Не гадайте на любовь - Марина Серова

— А зря. Могла бы сказать, что у тебя ремонт, вот и пришлось пожить у знакомых, — предложила я один из возможных вариантов.

— Я не хочу врать Матвею.

— Ладно, продлим аренду еще на месяц, — сдалась я.

* * *

Весь следующий день я готовилась к ночному спектаклю в доме Анисимовой. Прослушав ночные записи, я пришла к выводу, что она крепко засыпает в районе часа и беспробудно спит часов до трех, потом просыпается от ужасных видений и снова засыпает. С началом шоу я определилась, осталось доделать костюмы и позаботиться о реквизите. Вчера, после разговора с Люсей и Васей, я проехалась по магазинам, но купила не все, что мне требовалось для постановки, пришлось кое-что изготовить самой. Вспоминая школьные уроки труда, я стала кроить ночные чепчики и колпаки.

— Чем это ты занимаешься, Полетт? — полюбопытствовал Ариша, заглянув ко мне в комнату. Я рассказала ему про ночной спектакль. — Идея так себе. Трудоемкая, хлопотная, а главное — нет гарантии, что финал будет именно таким, на какой ты рассчитываешь.

— Ждать, когда Анисимова сама окончательно слетит с катушек, можно долго, а времени у нас нет. Она вчера уже искала по объявлениям новую домработницу, правда, пока ее ни одна кандидатка не устроила. Надо воспользоваться моментом, пока Валерия Николаевна в доме одна.

— Поступай как знаешь, — махнул рукой дед. — Только на мою помощь сегодня не рассчитывай, я не смогу быть ни гардеробщиком, ни осветителем в твоем театре. Этой ночью у нас намечается одна интересная игра…

— Удачи! Я справлюсь сама.

* * *

К полуночи я подкатила к центральным воротам кладбища, где меня уже ждали четверо бомжей. Они запрыгнули в мой «Мини-Купер». Толян, Нюрка и Вася — назад, а Люся уселась на почетное место переднего пассажира. По пути в поселок я внесла свою режиссерскую правку в предстоящий спектакль. Нюрка все время хохотала, Толян задавал малозначительные вопросы, и только Люся с Васей молчали — им было все понятно, и они относились к предстоящей игре более чем серьезно.

Когда мы подъехали к поселку, я попросила Люсю пригнуться, чтобы охранник не смог ее разглядеть. У себя дома я дала им последние рекомендации и отвела артистов-бомжей потайными тропами, в обход камер видеонаблюдения, к коттеджу Анисимовой. Глазницы всех его окон были темными. Толян достал из кармана отмычку и приступил к делу…

* * *

Валерия Николаевна проснулась от разговоров, доносящихся с первого этажа.

— Лена, ты зачем включила телевизор? — крикнула она и услышала взрыв смеха.

Нюра оказалась неудержимой хохотушкой. Люся пыталась ее образумить, но безрезультатно.

— Это не Лена, — тревожно произнесла Анисимова, — я ее уволила… Но кто же это тогда? Ксюша? Моя девочка, она все-таки приехала…

Валерия Николаевна поднялась с постели, накинула пеньюар, спустилась на первый этаж и увидела такую сценку: за столом, на котором горели высокие свечи, сидели люди в белых одеяниях, а если точнее, то в просторных ночных сорочках до пят. У мужчин на головах были длинные белые колпаки, а у женщин — чепцы, тоже белые. Не обращая внимания на хозяйку коттеджа, они пили вино и закусывали. Их движения были медленными и плавными.

— Акстись! Акстись! — Анисимова замахала руками, пытаясь прогнать свое видение, но оно не исчезало. — Изыди, нечистая сила! Чур меня, чур!

Люсьена повернулась в сторону лестницы, наконец заметила хозяйку и уважительно произнесла:

— А вот и наша директорша пожаловала. Садись, матушка, с нами за стол, выпей за упокой души убиенных тобою рабов Божиих…

Нюрка прыснула от смеха, но Анисимова этого уже не услышала, поскольку упала без сознания на пол. Вася, который сидел к ней ближе остальных, встал из-за стола, подошел к женщине, лежащей на полу, взял ее руку, прощупал пульс, после чего изрек:

— Живая, просто в обмороке. Через пару минут очухается. Так, господа артисты, нам пора за кулисы!

Нюрка стала собирать со стола остатки провизии, а Толян — спиртного. Люся же взяла со стола салфетку с вилкой, подошла к домашнему телефону, одной рукой, в которой была салфетка, сняла трубку, а верхним концом вилки стала тыкать в кнопки.

— Алле! «Скорая»? Тут женщине плохо, у нее эпилептический припадок. Сейчас она без сознания. Имя как? Анисимова Валерия Николаевна. Записывайте адрес…

Оставив дверь в коттедж открытой, бомжи удалились оттуда под покровом ночи.

— Как все прошло? — поинтересовалась я, и мои артисты стали наперебой рассказывать о своей игре и реакции зрительницы.

— Она была в отпаде, — резюмировала Люсьена, позевывая.

Я несколько раз ударила в ладоши, аплодируя им, затем сказала:

— Можете поспать здесь несколько часиков, а утром я отвезу вас обратно.

Нюрка с Толяном завалились спать на старом диване в подсобке, а Люся с Васей легли на надувном матрасе за лестницей.

Минут через пятнадцать после вызова мимо моего дома проехала карета «Скорой помощи».

Утром новость о том, что Анисимову посреди ночи увезли в больницу, и не просто в больницу, а в психиатрическую клинику, облетела весь поселок. Узнала об этом и Леночка, когда гуляла с дочкой Головачевых в местном сквере. Сначала она не хотела в это верить, но нянька Зуйковых, ближайших соседей Валерии Николаевны, утверждала, что ее вывели на улицу в смирительной рубашке, усадили в машину и увезли. Лена тут же достала свой мобильник, покопалась в его памяти и нашла номер Ксюши, которой она как-то звонила по просьбе своей бывшей хозяйки.

Ксюша приехала на следующий день, не одна, а с каким-то молодым человеком, то ли мужем, то ли бойфрендом. Она разыскала мать в психиатрической больнице, но на просьбу той поскорее забрать ее домой отреагировала холодно:

— Мама, об этом не может быть и речи! Тебе надо сначала вылечиться…

— Но я совершенно здорова. Просто у меня был нервный срыв от переутомления. Ксюшенька, дочка, — Валерия Николаевна протянула к ней руки, — забери меня, пожалуйста, отсюда.

— Потом, потом, — отстранилась от нее дочь, — когда врачи позволят.

Из больницы она поехала в коттеджный поселок. В тот же день Ксюша пригласила туда своих школьных друзей, которые кутили там всю ночь, не обращая внимания на просьбу соседей сделать музыку потише. Зуйковы даже вызвали охранника, чтобы тот утихомирил пьяную компанию.

— Ну и чего тебе надо? У меня праздник, понимаешь? Мамаша сбрендила и в дурку угодила, — объясняла подвыпившая Ксения, по какому поводу гуляет. — Чего стоишь? Заходи к нам. Пей, гуляй, веселись!

— Я не могу, я на службе, — воспротивился молодой человек, которого подружки Анисимовой-младшей пытались затащить в дом.

— Это тебе, — бойфренд Ксюши сунул в карман его форменной куртки несколько банкнот, — возвращайся к себе в будку и не мешай нам веселиться.