Бастард. Скиталец - Игорь Ковальчук

— Не знаю. Вот и проверим… То есть… Как думаешь, они согласятся?

— Почему ты считаешь, что это возможно?

— О подобном эксперименте я прочел в книге, которую дал мне ты.

— Вот как… — Идилин задумался. Поколебавшись, неуверенно сказал: — Попробую убедить… Хотя, честно говоря, сомневаюсь, что такое возможно.

— Что мы теряем? Надо попробовать.

— Пожалуй… согласен.

Разговор с солдатами, впрочем, был короток. В магии они не понимали ничего, и вряд ли каждый сотый из них слышал о ментальных блоках, накладываемых человеком на собственное сознание. Они выполняли приказ, и пусть не слепо, но своим десятникам доверяли всегда. Так что следовало убеждать именно десятников.

Наутро солдаты, позавтракав и надев доспехи, поснимали все свои амулеты. Большую часть из них они считали заговорами на удачу или чем-то вроде того, не слишком занимая свои мысли рассуждениями о том, что на самом деле висит у них на шее, приколото на одежду или засунуто за пояс. Но Идилин-то прекрасно знал, что носят его солдаты. Все эти амулеты препятствовали проникновению в сознание чужой силы — на свой лад, помогали совсем немного, но все-таки. Потому их пришлось снять.

— Все? — спросил Дик.

— Давай.

Солдаты, толпившиеся вокруг палатки предводителей, выжидательно смотрели на рыцаря-мага. Скорее всего, им и не сказали, что именно должно было случиться. Новоявленный предводитель прикрыл глаза и прислушался к царящей вокруг него магической тишине. Не все люди, стоявшие перед ним, действительно открыли свое сознание, но для начала хватало и тех, кто смог. Ричард-младший погрузился в глубины чужих мыслей и чувств.

Это было как пряная приправа к обычному, давно надоевшему мясу. Он вдруг ощутил то, чего никогда еще не ощущал. Даже тогда, в источнике, когда сознание Серпианы открылось ему, все было иначе, ведь он устоял, не заглянул и не вмешался. А здесь следовало коснуться чужого мира, и не одного, а нескольких тысяч, и внести самое незначительное изменение — такое, чтобы оно не затронуло ничего сокровенного, но зато могло хотя бы ненадолго пробудить спящие духовные силы.

Дику хотелось помолиться о том, чтобы не сделать неверного жеста. И он торопливо помолился, даже не дав себе труда произнести все слова «Pater Noster».

Молитва успокоила его. Расслабив сознание, он накрыл своей магией сразу все войско Дома Живого Изумруда, а потом осторожно сдернул неощутимый покров, который счел преградой на пути естественных возможностей человека. Он старался не думать, верно или неверно поступает, осознавая, что без должного обучения способен лишь с определенной точностью угадать, что нужно делать. Угадал или не угадал — изменить уже ничего нельзя.

Он открыл глаза. Окружающие смотрели на него с прежним выражением, и, удивившись, он понял, что прошло всего каких-нибудь несколько мгновений. Наверное, никто из них ничего и не заметил.

— Все, — сказал он, и Нарроен посмотрел на него с удивлением. — Я сделал что смог.

— Все?

Дик кивнул.

— Амулеты можно не надевать, — сказал он.

— А если надеть?

— Думаю, ничего страшного не случится. Пусть надевают, им будет спокойнее.

Десятники развели своих солдат на позиции, и штурм начался.

Чуть позже, может быть, через какие-нибудь полчаса, в покои Серпианы вошел Далхан. Она проснулась и приподнялась на локте, с недоумением глядя на него. Спросонья она не понимала как следует, где находится, и когда Рэил заставил ее подняться, даже не испытала страха. Он смотрел на ее пышное помятое алое платье, рассыпавшиеся по плечам волосы, на нежные черты лица — и все плотнее сжимал губы.

— Ты хочешь посмотреть, что там происходит, не так ли, дорогая?

— Хочу, — пролепетала девушка, не совсем понимая, о чем идет речь.

— Пойдем. — Он потянул ее за собой.

Далхан был очень силен, и в какие-то мгновения ей казалось, что он оторвет ей руку. Растерянная, она почти бежала за ним, ибо шагал он широко. В глазах Далхана дремала тьма. Слуги и воины, лишь бросив на него взгляд, разбегались с пути. Вытащив Серпиану на стену, он развернул ее лицом к бою, кипящему у ворот замка.

— Видишь?

Она смотрела не отрываясь. Вид поля боя, казалось, мог вызывать у нее только страх и отвращение, но эта битва зачаровывала ее, как змея — птицу. Солдаты рвались к стенам, карабкались по лестницам, и их было так много, что осажденные не могли с этим ничего сделать. Лестницы словно прилипли к зубцам стены. Несомненно, здесь замешана магия. Странно только, что защитники замка не применяют свою магию, чтобы отшвырнуть их прочь или, скажем, испепелить.

Конечно, дело скорее не в жалости одних, а в защищенности других. «Молодец, Дик», — подумала Серпиана — и тут же отвела глаза. Может, это не Дик. Может быть, тот, кто захватит замок, еще хуже, чем сын лорда Мейдаля. Почему она решила, что это именно ее жених? Почему она решила, что Далхан сказал ей неправду? Откуда у Уэбо такая мощь, чтобы вывести из строя всю магическую систему замка — огромного замка, принадлежащего главе культа Ангела Зла? Мощнейшего мага, с которым, наверное, не рискнул бы состязаться даже ее отец?

Откуда вообще такая мощь может взяться у человека?

Ей было страшно, и она уже не понимала, кого же и чего на самом деле боится.

— Кто это?

— Это армия, которую твой Ричард притащил под стены моего замка. Не особенно разбираясь в происходящем, они теперь штурмуют стены. Силы, которую юный Ричард бросает на обычный штурм, хватит, чтобы смести с лица земли целое графство. Ты понимаешь, что это означает? Ты понимаешь, что этот юный разбойник не в состоянии контролировать даже собственные действия? Он не отвечает за то, что делает.

— Почему ты так считаешь?

— Какое еще объяснение ты можешь дать столь странному поведению?

— Я могу дать самые разнообразные объяснения. Например, недостаток опыта.

— Ты понимаешь, что такое недостаток опыта, огромная сила — и яд безумия в жилах?

Серпиана дрожала всем телом. Под взглядом Далхана она чувствовала себя жертвой, которую вот-вот возложат на алтарь неведомого кровожадного божества. И в то же время в этом страхе и ощущении беспомощности было что-то сладостное. Противоестественно сладостное. Она с наслаждением ловила на себе его взгляды — и ненавидела себя за это.

— Я не хочу тебя слушать, — с трудом произнесла она.

Далхан покачал головой.

— Я хочу, чтобы ты была со мной, — сказал он. — Думаю, сейчас ты хочешь того же. Ты ведь любопытна, как все женщины, не так ли?

— Так.

— Что ж, можешь присутствовать. Только…

Он подошел, слегка подтолкнул ее, и девушка уперлась спиной в стену рядом со сводчатым окном, забранным решеткой. Холодное прикосновение металла — запястье левой руки Серпианы охватил браслет. Второе кольцо наручников Рэил закинул за прут решетки.