Аэроплан-призрак - Поль де Ивуа
Шрифт:
Интервал:
Он просидел таким образом почти час. Вдруг юноша быстро поднял голову. До него донесся отдаленный плеск весел. Он вскочил на ноги и зажег восковую спичку.
Немного подержав ее зажженной, он бросил ее в воду. При падении она описала огненную дугу. Это же проделал и во второй, и в третий раз, причем последней спичкой он зажег сигаретку.
Шлюпка с помощниками фон Краша причалила, и Мануэлито подошел к ним.
Фон Краш был уже около них. Отдав приказания капитану яхты, он обернулся к юноше и хлопнул его по плечу.
— Мануэлито, поедешь с нами. Сейчас ты нам понадобишься. Заработаешь хорошо, будь спокоен.
Маргарита и Эдит спустились в шлюпку и сели на корме.
Последним сошел сам фон Краш. Он почему-то медлил с отплытием, внимательно всматриваясь в темные очертания противоположного берега. Вдруг над крышей одного из домов вспыхнул красноватый язычок пламени. Затем такой же появился в другом, третьем и еще нескольких местах.
— Отчаливай! — скомандовал немец, поздравив себя в душе с блестящей мыслью, ведь если город подожжен сразу в нескольких местах — кто станет обращать внимание на какую-то лодчонку, приближающуюся к берегу?
Очертания «Матильды» стали уже сливаться с ночной тьмой.
Пленники, не знавшие причины пожара, с интересом смотрели на огонь, распространявшийся среди деревянных построек с невообразимой быстротою.
Вдруг Маргарита тихонько шепнула на ухо своей подруге.
— Встаньте, как будто вы хотите лучше рассмотреть пожар.
Эдит вздрогнула, словно пробужденная от сна. Встав на скамейку, она оперлась на плечо подруга и устремила взгляд на берег.
Шлюпка вошла в заливчик, образующий подобие пещеры в высокой береговой стене. Рука Эдит задрожала на плече молодой немки. Та поняла, какая мысль волновала ее подругу: через несколько минут шлюпка пристанет к берегу, и причина таинственного совета так и останется невыясненной.
И вдруг обе женщины застыли в изумлении.
Черное ночное небо прорезал ослепительно яркий луч света и лег на шлюпку сияющим пятном. Гребцы бросили весла. Фон Краш в ужасе вскочил. Но ни у кого не было времени изумляться. Над головами раздался невероятный грохот, словно внезапно разразилась страшная буря. Какая-то чудовищная тень нависла над шлюпкой. Все невольно вскрикнули, боясь, что сейчас произойдет что-то страшное.
Постепенно все стихло. Ни с кем ничего не случилось. Только Эдит, стоявшая на корме, бесследно исчезла.
Под высокими темными сводами катит свои черные воды подземная река. Поверхность ее черна, как чернила, потому что в подземелье почти не проникает свет. И только привыкший к темноте глаз различил бы странной формы существа, плавающие на поверхности речной глади.
У самой стены тоннеля, по которому протекает река, поднимается квадратная, плоская платформа. Это явно дело рук человеческих. И если хорошо присмотреться, можно заметить, что человек уже пользовался ею. От платформы поднимается тропинка, ведущая в расщелину, образовавшуюся в стене тоннеля.
Вдруг в глубине его, заглушая шум вод, раздались голоса, удары весел, и показался неясный дрожащий свет. Он исходил от фонаря, укрепленного на носу лодки.
— Вот мы и приехали! Видите знак на скале? — закричал веселый молодой голос.
— Причаливай! — сердито скомандовал фон Краш. Он был вне себя от ярости после похищения Эдит.
Как ни торопился немец, он понимал, что люди его нуждаются в отдыхе. Они раскинут на несколько часов лагерь на небольшой площадке возле самой воды. Нужно только выставить стражу, потому что река кишит аллигаторами.
Восемь часов сна подкрепили всех. С новыми силами люди отправились в путь и к концу вторых суток подошли к маленькому озеру А-Тун.
Восклицание Мануэлито: «Мы приехали!» — было встречено восторженными криками «ура!». Над головами бандитов опять было небо и светила луна. Это приводило в безудержный восторг. Даже пленники вздохнули свободнее.
Когда все выбрались на каменистый берег, фон Краш отдал приказание:
— Пленники останутся сторожить вещи и не двинутся с места до новых распоряжений.
И, обратившись к своим наемникам, прибавил:
— А вы взберетесь дальше по тропинке, ведущей на вершину скалы. Если англичане вздумают протестовать — убейте их.
— Слушаем! — за всех ответил Петунич.
Фон Краш милостиво взглянул на него.
— А, это ты, Петунич! В мое отсутствие поручаю тебе начальствовать… Слушайтесь, ребята, Петунича, как меня самого.
Затем схватил Мануэлито за руку:
— А ты, мой мальчик, отправишься со мной. Послав тебя вместо себя, Брумзен сделал мне хороший подарок.
Мануэлито весело шел рядом с немцем, тяжело сопевшим на подъеме. Им надо было добраться до кратерообразной вершины стен, сходящихся над озером тесным кольцом. С трудом добрались они туда.
Густая стена растительности скрывала подземное озеро от постороннего взгляда. Озаренные луной ветви деревьев, перевитые лианами, казались причудливыми существами.
Но фон Краш оставался равнодушным к красотам природы.
— Хо-хо! Какой черт сумеет отыскать здесь Тираля с его дочкой!
Юноша пожал плечами.
— Понятия не имею, как это сделать. Я никогда не переступал границы заповедного леса. А господин Брумзен мне ничего не рассказал.
— Ну что же, поищем!
Они обшарили все кругом. Никаких следов Тираля.
— Куда он девался? — ворчал раздосадованный немец. — Не вырыл ли он себе нору, как крот?
Вдруг послышался шум приближающихся шагов.
— Спрячемся! — посоветовал метис.
С противоположной стороны показались две человеческие фигуры — мужская и женская. Они несли ящик на грубо сделанных из ветвей носилках. Когда неизвестные вышли на поляну, освещенную луной, фон Краш обрадованно воскликнул:
— Они! — и выскочил из своего убежища в сопровождении Мануэлито.
От неожиданности несшие носилки уронили свою ношу на землю, и тут же с глухим щелканьем взвели курки револьверов, приготовившись к защите.
Но шпион не испугался.
— Эй, мосье Тираль, — приветливо воскликнул он. — С каких это пор вы не узнаете старых друзей?!
— Герр фон Краш! — воскликнул бухгалтер. Они бросились друг другу в объятия.
— Лизель, милая моя девочка, приветствуй же и ты того, кто дал мне возможность любить тебя и подарил тебе все то, чего ты была так долго лишена!
Девушка приблизилась и протянула фон Крашу руку, но на лице ее появилось странное выражение: в нем чувствовалась какая-то неловкость, которую она напрасно пыталась скрыть.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!