Джульетта стреляет первой - Сергей Литвинов

Таня попросила:

– Расскажи про свое детство.

– Детство? – взглянул непонимающе.

– Ты у бабушки с дедушкой жил?

– С чего ты взяла? – искренне удивился. – С отцом и нянями.

– Но почему?

– Папиным родителям было не до меня, – произнес Марк. – У них серьезный бизнес.

– А маминым?

– Отец сразу увез меня за границу. Они остались в России.

– Где ты учился?

– Школа в Англии. Потом Стэнфорд.

– Какой факультет?

– Гуманитарных и естественных наук. Специализация – политология.

– Кто посоветовал?

Марк улыбнулся:

– Я сам. Папа, разумеется, гнал на МВА.

– И Овертона применить ты тоже сам решил, – хмыкнула Таня.

– Ну да. Я про эту технологию еще на первом курсе прочитал, и меня она сразу торкнула. Тем более у отца тогда уже был Матуа – идеальная площадка, чтобы протестировать. По науке добиться результата можно минимум за год. Мы с Юлианой начали три месяца назад. И, по-моему, перевыполняем план. Клиенты уже созрели. Можно выходить на референдум.

– Да, смерть Марьяшки вас отлично продвинула, – не удержалась Татьяна. И уколола: – Хотя Овертон, насколько я помню, про убийства ничего не писал.

– О чем ты говоришь, Таня?! Какое убийство? – отмахнулся Марк. – Просто печальный инцидент. Но он – не скрою – был нам очень на руку.

«Черта с два я поверю в случайные совпадения!»

Но спорить опять не стала.

Девушка лихорадочно соображала, что ей делать. Встать в позу, потребовать, чтобы ее немедленно отправили в Москву? Но обычно тех, кто много знает, так просто не отпускают. Убивать, может, не станут, но подгадят, это несомненно. Репутацию испортят. А если она решит уезжать, обязательно напоследок обыщут. Найдут образцы. И тогда вообще караул. Так что по всему выходило: самое разумное – принять предложение Марка. А предметные стекла и флешку с фотографиями из морга любой ценой, срочно передать на Большую землю.

Марк взглянул на часы:

– Без пятнадцати шесть. Скоро придут Максимус и Юлиана. Я должен сообщить им о твоем решении.

Таня обиженно надула губки:

– Слушай, это все так неожиданно! Вообще-то я от сегодняшнего вечера совсем другого ждала.

– Я тоже не собирался говорить с тобой именно сейчас, – улыбнулся Марк. – Но коли ты сама проявила инициативу, решил не упускать момента.

– Кстати, Максимус знает, что ты мне все рассказал?

Юноша слегка смутился:

– Я поговорю с ним перед ужином.

«Ах, это твоя самодеятельность! Но что скажет босс?»

– Таня, решайся! – поторопил Марк. – Ты с нами?

– Да.

– Отлично! – Он просиял. – Тогда позволь тебя ненадолго оставить. Будешь еще «Мохито»?

– Спасибо, нет. Где у тебя удобства?

– Пойдем.

Вывел из столовой, провел по обшитому дубовыми панелями коридору. Ванная комната оказалась прямо под лестницей. Таня закрыла за собой дверь, прижалась к ней ухом. Шаги Марка быстро удалились. Она выглянула – в холле никого. Видеокамер – по крайней мере, явных – тоже не заметила. И пулей рванула наверх.

Второй этаж. От лестницы – несколько лучей-коридоров. Какой из них ведет в левое крыло? Размышлять топографически некогда. Проще положиться на интуицию. Таня заглянула за одну из дверей: ряд удобнейших кресел, белый экран. Следующая комната – царство книг и кожаный диван посередине. Кабинет, видимо, где-то рядом.

Таня весь вечер изучала Марка. Одет, как положено на юге: льняные брюки, рубашка с короткими рукавами. Никакой борсетки или портфеля нет. Ладно, «права» и техпаспорт на машину ему не нужны, деньги тоже – элиту на острове наверняка обслуживают бесплатно или под честное слово. Но где малец держит телефон? В карман брюк можно, конечно, засунуть мобильник. Но хороший спутниковый – это всегда изрядная бандура. Таня не сомневалась: гаджет у Марка имеется. И, скорее всего, хранит он его здесь, дома.

В третьей по счету комнате девушке повезло. Снова книги, зачем-то чучело медведя, дубовый стол, на нем – огромный компьютер. А рядом, на подставке, – дорогущий «Иридиум Экстрим».

Таня схватила трубку, дрожащими руками набрала номер. Гудки. Один, второй, третий. На пятом включился автоответчик. По коридору прошумели шаги. Садовникова вместе с телефоном бросилась под стол, замерла. Счастье. Прошли мимо. Снова набрала номер. И опять трубку не сняли.

Общаться с автоответчиком? Надежда, что владелец мобильника его прослушает, невелика. Сама Таня этого никогда не делала.

Но что оставалось?

Девушка в отчаянии выкрикнула:

– Привет, срочно приезжай! Мой адрес – Пальмовая, дом 70. Маленький дом на самой горе. В саду груда пальмовых листьев. Найдешь под ними термопакет и…

– Время для записи вашего сообщения закончилось, – издевательски сообщил голос женщины-робота.

Ничего не добилась, только подставилась. Пусть видеокамеры ее не засекли, но Таня прежде никогда не пользовалась спутниковой связью, поэтому понятия не имела, как теперь удалить набранный номер из памяти телефона.

Можно попытаться понять, но времени у нее не было. Оставалось лишь надеяться, что Марк ничего не заметит.

Таня вернула аппарат на подставку. Бесшумно сбежала вниз. Неторопливо вошла в столовую. Здесь царила суета. Затянутая в униформу женщина раскладывала приборы, мужчина – весь в белом, словно хирург, – одно за другим снимал с руки блюда с яствами.

Дама хмуро взглянула на Таню, сообщила:

– Господин Марк вас искал.

– Я заблудилась. – Садовникова срочно «включила блондинку».

– Терраса – строго прямо, – женщина указала направление. Саркастически добавила: – Никуда не сворачивайте. Тогда не потеряетесь.

Садовникова послушно двинулась в указанном направлении. Вышла из столовой, сразу увидела: окно от пола до потолка, стеклянная дверь, за ней – плетеные кресла. Максимус и Марк сидели лицом друг к другу. И, кажется, горячо спорили.

Таня осторожно постучала.

Оба повернулись. Марк выглядел растерянным. Максимус – прекрасным и бесстрастным, как всегда. Небрежно махнул – мол, проходи. Едва Таня ступила на террасу, холодно улыбнулся. Утруждать себя приветствием не стал, присесть не предложил. С ходу начал:

– Я не считаю, что ты вольешься в нашу команду. Но Марк все решил за меня… Подведешь ты – пострадает он.

– Э… я сделаю все, что смогу, – а что еще отвечать?

Максимус, по-прежнему безо всяких эмоций, продолжил: