Ребенок на заказ, или Признания акушерки - Диана Чемберлен

Она сложила руки на столе, стиснув их так крепко, что костяшки пальцев у нее побелели.

– Послушай, мама. – Она посмотрела на меня. – Я знаю, ты сразу же скажешь «нет», но выслушай меня сначала, хорошо?

Это была самая длинная фраза, какую я услышала от нее за несколько месяцев.

– Хорошо. – Я не скажу сразу «нет». Я дам ей высказаться.

– Я сегодня поеду в Чэпл-Хилл и останусь там на ночь. Я…

– В Чэпл-Хилл? Сегодня? Зачем?

Она взглянула на меня с досадой.

– Есть одна девушка, – сказала она. – Она – студентка, и Дженни ее знает. И она – эта девушка – хочет повидаться с друзьями в Чэпл-Хилл, но у нее нет машины, так что она поедет со мной, а завтра я вернусь.

Впервые в жизни у меня не находилось слов. Грейс боялась садиться за руль, а я боялась видеть ее за рулем.

– Ну, во-первых, – сказала я, наконец, – ты не можешь ехать.

– Мама, я же просила тебя не реагировать сразу! – Она еще сильнее сжала руки, и глаза ее умоляюще расширились. – Послушай, пока я все объясню.

– Это имеет какое-то отношение к Кливу? – спросила я, хотя вопрос был бессмысленный. Клив весь уик-энд провел дома, так зачем ей ехать в Чэпл-Хилл?

– Да, – призналась она. – Он должен вернуться туда сегодня, и мне очень нужно увидеть его. К тому же я хочу посмотреть университет. Может быть, я захочу туда поступать.

Я знала, что это все чушь. Это внезапное желание увидеть Университет Северной Каролины было таким жалким оправданием, что она сама поняла, насколько неубедительно оно прозвучало, и отвернулась, избегая смотреть мне в глаза.

– Ты же понимаешь, Грейс, что это не имеет никакого смысла, – сказала я. – Если ты хочешь видеть Клива, будь, по крайней мере, честной со мной и не болтай вздор о том, что ты вдруг захотела увидеть университет.

Она расслабила руки на столе.

– Клив не знал, что ему придется вернуться сегодня рано утром, а мы вчера не закончили разговор, и он просил меня приехать.

– Вы снова вместе?

Я видела, что она пытается решить, сколько мне рассказать.

– У него смешанные чувства по этому поводу, – сказала она. – Он думает, что нам не следует возобновлять отношения, но нам необходимо хорошенько поговорить об этом, а такой возможности у нас не было. – Она смотрела на меня, нахмурившись. – Я расстроена, мама! Я должна поговорить с ним.

– А где ты остановишься? – спросила я.

– У подруги Дженни.

– Как ее зовут?

– Елена.

– Откуда у Дженни подруга-студентка?

– Она… я не знаю. Соседка или что-то вроде. Хочешь поговорить с ней? Я могу…

– Нет, потому что ты никуда не поедешь.

– А если машину поведет Елена?

– Нет, Грейс. Мне очень жаль, что у тебя с Кливом не наладились отношения, но ты можешь поговорить с ним по телефону. Если ты в будущем захочешь поступать в УСК, мы это обсудим. Сначала ты должна показать мне, что за рулем ты чувствуешь себя свободно и уверенно и…

– Машину может вести Елена.

– Это несерьезно. Я запрещаю тебе ехать. Прости, но это не обсуждается.

Она вскочила со стула.

– Ты не понимаешь! – крикнула она, и слезы выступили у нее на глазах.

– Тогда помоги мне понять. – Я крепко взяла ее за плечи, чтобы она не могла вывернуться из моих рук. – Почему вы с Кливом не можете решить все это по телефону?

Она все-таки вырвалась.

– Я просто хотела поехать, вот и все! – Она направилась к лестнице.

– Грейс! – позвала я. – Не уходи так. Поговори со мной!

Но ее шаги уже отзвучали на лестнице, и я опустилась на стул. Снова я все испортила, но я не знаю, что бы я могла сделать или сказать по-другому. Это нормально, сказала я себе. Матери и дочери ссорятся.

Я дотронулась до того места на щеке, которым я прижалась к ее волосам. Я хотела снова почувствовать на своей коже эту сладкую влажность. Это напомнило мне время, когда я держала и укачивала ее маленькую на руках, и она была счастлива.

Это было давным-давно.

Эмерсон

Пока что мой план не складывался. Я не рассчитывала, что Дженни разболеется и не сможет выйти, поэтому с тревогой смотрела в окно, ожидая Йена. Небо было серое и все в тучах. Скоро начнется ливень. Я держала в руках журнал Ноэль, тонкий файл с ее письмом Анне и копиями информации, скачанной мною с сайта БРПД.

Я отошла от окна лишь на мгновение, чтобы достать из духовки остатки пирога, а когда вернулась, то увидела машину Йена, но не его самого, поскольку он уже, наверно, шел по дорожке к боковой двери.

Все всегда входили ко мне на кухню без стука, поэтому я стремительно бросилась к двери, чтобы встретить его до того, как он успеет войти.

– Дженни дома, – прошептала я. – Я надеялась, что ее не будет, но она заболела, так что… подыгрывай мне, что бы я ни сказала.

Йен нахмурился.

– Что происходит? – спросил он.

Я приложила палец к губам.

– Я тебе потом расскажу.

– Привет, – сказала Дженни, стоя в дверях кухни. Она была все еще в пижамных штанах и майке. Волосы с одной стороны торчали торчком.

– Привет, Дженни, – кивнул Йен. – Плохо себя чувствуешь?

– Слишком бурная была вчера вечеринка, – просипела Дженни, потирая горло. Она бросила на меня вопросительный взгляд, говоривший: «Что здесь делает Йен?»

– Йен и я должны кое-что обсудить в связи с имуществом Ноэль, – сказала я. Она бросила подозрительный взгляд на журнал и файл в моих руках. Но, может быть, у меня просто развилась паранойя. – Дать тебе что-нибудь, Джен? – спросила я. – Хочешь чаю с лимоном и с медом?

– Я сейчас снова рухну, – сказала она.

– Неплохая мысль. Может быть, возьмешь с собой какой-нибудь сок?

– Может быть.

Она направилась к холодильнику, но я ее опередила. Положив журнал и файл на кухонный стол, я быстро налила ей стакан апельсинового сока. Йен стоял на месте, и я понимала, что он не знает, что ему делать или говорить. Я вручила Дженни стакан.

– Спасибо, – сказала она. – Увидимся попозже.

– Бедняжка, – вздохнул Йен. Мы смотрели ей вслед, пока она поднималась по лестнице.

Я выложила пирог на блюдо.

– Можем воспользоваться остатками вчерашнего пиршества, – сказала я, ставя блюдо на стол.

– У тебя руки дрожат, – заметил Йен и добавил, понизив голос: – Речь правда идет о завещании Ноэль или о… других вещах, о которых мы говорили в связи с ней?