Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки - Сергей Юрьевич Ежов

отапливается тёплым воздухом через трубы, проложенные в печке. Но мы отвлеклись. Чего хочет Шан-Тимес?

— Полковник Момышулы говорил, что ты написал что-то вроде докладной записки. Читать докладную нам запрещено, я привёз спецконверт.

— Серьёзный подход. Присаживайтесь, товарищи, я сейчас напишу записку товарищу Бауыржану Момышулы, вместе с тетрадкой и положим. Хорошо?

Я достал из примитивного тайника на нижней плоскости столешницы общую тетрадь, взял лист бумаги и быстро написал:

«Дорогой дядя Баука!

Посылаю Вам свои записи, как и обещал. Вероятно, у Вас, по мере прочтения, возникнут вопросы, я готов на них ответить в любое удобное для Вас время.

Я оценил, как оперативно было приведено в безопасное состояние вредоносное насекомое. Эта операция показала, что Вы обладаете серьёзными связями и возможностями. Полагаю, что я способен в какой-то мере помочь Вам и вашим товарищам, но это следует сделать незаметно для окружающих.

С уважением,

Юрий Бобров».

Николай подал мне спецконверт, скорее похожий на толстый пластиковый пакет с клеевым клапаном. Я собственноручно положил записку под обложку тетради, а саму тетрадь в пакет. Николай оторвал защитную полоску с клеевой полосы, завернул пакет под размер тетради, и заклеил его.

— Распишись здесь, Юрий. — показал он рукой на конверт. Я без разговоров взял шариковую ручку из рук Николая, расписался на указанном месте, и он засунул конверт во внутренний карман ветровки.

— Кушать не хотите? Или чаю?

— Нет, спасибо. Мы заехали в столовую и отлично позавтракали. Спасибо за сотрудничество, нам надо срочно ехать.

Не успел отчалить Николай со своим молчаливым напарником, как от соседского забора послышалось призывное шипение. Свистеть Катя так и не научилась.

— Здравствуй, Юрочка! — Катя бросилась мне на шею — Ты не скучал по мне?

— Не успел. — усмехнулся я — Только вечером расстались, полусуток не прошло.

— А вот я соскучилась. Я к тебе просто ужасно привыкла, даже не знаю, как буду дальше без тебя жить.

— Что— то случилось?

— Потом расскажу. — и Катя потащила меня к дивану.

Полчаса спустя, опустошенные мы лежали на диване, Катя гладила меня по лицу и груди, и вдруг заплакала.

— Что-то случилось?

— Случилось, Юрочка.

— И что же?

— Понимаешь, такая новость, она для меня и радость и горе.

— Не понимаю.

— Всё-то ты уже понял, Юрочка. Я беременна. Вчера я ходила в амбулаторию, врачиха меня осмотрела, сказала, что да, десять недель.

Бобровская, мужская, часть во мне мгновенно впало в панику, а женская моментально всё посчитала:

— Здорово! Мы с тобой вместе одиннадцать недель, а срок десять. Выходит, что всё получилось буквально сразу?

— Ну да. Почему та так спокоен, Юра?

— А зачем волноваться? Разве этот ребёнок нежеланный? Разве он никому не нужен? Наоборот! Ребеночка все ждут, мама должна быть счастлива, а что родной папа не сможет признаться в отцовстве… Печально конечно, но это жизнь. Ты должна знать, что от ребёнка, в случае чего, я не откажусь.

— А от меня?

— А с тобой у нас был договор, что ты не будешь заводить таких разговоров.

— Ну, разок-то можно?

— Разок можно. Вот этот разок и случился.

Катя недовольно замерла.

— Не обижайся, Катюша! Кто я есть? Десятиклассник без образования, без профессии, без денег и связей.

О почти трёх миллионах баксов и полутора миллионах швейцарских франков я тактично умолчал: излишняя информация. Кстати сказать, я навёл справка, и узнал, что пятифранковые банкноты вполне в ходу. Правда, для конспирации пришлось написать реферат «Денежная система ведущих стран Запада», для будущего курса «Экономическая география» десятого класса. Ничего! Никто не удивился, наоборот, все порадовались моему рвению в учёбе.

— А твоя «Ария»?

— Она не моя, а школьная. К тому же я собираюсь учиться, а это пять лет жизни на стипендию, в общежитии. Ты готова к такой жизни? Можно, конечно, подрабатывать, но тогда не будет полноценной учёбы, в этом случае я не стану ценным специалистом, а значит, в дальнейшем меня ждёт мелкая должность на заштатном заводике.

— Вон как ты всё расписал на годы вперёд…

— Это я расписал очевидное и благоприятное течение жизни. А ну как что-то со мной случится? Куда ты подашься с ребёнком на руках, без профессии и без поддержки? Родня-то от тебя отвернётся, разве что мои родители будут помогать вдове сына, но и они будут коситься, сама понимаешь.

Катя тихо заплакала.

— Юрочка, всё-всё я понимаю, но ведь баба я! Знаешь, как хочется любви и ласки?

Знаю. Ох, как знаю! Я сама была такой, пока меня не нашел Бобрик. Или я его нашла. Или мы друг друга нашли… Но мы мучались, старались, что-то делали, а ты хочешь получить всё сразу, легко и без труда. Не получится, дорогуша. Но не объяснять же такие простые вещи взрослой женщине со сложившимся характером? Бессмысленно. Поэтому я просто приласкал Катю, да и отправился домой.

* * *

Вечером ко мне поднялся отчим.

— Добрый вечер, папа.

— Здравствуй Юрий. Мы тут с мужиками собрались, и порешили сделать вездеход, чтобы на охоту кататься. — сказал он мне присаживаясь у стола — Вскладчину. Мне Давид Иосифович, наш главный инженер, ну, ты его знаешь…

— Конечно, как я мог его забыть? Мы же совсем недавно вместе работали. Батя, что ты мнёшься? Говори прямо чего надо!

— Ну, советует он сначала с тобой посоветоваться, дескать, у тебя свежие идеи имеются.

— Вездеход… Погоди, у Давида Иосифовича высшее образование, ему всё должно быть лучше известно?

— Да видишь, какое дело, он закончил Бауманку по специальности станкостроение, а на автомобили его судьба кинула. Такие дела.

Я задумался. Меня порадовало уже то, что взрослые, солидные мужики обратились ко мне за советом. Неслабый я заработал авторитет! Что я знаю о вездеходах? Только то, что мне рассказывал Бобрик, а он рассказывал о многом и очень интересно, правда, без технических деталей, вернее, я их пропускала мимо ушей.

— Ну, раз вездеход, то давай решим, что, собственно, нужно. Начнём с того, что вездеходы бывают гусеничные, колёсные и шнековые.

— Шнековые это как?

— Это вездеход, в качестве движителя у него два или более больших шнека, вроде тех, что стоят на подборщике у комбайна. Разве что их делают в виде двух ёмкостей, обеспечивающих плавучесть вездехода.

— Ага! Понял: две бочки с винтовым упором, вращающиеся и движущие машину?

— Да. Как болотоход такая машина неплоха, но очень уж энергозатратна.

— Угу. Мощного движка нам взять неоткуда.

— Кроме того, такая машина скорее уж для болот, а у нас с болотами как-то скудновато. Остаются колёсные и гусеничные вездеходы. С колёсными довольно