Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана - Эрик Фраттини

Получив задание от самого папы, архиепископ стал думать, что может надеяться на кардинальский пурпур, даже если будет действовать при поддержке заметных местных политических фигур. Было совершенно очевидно, что монсеньор Джон Ирланд является националистом, сторонником демократической политики, религиозной терпимости и экономической жизнеспособности. Но при этом он полагал, что Соединенным Штатам самой судьбой предназначено занять лидирующее положение в мире, обойдя бывшие прежде всемогущими державы, такие, как Испания или Ватикан.

Трудно сказать определенно, как именно Джон Ирланд был связан с администрацией Маккинли и как его национализм сказался на содержании докладов, который он посылал в Рим Священному Альянсу. Но совершенно определенно этот человек разрывался между страстным патриотизмом и преданностью президенту Соединенных Штатов и послушанием его святейшеству. Аналитики разведки Ватикана уже информировали папу о том, что Джон Ирланд действительно желает помочь прекратить кубинскую войну и достичь мира, но ни в коем случае не хочет, чтобы администрация Маккинли или американские протестанты считали своего архиепископа или своих сограждан-католиков плохими патриотами или даже сторонниками испанцев.

Не подлежит сомнению ни то, что Ирланд, как и просил его римский папа, работал для дела достижения мира, ни то, что он видел решение вопроса в том, чтобы Ватикан оказывал давление не на администрацию Маккинли, а на Мадрид, требуя в качестве первого шага к урегулированию конфликта немедленного заключения перемирия на Кубе. Агенты Священного Альянса продолжали информировать государственного секретаря Рамполлу о намерениях Джона Ирланда. По мнению секретной служим Ватикана, архиепископ желал снискать расположение обеих сторон, не высказываясь открыто в пользу какой-либо из них.

Ирланд направил Рамполле и папе Льву XIII зашифрованное послание, в котором перечислял меры, которые, по его мнению, надо было предпринять, чтобы сделать черный шаг к миру: Мадрид должен заявить о своей готовности немедленно заключить перемирие на всей территории Кубы; нужны переговоры между Испанией и Кубой для быстрого подавления очагов восстания; нужно согласие на участие в мирных переговорах посредника, направленного Соединенными Штатами. Делая эти предложения, Вашингтон молчаливо предполагал, что имеет право навязать то или иное решение вопроса другой стороне и требовать от Мадрида целого ряда уступок. Агенты Священного Альянса, действовавшие в столице Соединенных Штатов, сообщили в Рим, что предложения, сделанные архиепископом Джоном Ирландом, были написаны Государственным Департаментом, а не самим священником и что принятие этих предложений папой или Мадридом автоматически будет означать уход Испании с Кубы.

Проблема, однако, состояла в том, что Ватикан анализировал только информацию, получаемую от Ирланда или от представителя папы в Вашингтоне. Рамполла и его Государственный секретариат читали только сообщения архиепископа из Сент-Пола, даже учитывали утверждения Ирланда, что президент Соединенных Штатов Маккинли «всей душой желает найти способ мирного разрешения конфликта» и что воинственные настроения конгрессменов и общественное мнение можно будет успокоить, только если Испания пойдет навстречу этому желанию. На самом деле Соединенные Штаты всей душой желали установить над Кубой свой контроль, помимо всего прочего, из-за стратегически важного расположения острова у входа в Мексиканский залив. Маккинли готов был купить Кубу или драться за нее.

Пока Ватикан, в какой-то мере введенный в заблуждение докладами Ирланда, искал решение в Мадриде, президент Маккинли 11 апреля 1898 года представил американским законодателям прошение о чрезвычайных полномочиях для войны с Испанией. В тот же день конгрессмены решили, что Куба должна быть свободной и независимой и что, если Испания не откажется от своего господства над ней, президент Соединенных Штатом имеет право использовать любые методы для проведения в жизнь этого решения. 21 апреля дипломатические отношения между Мадридом и Вашингтоном были разорваны, а 25 апреля Соединенные Штаты объявили Испании войну, что подразумевало начало блокады острова. Остальное — уже история.

После уничтожения испанской Кубинской эскадры в Сантьяго и Филиппинской в Кавите, после того, как сдалась испанская Восточная армия, после вторжения в Пуэто-Рико и осады Манилы и после того, как Испания убедилась в абсолютной невозможности сопротивляться военной мощи Соединенных Штатов на море, правительство Пракседеса Матео Сагасты начало мирные переговоры.

Результаты операции по дезинформации, осуществленной архиепископом Джоном Ирландом, и хамелеоновская политика римского папы и его государственного секретаря, которые в итоге никак не помогли Испании, имели следствием тот факт, что президент Соединенных Штатов Теодор Рузвельт решил сделать первый шаг к установлению дипломатических отношений со Святым престолом.

Агент Священного Альянса монсеньор Донато Сбарретти, эксперт папской разведывательной службы по делам Северной Америки, раскрыл интриги, которые плел архиепископ Джон Ирланд. Сбарретти понадобилось всего несколько дней, чтобы понять, что Ирланд злоупотребил доверием, которое оказал ему Лев XIII, дабы обеспечить себе блестящее будущее в дипломатической службе Ватикана. Кроме того, Сбарретти обнаружил, что Джон Ирланд, прежде чем посылать донесения римскому папе и кардиналу Рамполле, знакомил с их содержанием секретные службы Соединенных Штатов.

Монсеньор Донато Сбарретти предупредил Рим о том, что многие высшие чины в Соединенных Штатах, в особенности лица, ответственные в Военном министерстве, которым руководил Элихью Рут, за операции на Филиппинах, выказывали явное предубеждение против религиозных орденов, которые работали на азиатских островах. Эти лица предложили, дабы решить вопрос раз и навсегда, выслать с Филиппинского архипелага всех миссионеров. Сбарретти заключил свой доклад следующим замечанием: «Я искренне убежден, что североамериканцы никоим образом не заинтересованы в установлении дипломатических отношений со Святым престолом, как в том уверяет нас архиепископ Сентпольский монсеньор Джон Ирланд».

Остается загадкой, почему Ватикан проигнорировал предупреждение Сбарретти относительно Джона Ирланда и почему папа Лев XIII распорядился считать его доклад «совершенно секретным» документом. Когда 1 июня 1902 года Уильям Ховард Тафт, гражданский губернатор Филиппин, прибыл в Рим с официальным визитом, его приняли в папском дворце по протоколу, предусмотренному для приема послов.

По распоряжению Рамполлы и самого Льва XIII Священный Альянс сделал все возможное для того, чтобы визит возглавляемой Тафтом делегации был воспринят и подан в прессе как явный признак того, что Соединенные Штаты рассматривают вопрос об установлении дипломатических отношений с Ватиканом. Дело в том, что и Рамполла, и его святейшество продолжали доверять выводам аналитиков — сторонников Ирланда, а не выводам монсеньора Сбарретти.

Ответ американцев не заставил себя ждать. Уильям Говард Тафт, узнав, что агенты папы распускают слухи, будто его визит является официальной дипломатическом миссией, осуществляемой по инициативе президента Рузвельта, пришел в ярость и заявил. «Мы находимся в Риме только для переговоров о продаже земель». Через несколько недель переговоры были прерваны и Рузвельт приказал Тафту возвратиться на Филиппины.