Мама для Совенка. Путь огня. Часть 3 - Екатерина Александровна Боброва

этого сухаря. Он же зарос в бумагах. Огонь в них уже потерял.

- Между прочим я женюсь, - уязвленно и с некоторой обидой заметил Харт, так как никогда не считал себя сухарем. Более усидчивым и организованным - да. А еще капельку умнее остальных.

Отреагировать братья не успели, так как браслеты связи ожили у всех.

- У Шестого проблемы в академии, - озвучил полученный доклад Харт.

- Замечен калкалос, быстро движется по направлению ко дворцу, - добавил, хмурясь, Первый.

- Разделяемся, - принял Лиестр решение, - Третий, Четвертый здесь, встречайте гостя. Остальные в академию, - и добавил: - Если этот мальчишка поставил под угрозу жизнь ассары, выпорю лично.

- Огонек, - Фильярг сжал горячую ладонь жены, Юля распахнула мутные, покрасневшие глаза. Вздохнула, слабо улыбнулась.

- Сильно испугался? - спросила сипло. Посмотрела виновато.

- Это не главное, - мотнул головой Фильярг, - главное - ты и дети живы. Я так тебя люблю, - он прижался губами к ее лбу. Обнял, точно желая убедиться, что с ней действительно все в порядке. Приподнял, принявшись нежно укачивать.

- Как там Совенок? – встрепенулась Юля. Несмотря на слабость, на туман в голове, на давящую усталость она чувствовала болезненную бодрость – точно организм запустили на карусель, и он никак не мог остановиться. Пережитое выплеснуло адреналин в кровь, и Юле трудно было поверить, что все закончилось. Не будет больше страха, боли, напряженного, на грани срыва голоса его величества, тревожных команд целителя, топота носящихся с поручениями помощников и чувства неправильности происходящего.

Она плохо помнила детали – тело ломало, выворачивало. Ее бросало то в жар – когда целитель пытался вливать энергию, то в холод – когда это не помогало. И ярче всего было ощущение ледяных рук и покидающей тело жизни. Почему-то именно уходящая энергия помогала это осознать особенно четко.

А потом появился Совенок. Юля сначала приняла его за плод собственного воображения, но интуиция подсказала, что она ошиблась. Шестой не утерпел, нарушил-таки запрет, сунулся сквозь блокировку к ассаре.

- С ним все хорошо, - соврал Четвертый, и Юля успокоено прикрыла глаза. Пожаловалась:

- Сил нет, чтобы проверить, как он там.

- Не волнуйся, за ним присматривают, - и Фильярг подумал, что если выбранные им курсанты не справятся и упустят Шестого, он лично закроет им путь в безмолвные.

Неделя назад. Королевская академия пламени.

- Нет-нет, никакого официоза, - его величество поднял руку, - я здесь по личной просьбе и рассчитываю, что этот разговор останется между нами.

Тройка будущих безмолвных склонилась в уважительном поклоне.

- Знаю, вы присматриваете за моим шестым сыном. Вам известна причина?

Главный шагнул вперед. Ответил кратко:

- Леди ассара готовится стать матерью. Его высочество не должен вызвать отток сил.

- Верно, - кивнул король, обвел стоящих перед ним курсантов задумчивым взглядом, - но мы до конца не понимаем, как работает связь между ассаром и его подопечным. Знаем лишь, что она работает в обе стороны. Конечно, именно ассар чаще всего спасает подопечного, но история знает случаи, когда подопечный спасал жизнь своего учителя. Не стану скрывать – положение ассары сложное. Роды будут непростыми. Шестому этого знать не нужно, но если он вдруг решит что-нибудь сделать… Необычное. Пусть и опасное. Не мешайте. Возможно, он найдет способ помочь ассаре, ведь подсознательно Альгар чувствует угрозу ее жизни.

- Нам не вмешиваться? – удивленно переспросил старший из тройки курсантов.

- Только в случае прямой угрозы. Но даже тогда я прошу дать шанс моему сыну довести дело до конца, пусть он и пострадает в итоге.

- Мы все выполним, ваше величестве, можете на нас рассчитывать, - и курсанты дружно поклонились, прижав ладонь к правой груди.

- Я все равно волнуюсь, неспокойно как-то, - вздохнула Юля, - и больше всего боюсь, что с ним что-то случилось, а я не могу помочь. Сил не осталось. Совсем.

- Моя самая ответственная ассара, - Фильярг предупреждающе сжал за плечи, - у Шестого целых пять старших братьев, которые смогут его уберечь, пока ты набираешься сил.

- Он прав, оставь это нам, - Харт остановился у кровати, покачался с пятки на носок, прошелся несколько раз взглядом по двум розовым комочкам, накрытых подпитывающим куполом, словно не мог с первого раза их сосчитать. Покачал головой – то ли неодобрительно, то ли восхищенно.

- Ты чудом осталась жива, а уже рвешься кому-то помогать, подумай о себе, моя драгоценная родственница, - перешел на любимый увещевательный тон Третий.

Но Юля уже не слушала. В широко распахнутых глазах читался восторг, а губы с улыбкой прошептали:

- Драго!

Третий мученически закатил глаза и предложил брату:

- А давай ее просто привяжем к кровати? Сейчас же сорвется.

Фильярг посмотрел укоризненно.

- Лучше я сам ее отнесу, куда попросит.

- Не надо меня никуда нести, я сама, - запротестовала Юля, но муж даже слушать не стал. Завернул в одеяло, подхватил на руки, спросил кротко:

- Куда? – и покорно понес в сторону большого балкона. Харт с тем же мученическим видом последовал за ними.

Снаружи царила глубокая ночь. Ярко – на мороз – сияли звезды. Тонкой полоской серебрился месяц. И воздух был столь восхитительно свеж, что у Юли закружилась голова, и она с благодарностью прижалась к теплой груди мужа, переводя дыхание. Было так здорово чувствовать себя пусть и слабой, но живой. Понимать, что все же смогла обмануть смерть, родить сына, подарить жизнь дочери и остаться с Совенком. За последнее ее больше всего гложила вина, но Аль стал сильнее за последний год. Он бы справился. Остался жить во имя того, что она для него сделала. Но как же здорово, что этого не потребовалось.

- Поставь, - попросила. Фильярг с сомнением посмотрел на каменные плиты балкона.

- Женщины, - проворчал Харт, снимая и скидывая ей под ноги жилет.

А на фоне звезд уже был заметен черный силуэт, усиленно машущих крыльями и несущий в пасти какой-то мешок.

- Личинка! – оглушающе пророкотал калкалос. Юля подняла голову, помахала рукой. Адреналин, так и не ушедший после родов, помог сбросить одеяло и в три быстрых шага очутиться у ограды балкона.

- Лови!

Сверху рухнул, оглушая, ослепляя, выбивая почву из-под ног, поток обжигающе холодной