Путь одиночки - Антон Кравин

— Помогайте! — заорал капитан, всем телом навалившись на стул и придавливая рычащую тварь.

Он ожидал, что хоть кто-нибудь из посетителей придет ему на помощь — но тщетно. Все дружно ломанулись к выходу, не горя желанием рисковать своей драгоценной тушкой ради незнакомца, который — всего-навсего! — попытался спасти их всех.

Хамелеон взмахнул лапой — и стул разлетелся в щепки.

Всё. Конец. Тварь была на расстоянии удара.

И тут майор все-таки справился с кобурой. Хлопнул выстрел, пуля пролетела между Данилой и хамелеоном. Еще выстрел — и следующая пуля бессмысленно вмяла череп твари.

Зато внимание хамелеона майор все-таки привлек. Развернувшись, тварь прыгнула на Гриценко. Тот в ужасе вскинул руки, защищая голову, но зверь метил ниже. Жвалы впились в пах — Гриценко заорал от дикой боли, выронив пистолет и пытаясь бить хамелеона по голове голыми руками. Щелчок жвалами — и вместо правой кисти у майора осталась окровавленная культя. Еще укус — под ребра, в районе печени. Кровь хлещет черная, видимо, пробит желчный пузырь. Еще укус — шмат мяса вырван из бедра…

Хамелеон медленно и с видимым наслаждением рвал Гриценко на куски. Майор уже даже не орал, а тихо хрипел.

Вся расправа заняла секунды три-четыре. Ровно столько и понадобилось Даниле, чтобы схватить настольную лампу, сорвать розовый абажур и разломать патрон, оголив электрические провода.

Это, конечно, не шокер, который в путеводителе по Сектору рекомендован как единственное эффективное средство против хамелеонов, тут всего двести двадцать вольт, зато ампераж повыше будет.

В любом случае выбирать не приходилось. Когда хамелеон повернул окровавленную морду к Даниле, тот ткнул оголенными проводами прямо в жвалы.

Затрещал разряд, запахло паленым мясом. Хамелеон упал как подрубленный.

В спину Данилы заорали:

— Стоять! Руки! Руки подними, падла!!!

Спецназ все-таки пришел на помощь своему командиру. Эх, где же вы раньше были, ребятки?.. А сейчас картина ясная: майор порван на куски, а над трупом стоит дезертир Астрахан. И стоять ему недолго осталось. Спецназ своих не бросает, а потеряв, мстит сразу.

Но тут свет в забегаловке в очередной раз пропал — Данила кувырком ушел от автоматной очереди, выхватил пистолет, дважды выстрелил и, пригнувшись, побежал к запасному выходу.

Позади гремела коваными ботинками погоня, и стрекотали на улице чупакабры.

Москва; Тверь; Химки.

Фонарный столб. Поворот. Двор. Шумное дыхание заглушает звуки. Сердце бьет набатом. Еще. Немного. Уйти как можно дальше. Отражение в окне первого этажа — бегущий человек.

Человек человеку… не волк — крыса. Еще поворот. Вроде оторвался.

Данила сбавил темп. Что-то изменилось, что именно — он не мог сообразить, не до того было. Окончательно убедившись, что оторвался от погони, капитан перешел на шаг, хватая воздух открытым ртом. Постепенно сердце успокоилось, и в ушах зазвенело от тишины, в которую погрузился мир. За черными окнами трепетали огоньки свечей. Отрубило электричество. Почему так тихо? Не сигналят машины, не играет музыка, лишь вдалеке переговариваются люди — мужчина и женщина. Словно это не центр, а окраина около Сектора.

Отдышаться. Надо думать, что дальше делать. Для начала — понять, куда ноги принесли. Двор. Вокруг старые, еще советские дома, березы и вишни, роняющие листья. Безлюдно. Света нет, придется подходить и высматривать таблички. На доме, стоящем особняком, написано: «ул. Новозаводская». Значит, дал крюка, когда бежал.

Сейчас — к метро, само собой, не на «Фили», а на «Багратионовскую», например, и ехать к Моменту. Больше ведь не к кому. Папаша кинул, начальники кинули, приятели сдадут при первой возможности. Зато он знает: у Ротмистрова лаборатория в Лыткарино и особняк там же. Даже если вывести генерал-майора на чистую воду не удалось, еще можно отомстить: убить. А потом свалить из Москвы. Если тебя ищут военные, ищет полиция, то ускользнуть трудно, конечно, но возможно.

Хотя есть шанс, что Ротмистров, если его хорошенько прижать, расколется и выложит всю подоплеку дела. Записать на диктофон, потом добиться, чтобы отправили людей к Фиделю, привезли его, допросили. Шанс крошечный, но есть. Вот только у Ротмистрова и особняк, и лаборатория наверняка под хорошей охраной. А у Момента — куча стволов по разным квартирам. Значит, точно надо к нему.

Услышав топот, Данила шагнул в темноту к торцу крайнего дома. Сюда бежали. Масовцы, больше некому. Хотя на месте парней, сопровождавших Гриценко, сам Данила преследование продолжать не стал бы. Судя по шагам, человек пять минимум.

— Прочесывать дворы? — поинтересовались басом.

— Вряд ли он здесь. Тварей видел, что набежали на бар? Вот и хорошо, что мы опоздали. А то тю-тю бы нам.

Знакомым голосом ответили:

— Наша недоработка, что мы не сняли его до встречи. Р-работаем!

Данила осторожно лег, прижавшись к стене дома, и приготовил пистолет. Ротмистров нанял кого-то, чтобы убрать капитана Астрахана до встречи с Гриценко. На ум приходило одно имя — Брикет. И на парикмахерскую наверняка он же организовал нападение. Ходили слухи, что Брикета — гниду и отморозка — крышует непосредственно Ротмистров. В лицо Брикета Данила видел, но сейчас не мог опознать его в черных силуэтах, двигающихся по двору.

Один из неизвестных направился прямо к нему, остановился в паре метров. Данила положил палец на спусковой крючок, но черный силуэт постоял на месте и двинулся дальше. Темнота — друг дезертиров.

Вдалеке кто-то споткнулся и выругался:

— Темно, мля!

— Заткнись. — Опять знакомый голос. — Еще слово… — Неразборчивый шепот.

Капля пота скатилась со лба и повисла на носу. Пронесло. Выждав минут десять, Данила рискнул выйти на автомобильную трассу, перебежал дорогу и зашагал дальше, держась поближе к придорожным кустам. Он ступал бесшумно, вслушиваясь в каждый шорох, и дивился Московскому сиянию на все небо. Вдалеке орали, стреляли, что-то бахало — мирные жители встретились с порождениями Сектора.

В округе тишина стояла такая, что было слышно, как плачет ребенок, ругаются муж с женой…

Услышав топот, Данила собрался уже прятаться, но увидел стайку подростков, несущихся навстречу. Он сунул руку с пистолетом под куртку — на всякий случай, — однако напуганные подростки его не заметили. Невдалеке истошно заорали:

— Помоги-и-ите! Помо-а-а-а!!! Аааааа!!!

Девчонка вцепилась в парня и запричитала:

— Мамочка, мамочка!!!

Подростки рванули быстрее. Крик оборвался хрипом. Что там случилось? Опять твари из Сектора? Данила не однажды видел и слышал смерть и не сомневался: оравший человек мертв.

Люди так не убегают от собак. Интересно, пистолет хоть заряжен? В горячке боя не проверил. Ну-ка… Пять патронов. Негусто, но хоть что-то.