Танго с призраком. Канженге - Галина Гончарова

– Они ни к кому не заходили… в гости, к примеру?

– Нет.

– Не приглашали доктора?

Александр Мария Авиель даже улыбнулся.

– Шутить изволите? Долорес была лучше любого доктора. Нет, в этом направлении можно не двигаться. Воля ваша, конечно, но я бы знал.

– А Даэрон Лассара?

– А то же самое, святые отцы, – нотариус повертел в руках пресс-папье, подумал пару минут. – Раньше он был необщительным, ему ничего, кроме Даэлис и семьи, не надо было, а уж после ее смерти… бесполезно! Он сам смерти искал. Это точно…

– И ни с кем не разговаривал? Возможно, у него были друзья…

– Приятели разве что?

– Но были же?

– Я вам адреса и имена напишу, братья, но вряд ли вы что-то там узнаете.

– Почему? – удивился брат Матео, неосторожно отвлекаясь от мастифа, за что и был еще раз облизан. – Человек жил, жил среди людей…

– В том-то и дело, – нотариус посмотрел с грустью. – Даэрон Лассара здесь был чужим. Он за супругой приехал. Друзья в столице, родные там же, а тут – что? Когда сначала угар от любви, а потом и просто сама любовь, семья… дружков он не то чтобы завел, так, общался пару раз, но дружки – не друзья. Это другое… это компания пивка попить, дурака повалять, на охоту съездить… и то с тем же Мартелем он чаще общался, чем со многими.

– А вы?

– Мне в лес кататься было несподручно. Арендаторы, знаете ли, в Лассара не самое приятное общество, а кроме них близко к замку только Долорес и Хуан и жили. Остальные побаивались. Все ж некромантия…

– Но недовольства не было?

– Нет. Так, привычное опасение. Вроде как не тронь – и не зацепит. Вот и на всех Лассара оно распространилось.

Монахи переглянулись.

В принципе, картина была понятно. Разве что…

– Напишите, пожалуйста, имена. А были подруги у Даэлис Лассара?

– Были. Одна подруга, Сусанна Пилар Суарес. Она, кстати, в Эсклот замуж и вышла. За некоего Сараласа.

Нельзя сказать, что день у монахов прошел даром. Стало ясно, что Антония Даэлис Лассара уехала из дома не просто так. Но вот кто ее разыскивал?

И зачем?

Определенно, это заслуживало расследования.

Тем более что соврать девушка не соврала. Обе библиотеки были в свободном доступе. Читай, копируй, изымай… последнее делать не стали. Но скопируют все, до чего руки дойдут, это уж точно.

Такая роскошь!

Понимать надо…

Тони перебирала безделушки в магазине.

Окна она открыла, чтобы проветрить, занавески подняла, пыль с улицы налетит?

Вот всю сразу и вытрем! Отлично!

Скоро надо будет открывать магазин. Сеньора Луиса хотела бы именно этого. А Тони… что ж. Это лучший способ почтить память ушедшей.

Не молиться в храме, в который и покойная-то не часто заглядывала, нет! Надо делать то, что было бы приятно сеньоре при жизни.

Отдала она все силы магазину? Тони не даст ему пропасть.

Разводила бы она цветы… вот с этим хуже. Но садовника бы Тони точно нашла. Постаралась.

А пока…

У девушки было отличное настроение. Она мурлыкала под нос незамысловатую песенку и смахивала пыль с фарфоровых фигурок.

– Porque aun te amo y sigo enamoraldo…[4]

– Вы хорошо поете, сеньорита.

Тони едва на полметра вверх не подскочила и обернулась, чтобы увидеть милое женское личико. Незнакомке было лет тридцать – тридцать пять, черные волосы уложены в красивую прическу, сверху наброшена белая кружевная накидка, простое вишневое платье подчеркивает стройную фигуру…

– Добрый день, сеньора.

Все же сеньора, на ритану не похожа. Угадала, вот, улыбается.

– Сеньорита, а где сеньора Луиса?

Тони помрачнела.

– Сеньора, вы не в курсе? Ее убили…

– Ох… Простите.

Огорчилась женщина тоже неподдельно. Тони качнула головой.

– Не стоит извиняться. Убийца понесет наказание, я верю.

– Хорошего человека это не вернет, а вашу грусть не успокоит.

– Все равно стоит попробовать. Хотя бы со вторым, – сверкнула глазами Тони. И поменяла тему. Мертвым мертвое, живым – живое. – Что вас привело в магазин? Сеньора Луиса вам что-то обещала?

– Нет. Она не обещала, но помогала. У моей свекрови скоро день рождения…

Тони задумчиво кивнула.

Лицо незнакомки было более чем красноречивым. Похоже, ее свекровь та еще зараза ядовитая. И наколодная. Не ПОДколодная, а НАколодная. Гадкая такая, агрессивная… и опасная. Кусачая и неубиваемая.

Как так получается? Вроде бы каждая девушка наплакаться от свекрови может, но потом в такое и перерождается. Вот как так?

Непонятно…

– И сеньора Луиса обещала вам найти… нечто?

– Свекровь у меня человек сложный. И угодить ей тяжко… она собирает фарфор.

Тони подумала пару минут.

– Статуэтки? Или вазы, посуду…

– Я сама иногда не знаю. Мне кажется, что это просто повод, – лицо женщины стало вовсе уж несчастным. – Муж просил купить ей что-нибудь от нас обоих, а я… сеньора Луиса всегда старалась мне помочь.

Тони взглянула на метелочку в своих пальцах, отложила ее – до поры. Сейчас надо уделить внимание покупательнице. Прошлась вдоль полочек с фигурками и статуэтками, подумала… повела рукой.

Что же тебе нужно?

Что нужно твоей свекрови?

Может быть, то, чего у вас пока нет? И словно чутье толкнуло…

– Сеньора, у вас есть дети?

Женщина сначала качнула головой, а потом уже сообразила, что делает…

– Позвольте…

– Не позволю, – отмахнулась Тони. – Вот, возьмите для вашей свекрови.

На стол встала фарфоровая фигурка. Мальчик на качелях.

Легкий такой, радостный, и фарфор, словно кружево… рядом с ним никогда не случалось ничего плохого. Он сделан доброй рукой и для добрых людей. Ему нельзя не улыбнуться.

Вот и эта женщина посмотрела сначала грустно, а потом уголки ее губ приподнялись вверх.

– Красивый…

– Я сейчас его заверну, чтобы доехал целым и невредимым. А это – вам.

И на стол ложится вторая фарфоровая игрушка.

Тони точно знала, их сделали руки одного и того же мастера, давно, лет двести тому назад. Стоят они дорого, но дело-то не в деньгах… надо такие вещи отдавать людям, которые поймут. Не просто так, а именно оценят.