Алая роса - Ивина Кашмир

невообразимое. Анарэль, ловко перехватив мои руки, с силой прижал к себе и каким-то рванным движением впился в мои губы поцелуем.

Я замерла, несколько мгновений растерянно хлопая глазами, чем и воспользовался принц, углубив поцелуй. А затем произошло что-то странное, неподдающееся никакому логическому объяснению. Обмякнув в стальных объятиях и прикрыв глаза, я полностью отдалась ощущениям, которые дарили сухие, теплые губы Анарэля. От нахлынувших, доселе неизведанных чувств, сердце едва не выпрыгивало из груди. Я и сама не заметила, как начала целовать его в ответ, повторяя все то, что он вытворял с моими губами. Не знаю, сколько продолжалось это безумие, но, когда одна рука Анарэля зарылась мне в волосы, мягко поглаживая, а другая начала вырисовывать странные узоры на талии, в моем мозгу что-то неумолимо щелкнуло.

С ужасом осознав, «что» я делаю, я резко отпрянула, толкнув Анарэля обессилевшими руками. Он неохотно оторвался от меня, взглянув затуманенным взором.

— Что ты себе позволяешь! — произнесла я, скорее себе, чем ему, и, так и не дождавшись ответа от удивленного мужчины, побежала вперед, не разбирая дороги.

Щеки горели, губы пылали, а в голове полнейший бардак. Как же я себя ненавидела в этот момент.

Если бы Анарэль отправился вслед за мной — меня бы накрыла истерика. Слишком противоречивые чувства возникли у меня в момент нашего поцелуя. Но, к счастью, в этом саду я была совершенно одна. Несколько минут я потратила на то, чтобы прийти в себя. Однако гнев, поднявшейся из-за фривольного поведения принца, совершенно не желал покидать меня.

***

Пробежка по ночному парку ненадолго привела мои мысли в порядок, и я тут же поспешила в общежитие, надеясь, что друзья не сильно обозлились на меня из-за срыва миссии.

По словам Марисы, Эрейэль ждал меня минут двадцать прежде, чем осознал, что я не появлюсь. Как только эльф покинул место встречи, Мариса, Ленард и ведьмочки, недоумевая по поводу моего отсутствия, вернулись к себе в комнаты.

Я, в свою очередь, поведала о встрече с принцем, дословно пересказав весь наш разговор. Не рассказала я лишь о поцелуе. О нем я запретила вспоминать даже себе.

К концу моего рассказа лица присутствующих побледнели и вытянулись. Никто из друзей не ожидал, что у эльфов есть покровитель, считающий, что выкачивать магию вполне милое и безобидное действие, которое, вдобавок, считалось у эльфов еще и традиционным.

В общем, нам всем нужно было время, чтобы переварить полученную информацию и придумать новый, более действенный план. Хотя, судя по выражению лиц моих собеседников, энтузиазм у них знатно поубавился. Одно дело пытаться припереть к стене адептов академии, совершающих запрещенные действия, другое — вступать в открытую конфронтацию с самим эльфийским принцем.

Раздосадованные ведьмочки покинули нас первыми, а следом и мы с Ленардом. Разговор с принцем посеял в моей душе странный, необъяснимый страх, поэтому я с радостью согласилась на предложение друга проводить меня до комнаты.

Вернувшись к себе, я долго сидела на кровати, буравя взглядом маленькую выемку в белой стене. Я ощущала себя физически уставшей и морально истощенной. Несмотря на это, спать совершенно не хотелось. События сегодняшнего вечера потрясли настолько, что придали, казалось, заряд бодрости на ближайшие пару суток. Как же гадко от осознания своей беспомощности перед тем, кто считал грязные дела, совершаемые кучкой зарвавшихся эльфов, нормальным явлением. Но больше всего я злилась на себя. Как можно было ответить на поцелуй того, кто своими руками перекрывает воздух таким, как я, кто покрывает Эрейэля и его шайку, и выступает инициатором ряда экспериментов над магами? Он чудовище, по-другому не скажешь. И больше всего на свете я жалела за то, что проявила слабость там, где не следовало…

Боги, мне еще никогда не было так стыдно. Однако надо признаться самой себя, что, каким бы не был дроу, он вызывал во мне противоречивые чувства, задевая какие-то неведомые струны в моей душе. И это, откровенно говоря, подвергало меня в неописуемый ужас. Мне оставалось надеяться, что запретные чувства, которые, к моему разочарованию, я питала к принцу, недолговечны. Когда он успел залезть мне в голову? Увы, на этот риторический вопрос я была не в силах ответить.

В эту ночь я так и не смогла сомкнуть глаз. Радовало то, что впереди два выходных дня. Первым делом я привела себя в порядок, приняв ледяной душ. Когда в зеркале снова отражалась прежняя я, разве что с темными кругами под глазами и с грустным выражением лица, я начала собираться: надела теплое синее платье и собрала сумку со своими скудными пожитками. Сидеть два дня в пустом общежитие и корпеть над книгами — больше не прельщало. Отправлюсь домой. Надеюсь, лорд Бэкшот не в отъезде. Перед отъездом отпрошусь у магистра Дровуса, покидать академию не предупредив того, кто на меня рассчитывает, было бы невежливо.

Желая поскорее сбежать из академии, в столовую я не пошла, решив, что поем уже дома.

Глава 14

Утро, как назло, было чудесным: яркое солнце, заливающее зеленый сквер у входа в общежитие, теплый ветерок, ласково треплющий мои распущенные волосы, и, конечно же, радостные адепты, покидающие академию в предвкушении долгих выходных в кругу семьи. В эту картину не вписывалась только одна я — угрюмая, измотанная адептка с полным душевным раздраем. Я не знала, что меня больше всего злило, моя беспомощность против творившегося в академии зла или осознание того, что жизнь, несмотря на все мои невзгоды, идет своим чередом.

Тем не менее все, чего я хотела в данный момент, сбежать отсюда. Немного поразмыслив над тем, где в такую рань искать магистра Дровуса, решила, что разумнее будет оставить записку, воткнув ее в двери сарая. Надеюсь, магистр воспримет мою краткую объяснительную с понимаем, терять работу совсем не хотелось.

Выходила за ворота академии с тяжелым сердцем. Казалось, что, покидая пределы учебного заведения, мои надежды на новую, счастливую жизнь окончательно рухнули. Я была рада сбежать из лап слишком заботливого опекуна в стены академии, полагая, что здесь мой новый дом. А что теперь? Новая жизнь, еще не успев толком начаться, уже разочаровала, и теперь я снова бегу, но на этот раз домой. Вместо учебных будней, наполненных знаниями и веселым общением с ровесниками, я получила пренебрежительное к себе отношение, а также занятия, больше похожие на уроки выживания. Но самое ужасное во всей этой истории то, что я и вправду чувствовала себя песчинкой, не способной на что-либо влиять. Мне нужно время, чтобы собраться с