Свет и тень - Кэндис Кэмп

Он позволил жакету соскользнуть на землю и с едва сдерживаемым неистовством начал расстегивать блузку. Дойдя до середины, он оторвал одну маленькую плоскую пуговичку, потом вытащил полы блузки из юбки и, полный страстного желания, резким движением снял ее. Ослепительно белая сорочка, изысканно стянутая по верху розовой лентой, слегка приоткрыла возвышающуюся под шелковой тканью грудь.

Джейсон потянул за розовую ленточку, она развязалась, выскакивая из петелек, и сорочка поползла вниз, застыв на коричневых сосках. Указательным пальцем он еще на дюйм приспустил рубашку и начал медленно водить им по нежной коже вокруг набухшего потемневшего соска, нежно пощипывая его. Каролин застонала от наслаждения.

Джейсон улыбнулся и еще ниже опустил руку, снова потянув сорочку, и совершенно обнажил ее груди. На секунду он застыл он восторга, любуясь прекрасной картиной, открывшейся его взору, а затем его руки начали медленную игру, заставившую их обоих затрепетать от восторга понимания.

— Ты так прекрасна, — прошептал он, целуя вздрагивающую поверхность одной из грудей. — Само совершенство.

Со стоном он поднял ее и спрятал лицо в ложбинку между ее грудями. Он отнес ее под прикрытие близлежащего дуба, сорвал с себя куртку и постелил на земле. Потом он потянул на себя Каролин, увлекая ее вниз. Она легла на его куртку, и его глаза никак не могли насытиться этим зрелищем. Наконец, когда желание стало таким сильным, что медлить дальше было нельзя, он пропустил руки под ее спину, и она призывно выгнулась ему навстречу и застыла. С глубоким вздохом удовлетворения Джейсон поймал ртом ее сосок.

Он нежно ласкал его, катая во рту, словно изысканную восточную сладость, потом твердым и дразнящим кончиком языка начал щекотать, вылизывать всю ее грудь, доведя Каролин до состояния исступления. Она извивалась под искусной лаской его языка, внезапно открыв для себя сотню новых пугающих ощущений. Ей никогда не мечталось о таком волшебном удовольствии, о такой утонченной муке. Она почувствовала, как грудь ее набухает и отзывается на каждое новое прикосновение сладкой болью, как ее лоно становится горячим и влажным, охватывающим, как наполняется все более и более бьющим через край желанием.

Ей хотелось прикоснуться к нему, ощутить гладкость его кожи. Каролин стала ласкать его грудь и руки, расстегнув, рубашку, она запустила руки под нее и издала легкий вздох удовлетворения. Пока ее руки блуждали по его телу, он поднял голову и не спускал с нее глаз. Лицо ее выражало порыв страсти женщины, поддавшейся удовольствию. Он жадно вбирал в себя этот образ, железным усилием воли заставляя разум бороться с желанием, упрямо разгоравшимся в нем, которое грозило, ломая все границы, прорваться наружу и достигнуть высшей точки до того, как он получит полное удовольствие от их любви.

Руки Каролин скользили по его телу, пальцы ее нежно разбирали колючие кудрявые волоски на его груди. Она нащупала твердые соски его сильной мужской груди и стала водить по ним указательными пальцами. Потом ее руки устремились к его мощной спине. Пальцы Каролин снова прошлись по его груди, достигли пупка и углубились в него. Джейсон издал приглушенный стон и стиснул зубы.

Не в силах больше сдерживаться, он провел руками по ее ногам вверх. Только тонкая хлопковая ткань панталонов отделяла его пальцы от ее кожи, он мог чувствовать пульсирующее тепло ее плоти. Передняя часть юбки сбилась в складки и поднялась до талии, а нижняя лежала у нее под спиной, как театральный задник, обрамляя прелесть ее совершенных ног. Джейсон продолжал ласкать ее сквозь ткань панталон, стянув с нее сапожки. Потом, сняв кружевные подвязки, спустил вниз черные чулки. Наконец он достиг верха и, ослабив шнурки панталон, снял их.

Глаза Джейсона зажглись, когда он увидел ее наготу. Начав с лодыжек, он медленно скользил руками по ее икрам, коленям, бедрам. Он трогал ее повсюду, кроме одного места — пульсирующего центра ее желания. Каролин мучилась от ожидания и даже изогнулась, чтобы перехватить его руку, но он опять миновал ее. Наконец, рука Джейсона слегка задела треугольник ее пламенных волос, и его пальцы скользнули внутрь, где было тепло и влажно. Каролин вскрикнула, а он, прижав к теплому холмику ладонь, начал дразнящий танец соблазнения.

— Да, Джейсон, — выдохнула она, — прошу тебя, да…

Джейсон одним движением сорвал с себя штаны. Он приподнял ее, уже готовую принять его, и, наполнив всю ее собой, овладел ею. Она издала стон удовлетворения. Он начал ритмично двигаться, тело ее было послушно ему, отвечая на каждое его движение, желание нарастало по спирали.

В агонии наслаждения и беспамятства Каролин отдавалась чувствам, которые раньше никогда не испытывала. В мире для нее ничего больше не существовало: ни времени, ни места, ни мыслей. Было только одно мгновение и этот мужчина. В лоне ее распускалось нечто, источающее пламя разливающегося пожара. Она купалась в чувственных наслаждениях, но транс желания все еще не отпускал ее. Вдруг Джейсон вскрикнул, лицо его исказилось, и он сделал еще одно неистовое движение. Она ощутила внутри себя взрыв, который посылал волны жара по всему телу и превращал все внутри в расплавленный воск. В диком исступлении Каролин застонала и засмеялась одновременно.

Джейсон скатился с нее. Грудь его блестела от пота. Каролин опустила руку ему под рубашку и обняла его. От пережитого она была так слаба, что едва могла двигаться. Его дыхание стало приходить в норму.

— Черт! — прошептал он и прикрыл лицо руками.

Каролин, когда его тело перестало служить защитой, от прикосновения холодного ветра почувствовала озноб и зашевелилась. Вдруг теплое сияние внутри ее поблекло. Джейсон со своими ругательствами не походил на человека, испытавшего только что любовный экстаз. Он, качаясь, поднялся на ноги, натянул штаны и рубашку.

— Боже, — взорвался он и провел руками по волосам, — теперь ты будешь думать, что проучила меня. Тебе нравится творить такое со мной! Ты превращаешь меня в помешанное на сексе животное. Тебе это придает магическое ощущение собственной власти.

От чувства отвращения к самому себе, заложенного в его словах, Каролин съежилась. Она с трудом села, собрала разбросанную одежду и привела себя в порядок. Она была ошеломлена и ничего не могла сказать в ответ. Даже не могла дать оценку своим эмоциям. Все было так неожиданно, так необузданно и совершенно не поддавалось контролю. Жгучие слезы щипали ей веки, но она подавила рыдания.

Джейсон указал на простирающийся перед ними луг:

— Посмотри-ка на это. Черт побери! Я даже не удосужился привязать лошадей. Нам повезло, что они не ушли далеко.

Белый жеребец Джейсона радостно обрывал листья низкорослого кустарника. Фелиция паслась поодаль. Джейсон привязал поводья своей лошади к ветке дерева и пошел за кобылой Каролин.

Оседлав своих лошадей, они направились в сторону дома резвым аллюром. Джейсон молчаливо скакал рядом с ней, пока перед ними не открылся вид на Браутон-Курт.

— Отсюда ты прекрасно доберешься сама, правда? — поинтересовался он.

— Да, конечно, — ответила Каролин и, чтобы скрыть дрожание рук, намотала на них поводья.