — чуть не плача спросила Женька.

— Затем, что она где-то здесь. Я видела ее в саду, онашла к дому. Если ее нет у Льва Николаевича, значит, она прячется, начнетстонать и прочей чепухой заниматься, чтоб дядька с катушек съехал.

— Да он спит как убитый, думаю, стонать она будетсовершенно напрасно.

— Идем, тебе говорю. И захвати фонарик.

— Ну хорошо, — обреченно сказала Женька, и мыпокинули комнату. Не успели мы достигнуть первого этажа, как услышали чей-тостон, затем приглушенные причитания, снова стон, и все стихло.

— Ну вот, пожалуйста, — удовлетворенно заявила я.Женька постояла, прислушиваясь, и, качая головой, заметила:

— Любопытно, для кого леди старается.

— Вот сейчас у нее и спросим.

Однако это было проще сказать, чем сделать. Мы прошлись покоридору дважды из конца в конец, но больше не услышали ни звука.

— Куда она делась? — разозлилась Женька.

— Она наверняка в подвале, — ответила я.

Мы отправились к той самой решетке, что привлекла нашевнимание в прошлый раз, и я приложилась к ней ухом. Мне показалось или снизудействительно донесся слабый звук?

— Придется спускаться, — сказала я, переходя нашепот.

— У нас нет веревки, — напомнила Женька. Былозаметно, что она отчаянно трусит. Если честно, я тоже ужасно боялась, носильнее страха было желание покончить с тайнами.

— Веревку ты спрятала в кладовке, — напомнила я, иЖенька кивнула, решив, как видно, соревноваться со мной в бесстрашии.

Мы сходили в кладовку, взяли веревку, а потом прихватили изкухни нож. Провозившись минут пятнадцать, смогли поднять решетку, сунулифизиономии в отверстие и поежились: снизу пахнуло могильным холодом.

— Кто полезет? — нервно спросила Женька. —Обеим нельзя, кто-то должен страховать здесь. — Подружка извлекла изкармана пижамы монетку (подозреваю, прихваченную ею как раз для такогослучая). — Орел — ты, решка — я.

Я нисколько не удивилась, что лезть пришлось мне, толькочертыхнулась мысленно в адрес своей удачи. Один конец веревки мы привязали кручке соседней двери, а другой сбросили вниз, после чего я с Женькиной помощьюпролезла в дыру и…

Вспоминать, как я спускалась, даже не хочется, спуск сложнымне был, шахта оказалась довольно узкой, так что я упиралась в стену ногами, но,оказавшись в каменном мешке, я испытала такой ужас, что едва не лишиласьсознания. Ноги мои коснулись пола, а я, включив фонарик, попыталась оглядеться.

— Ну что? — зловещим шепотом спросила Женька.

— Это в самом деле вентиляционная шахта, —разочарованно ответила я. — Отсюда два хода: налево и направо. Куда идти?

— Налево.

— Почему?

— Не знаю.