Рискованная игра - Николай Чергинец

Зинаида Михайловна интуитивно чувствовала, что Вероника и здесь чего‑то недоговаривает, однако сделала вид, что ответ ее удовлетворил.

— Конечно, Вероника, — улыбнулась женщина, — Москва не сразу строилась. Я уверена, что у тебя все получится!

Зинаида Михайловна, потрепав дочку по плечу и поцеловав ее в макушку, резко поднялась.

— Ладно, доченька, — устало произнесла она, — пора и честь знать. Сегодня нужно пораньше сменить напарницу. Ты тут прибери, а то я уже опаздываю. Хорошо?

— Ну конечно, мама! — чуть ли не с обидой, воскликнула девушка. — Ты не беспокойся, у меня в запасе еще сорок минут. Я еще и в комнате успею прибрать.

Вероника поднялась и стала убирать со стола посуду. Зинаида Михайловна молча кивнула и вышла из кухни. Девушка слышала, как мать что‑то проговорила сама себе, но не поняла смысла сказанного. А старший научный сотрудник думала, как достать деньги, чтобы раз и навсегда покончить с этой нищенской жизнью…

Зинаида Михайловна торопилась домой. Сегодня она пообещала дочери прийти пораньше.

После вчерашней вечеринки у начальника бюро немного кружилась голова. Зинаида Михайловна вроде бы и не пила много, однако чувствовала себя отвратительно. Ее постоянно подташнивало, голова гудела да и желудок просил отдыха…

— Вот чертовщина, — недовольно бормотала измученная женщина, — правильно говорят, что на дармовщину ничего не идет впрок!

Не в силах больше мучиться, Зинаида Михайловна отпросилась домой с обеда у начальника конструкторского бюро Дьяконова. Петр Ильич сочувственно посмотрел на коллегу и разрешил ей пораньше уйти с работы. Написав увольнительную, мужчина передал ее своей сотруднице.

— Если что‑нибудь серьезное, Зинаида Михайловна, — на прощание сказал начальник, — вы позвоните мне, чтобы я был в курсе дела.

Гордеева кивнула головой.

— Хорошо, Петр Ильич, обязательно предупрежу, — пообещала измученная женщина. — До свидания!

— Всего хорошего!

Петр Ильич направился в свой кабинет, а Зинаида Михайловна достала из шкафа серое пальто и, быстро надев его, покинула конструкторское бюро. Спустившись по лестнице вниз, она достала пропуск и подошла к проходной.

— Пожалуйста, — показала Гордеева пропуск в развернутом виде.

Молодой охранник в военной форме молча кивнул головой и хотел было пропустить Гордееву, однако неожиданно на приборе загорелась красная лампочка и раздался тревожный писк.

— Что у вас? — сухо спросил молодой охранник.

Гордеева обеспокоенно пожала плечами.

— Ничего…

Молоденький паренек не стал вступать в полемику с женщиной, а нажал на кнопку вызова начальника охраны. Через несколько секунд появился пожилой капитан.

— В чем дело? — спросил начальник.

Молоденький охранник что‑то шепнул капитану. Пожилой мужчина внимательно посмотрел на Гордееву и, кивнув молоденькому дежурному, подошел к задержанной.

— Попрошу вас пройти со мной, — решительно произнес начальник караула.

Зинаида Михайловна удивленно и несколько обеспокоенно посмотрела на серьезного капитана.

— А в чем дело? — ничего не подозревая, спросила растерянная женщина.

— Вам все объяснят, — коротко ответил строгий начальник караула.

Гордеева недоуменно оглянулась по сторонам, но, не найдя никакой поддержки вокруг, покорно проследовала за начальником караула…

* * *

Полковник Маланов срочно был вызван куратором. Илья терялся в догадках, для чего он понадобился генералу Курочкину. Полковник явился вовремя. Сан Саныч был взволнован и задумчив. Он медленно расхаживал по кабинету, почесывая то шею, то щеку, то затылок, словно у него началась чесотка. Однако полковник знал, что это почесывание на нервной почве.

— Что случилось, товарищ генерал? — поинтересовался седовласый гость у хозяина кабинета.

Курочкин бросил небрежный, вернее, равнодушный взгляд в сторону своего гостя и протяжно вздохнул.

— Да хочу тебе одну сказку рассказать, Алексеевич, — сообщил куратор цель вызова седовласого полковника. — Садись!

— Благодарю!

Илья Алексеевич присел на стул и с любопытством устремил глаза на пожилого встревоженного человека.

— Так вот, дорогой мой коллега, — начал издалека генерал и рассказал о происшествии, случившемся на проходной НИИ.

Илья внимательно слушал Сан Саныча, который сообщил ему весьма интересную новость. Лицо Маланова постоянно менялось в соответствии с новыми подробностями в рассказе генерала Курочкина.

— Мы усилили наблюдение за подозреваемыми, — продолжал свой рассказ генерал, — и нас посетила удача: на проходной Зинаиду Михайловну Гордееву задержал дежурный.

— И что?

— В подкладке ее пальто нашли дискету с секретными чертежами ракетной установки, — заявил генерал.

Илья Маланов раскрыл от неожиданности рот: и в самом деле это удача!

— Так значит, той незнакомкой, которую мы так долго искали и ждали, — медленно, чуть ли не шепотом произнес полковник, — является старший научный сотрудник Зинаида Михайловна Гордеева!

Маланов от возбуждения заерзал на стуле. Однако, как оказалось, генерал Курочкин был вовсе не рад такому повороту дела. Сан Саныч молча встал из‑за стола и медленно прошелся по кабинету.

— И я так сначала подумал, Алексеевич, — горько вздохнул генерал Курочкин, — и, по‑видимому, кому‑то тоже очень и очень хотелось, чтобы все так подумали и прекратили поиски врага!

Полковник недоуменно посмотрел на куратора.

— Что значит «кому‑то»? — спросил он.

— А то, что после тщательного изучения материалов дискеты специалистами, — пояснил генерал, — установлено, что она большой ценности не представляет, так как там не полная информация и даже есть существенные пробелы и ошибки.

Илья Маланов старался уловить раздражение в словах генерала Курочкина.

— Вы хотите сказать, — предположил Маланов, — что эта дискета Гордеевой ничего не давала?

— Вот именно! — воскликнул Курочкин, — как человек разбирающийся, Гордеева прекрасно понимала, что эти чертежи и расчеты никакой ценности не имеют.

Илья растерянно и машинально достал из кармана пачку сигарет, однако не закурил, а стал медленно вертеть ее в руках.

— А может, она впопыхах не успела просмотреть, — предположил он.

Генерал Курочкин неуверенно пожал плечами.

— Может быть, и так, — задумчиво произнес он, — а возможно, ее кто‑то хотел подставить!