Похищение Эдгардо Мортары - Дэвид Керцер

Чтобы понять католическую реакцию на критику в адрес церкви, удерживающей Эдгардо Мортару, следует помнить именно о таком фундаментальном отношении к евреям и о том, что его корни уходят глубоко в христианское богословие. Когда в августе 1858 года L’armonia напечатала свою первую статью, посвященную этой полемике, автор не только попытался увязать эти протесты с деятельностью антирелигиозных революционеров-бомбометателей — отсюда и сам заголовок статьи, «Еврей из Болоньи и бомбы Джузеппе Мадзини», — но и ввернуть идею, что именно евреи всегда преследовали христиан, а вовсе не наоборот. «Чрезвычайно нелепо наблюдать, как итальянское и католическое правительство [Сардинское королевство] принимает сторону еврея против правительства главы церкви, тогда как, напротив, ему следовало бы просить иностранные державы о помощи против злокозненной секты, которая, пытаясь низвергнуть чужие правительства, к тому же постоянно подрывает и то правительство, что ее же терпит и питает!»[196]

Спустя шесть недель туринский католический еженедельник, вернувшись к дискуссии вокруг дела Мортары, снова принялся отстаивать позиции церкви, утверждая, что с древнейших времен до сегодняшнего дня папы всегда делали все, что могли, для защиты евреев. Однако, указывал автор, «мы не должны забывать о тех злодеяниях и низостях, которые издавна пятнают репутацию евреев, и о тех беспорядках, на которые не раз толкала их ненависть к христианству, горящая в их душах»[197].

К тому времени, когда Эдгардо увезли в Рим, эти церковные воззрения на евреев, насчитывавшие уже много веков, хотя и продолжали сохранять влияние, все же не вполне устояли под натиском новых идей, захлестнувших Европу. Одним из признаков наметившихся изменений стали, конечно же, реформы самого Пия IX в начале его понтификата, ослабившие запреты и ограничения, издавна налагавшиеся на римских евреев. Но в 1858 году церковные лидеры уже воспринимали приверженность традиционным взглядам на евреев как неотъемлемую часть той общей борьбы, которую церкви приходилось вести против либеральной и революционной угрозы. Евреи, как сравнительно малочисленная группа, сделались главным элементом идеологического фундамента, на котором зиждилось Папское государство: жизненно важно было отстаивать верховенство церкви и развенчивать всякую идеологию, провозглашавшую равноправие всех религий и потому требовавшую отделения церкви от государства.

Антонио Грамши, не питавший симпатии к церкви, сидя в 1930-х годах в фашистских застенках, размышлял о том, как церковь эксплуатировала еврейскую тему в своей борьбе с либеральной угрозой. Он вспоминал, что в 1848 году, когда один еврей, участвовавший в туринских протестах, вернулся в свой родной город, тамошние реакционеры распустили слух, будто он убил христианского ребенка с ритуальной целью, и подговорили крестьян из окрестных сел устроить погром в маленьком гетто того городка. Грамши заключал: «Реакционерам и духовенству было выгодно внушать простому народу мысль, будто либеральные новшества 1848 года — просто еврейские происки». К такому наблюдению итальянский коммунист, сидевший в тюрьме, приписал: «Мне нужно восстановить историю юного Мортары, которая отозвалась таким громким эхом в антиклерикальной полемике»[198].

Если кто-то из церковнослужителей в Италии и считал, что, захватив Эдгардо и удерживая его в Доме катехуменов, церковь поступила неправильно, то они держали такое мнение при себе. Католическая пресса единодушно выражала поддержку позиции Ватикана и немилосердно нападала на всех, кто осмеливался ее критиковать. Еще бы — пришла пора объединиться и встать за папу горой, а не выказывать перед врагом признаки слабости.

Зато в других странах католической Европы некоторые церковники все же подавали голоса протеста. Громче всех выражал протест малоизвестный французский священник, некий аббат Делакутюр. Его письма, обличавшие церковь за ее поступок, получили широкое распространение, появившись в европейской прессе. Сторонников папы приводили в ярость эти письма, так как их автор, сам священник, заявлял, что Ватикан нарушает основные принципы католицизма.

Послания Делакутюра, посвященные делу Мортары, были опубликованы по-французски в виде отдельной брошюры в конце 1858 года и вскоре переведены на итальянский. Аббат писал, что к открытым высказываниям его побудила наглость и самоуверенность, с какой защитники папского правления уверяют, будто ни один истинный католик не может придерживаться противоположной точки зрения. Но лично он не допустит, чтобы враги католической веры сочли, что те идеи, которыми паписты силятся оправдать «похищение» Эдгардо, действительно отражают суть католичества. Свою задачу он видит в доказательстве обратного, ибо, если позиции сторонников папы позволят возобладать, это будет иметь серьезные последствия для церкви. «Может ли что-либо выставить нашу религию, святую и благотворную, в столь ненавистном виде, — вопрошал Делакутюр, — в каком выставляет ее тот факт, о котором мы говорим?»[199]

Позиция Делакутюра — католическая, но явно испытавшая влияние идеалов Просвещения — основывалась на верховенстве естественного права. Естественное право проистекает из человеческой способности мыслить — способности, которую человечеству даровал Господь. А один из первейших постулатов естественного права, по словам аббата, гласит, что дитя принадлежит своим родителям. Естественное право — это свод законов, начертанных самим Богом, а потому это право стоит выше всех других человеческих законов и не подлежит отмене именем последних.

Аббат высказывал и другие опасения: он боялся потенциального вреда, который может нанести католической церкви занятая ею позиция по делу Мортары. Ведь если церковь объявляет о своем праве хватать крещеных еврейских детей на землях, где царит католичество, то не послужит ли это дурным примером? Что, если другие государства, где господствующее положение занимают другие религии, тоже вздумают обращать в иную веру собственных граждан-католиков? Что тогда ждет католиков, живущих в мусульманских странах, или среди «раскольников» в Греции, или среди лютеран в Швейцарии?[200]

Вышестоящие церковные чины втайне пытались — безуспешно — заставить Делакутюра замолчать. В письме от 19 декабря 1858 года Карло Саккони, папский нунций в Париже, сообщил кардиналу Антонелли тревожное известие о выходе брошюры Делакутюра: «Поскольку его письма, посвященные делу Мортары, перестали печатать в Journal des Débats в связи с тем, что правительство обязало прессу впредь молчать об этом вопросе и о любых других религиозных предметах спора, он прибег к другому средству и опубликовал свои тезисы в виде отдельной книжицы. Сегодня его брошюра поступила в продажу». К письму нунций прилагал экземпляр брошюры.