Выродок. Часть первая - Дмитрий Львович Рузанов

Грошик остался, скромно присев на краешке кровати. Он очень хотел помочь, но не знал, чем, потому что не ведал о чём идёт речь.

–Где Детинушка? – не прерывая своего занятия, эльма посмотрела на мальчика.

–В своей каморке, – с готовностью сообщил Грошик. – Спит, наверное, утром-то его рано подняли.

–Значит так, Грошик! Мы сейчас поговорим с барном Куном и твоим хозяином, а потом уйдём, скорее всего. Ты должен нам помочь: присмотри за Детинушкой и Ивией, когда она появится. Главное, чтобы они со двора никуда не выходили и сам тоже по переулкам не шастай.

–Тётку тоже предупредить? – несколько обиженным тоном проговорил малец. Он-то рассчитывал на что-то более героическое, а его просто определили в няньки к двум неразумным.

Юллин почувствовала его недовольство и присела рядом с ним.

–Арае я сама скажу, а Фильта барн Касам предупредит, – она провела рукой по голове мальчугана. – Ты не дуйся, Грошик, то о чём я тебя попросила, не так уж и просто. Нам будет гораздо спокойнее, если мы будем знать, что никто не вмешается в…ну, в общем, в одно очень важное дело, от которого может быть, даже твоя судьба зависит. Понятно?

Мальчуган подумал немного и кивнул. – Грайс останется здесь, – подсластила пилюлю эльма. – Будет с тобой охрану нести.

Грошик улыбнулся. Вот это да, это было здорово. Он, получается, как бы старшим остаётся в «Соме», если Юллин ему доверяет кота. Он с готовностью спрыгнул с постели и собрался немедленно бежать вниз для выполнения указаний, но эльма придержала его.

–Ещё кое-что, Грошик. В кашеварню, могут наведаться посторонние. Так вот их пускать не надо, никого – и Лохмотя в том числе. Говори, что хозяин на торговище уехал, а если про нас с барным Куном спросят, мы тоже с ним отправились. Лохмоть – то, конечно, тебе не поверит, (если придёт), но для того Гарлин и останется, что бы этот разбойник свой нос не сунул куда не просят. Ну, все, похоже… беги скорей, скажи внизу, что я скоро…

Грошик умчался, а Юллин подошла к мечу, стоящему в углу. Немного подумав, она взяла свёрток и бережно стала разворачивать тонкую кожу. Вскоре в её руках лежали ножны, из которых она осторожно извлекла кладень – острый, немного изогнутый меч с полузакрытой гардой и выгнутой рукояткой, заканчивающееся навершием в виде оскаленной головы какого-то мифического зверя. По лезвию тянулась вытравленная надпись «Послушник». Немного полюбовавшись тусклым блеском клинка, она задвинула его назад в ножны и, встав, привычными движениями начала одевать перевязь. Вскоре меч уже висел у бедра. Закончив, она немного попрыгала, проверяя удобно ли ей, и несколько раз сделала движение, как бы выхватывая кладень. Ношение щита Юллин отвергала: в бою она брала во вторую руку кинжал, так пригодившийся ей на торговище. Оставшись довольной, она ещё раз оглядела комнату и, плотно закрыв за собой дверь, выбежала в коридор. Навстречу ей вышел Кун, одетый как обычно, но внимательный глаз эльмы, сразу отметил тонкую кольчужную рубаху, воротник которой поблёскивал под его расстёгнутым сверху пыльником. Что же касается оружия, знахарь так и оставил острину, видимо бывшую его любимицей.

–Не легковато? – Юллин кивнула на кинжал.

Кун окинул взглядом эльму, задержавшись на мече, и усмехнулся:

–Не думаю, что мы будем судно орков приступом брать. Старший, возможно, откажется от своей затеи, как только нас увидит, да и Йорро не дураки, чтобы из-за Рыжеблуда жизнями рисковать: не так он им дорог, я надеюсь.

Юллин пожала плечами, и они спустились в едовую, где к эльме тут же бросился Грошик.

–Ивия пришла, – сообщил он,-весёлая такая, спросила про тебя, а я сказал, что ты сейчас разговаривать будешь секретно, а потом уйдёшь. Она рассмеялась и пошла Арае помогать… Юллин, можно я Гарлина выведу?

Эльма кивнула, и Грошик умчался в хлев. Знахарь уже сидел рядом с варщиком и Юллин начала говорить:

–Ну, что, друзья мои, похоже, настало время. Мы с Лохмотем видели, как к пристани направляется фелюга, и я думаю, что это та, которую наш знахарь на Белой видел. Касам, когда они пришвартуются, что дальше делать будут?

–Для начала к старшему пойдут, объяснять, зачем пристали: так всем владельцам кораблей делать положено…

–Они у него уже были вчера, – нетерпеливо перебила эльма. – Лохмоть их видел. Прости, Касам, что влезла…

–Ничего,-отмахнулся варщик,-всё, что для дела говориться-всё в пользу.…Так вот, если они к старшему уже сходили и договорились, тогда Рыжеблуд сам к ним приедет, на пристань: надо же ему убедиться, что всё так, как они говорят. Правда, эти дела он в последнее время на Лохмотя взвалил, но в этом случае, я думаю, он сам пожалует.

–И эта поездка к фелюге и будет нам сигналом, – кивнула эльма. – Лохмоть говорит, что старший с утра в город укатил и ещё не должен вернуться. Значит, он под вечер к оркам наведается и, скорее всего, в ночь они уйдут.

–А если он сразу из Абелина на пристань махнёт? – засомневался знахарь. – Прозевать можем…

–Не махнёт, – усмехнулась эльма. – Надо же ему свои закрома растрясти, а мотаться с ними в город и обратно опасно, вдруг тот же Шкипер увидит ненароком. Так что он в любом случае в Троедомье покажется-вот тут Лохмоть нам и отмашку даст… Вот ведь напасть какая, – эльма с улыбкой посмотрела на сидящих. – В дела вашей Дальней по уши залезла, даже про свои забыла. А мне ведь Лохмоть ещё что-то сказать хотел…

–А что мы с ним потом делать будем? – ни к кому, конкретно не обращаясь, неожиданно спросил Кун.

–С кем? – не поняла эльма, занятая своими мыслями.

–С Рыжеблудом,– пояснил знахарь, – ну после того как его бегство пресечём?

–Как что делать? – эльма посмотрела на Куна, а затем на Одноухого. – Вы чего на меня так смотрите, а?

–Так ты ведь Охотник – тебе и решать! – наставительно поднял палец Касам. – От нас-то мало толку будет, мы судить да рядить не можем, в отличие от тебя. Но если ты к нашим словам прислушаешься, мы с барным Куном предлагаем его Буру сдать. Деньги же он у него украсть собрался…

Хм, – задумалась эльма, но потом, просияв лицом выпалила. – Нет, не Буру! Я старшего его кодле отдам, пусть они и решают, что с ним делать. У Верхнего он только толли забрать хотел, а у них свободу, а у кого-то и жизнь. Всё! – она резко отмела все попытки знахаря что-то сказать. – Дело давайте делать!

Задняя дверь распахнулась и, мимо кухни в едовую прошествовал