Архив еврейской истории. Том 12 - Коллектив авторов

издателей, и они сговорились с Моодом относительно срока выпуска в свет издания и т. п.

Теперь Рабинович пишет о каких-то недоразумениях с тобой и о том, что ты можешь напечатать в «Свободном слове» сказки эти раньше, чем они появятся по-еврейски и английски, и тем нанесешь значительный материальный ущерб им. Л. Н. поручил рассказать тебе в чем дело и просит тебя и Моода уладить это дело так, чтобы издатели еврейского сборника не пострадали материально, так как неискаженный текст сказок можно напечатать в «Св [ободном] Сл[ове]» одновременно с английским изданием.

Одновременно с этим письмом пишу и Мооду о том же и прошу его списаться с тобой[699].

В тот же день, также от имени Толстого, Буланже пишет с деликатностью и Мооду:

Ясная Поляна 6/19 окт. 1903

Дорогой Алексей Францевич, по поручению Л[ьва] Николаевича я только что написал В. Г. Черткову, прося его содействие в том, чтобы Рабинович при посредстве вашем выручил от издания сказок на английском языке возможно больше для своих целей и просил его списаться с Вами насчет срока напечатания и чтобы появление русского текста в «Своб [одном] Слове» не предшествовало появлению английского перевода. Сообщая Вам об этом, прошу, уладьте могущие быть недоразумения заблаговременно и хорошо. Этим самым отпадает необходимость ответа Л. Н. на письмо Ваше, где Вы спрашиваете, не будет ли ему неприятно, что вы взялись за перевод и издание его сказок. Ему приятно, чтобы издатели еврейского сборника выручали для своих целей возможно более[700].

Очень вероятно, что Буланже написал и Рабиновичу, о чем свидетельствует одна его личная записка; само же письмо не сохранилось[701]. Попытка Толстого (через Буланже) уладить конфликт, предоставив Мооду английскую версию, а Черткову – русскую за границей, ни к чему не привела. Чертков и Моод в то время не общались напрямую, и их переписка, по решению Черткова, должна была вестись исключительно через третьих лиц. Тем не менее Шолом-Алейхем продолжал надеяться, что все разрешится мирно: в конце концов, полагал он, «близкий друг Льва Николаевича не может быть причиною разлада в добром деле»[702].

Совершенно очевидно то, что Шолом-Алейхем не был в курсе отношений Черткова и Моода и, конечно же, не мог себе вообразить, что несколько лет тому назад, когда на английский переводилось «Воскресение», между ними разгорелась самая настоящая война, которая затянулась еще на много лет, если не до конца жизни.

20 июля н. с. 1903 года Чертков признавался Толстому: «Моод, это мне “больное место”. Когда в действительности он мне “больное место” только в том смысле, что вот уже сколько лет он меня систематически травит со всех сторон, со всем хладнокровием и всей настойчивостью английского “business man”»[703].

Ill

Тут в нашей истории открывается новая глава, которую нам только предстоит написать: речь идет о конфликте между Чертковым и Моодом, разгоревшемся в последние годы XIX века и, казалось бы, затрагивавшем, прежде всего, проблему авторских прав на переводы Толстого.

Как уже упоминалось выше, в 1897 году Чертков был выслан из России за то, что подписал вместе с другими последователями Толстого воззвание в защиту духоборов[704], то есть «духовных христиан», сопротивлявшихся обязательной воинской повинности. Он был вынужен поселиться в Англии и добился разрешения вернуться в Россию только в 1908 году. Чертков провел в изгнании одиннадцать лет, публикуя сочинения Толстого и лично распространяя его учение; в 1898 году основал издательство «Свободное слово», чтобы печатать по-русски те произведения Толстого, которые на родине были запрещены или подвергались цензуре. В этом же издательстве он печатает целый ряд текстов и выпускает два периодических издания («Свободное слово» и «Листки свободного слова»), обличающих тогдашний произвол русских властей.

Первоначально Чертков поселился в районе Перлея (графство Эссекс) – там, где в 1894 году писатель и последователь Толстого Джон Кенворти (John Coleman Kenworthy, 1860 – не ранее 1905 года) основал «Братскую церковь Кройдона» (Croydon Brotherhood Church) – колонию, вдохновленную идеями толстовства, у которой была своя газета «Новый порядок» (The New Order) и издательство («Братское издательство», Brotherhood Publishing Company)[705]. В 1896 году Толстой по непосредственому предложению Черткова[706] предоставил Кенворти право на перевод и первую публикацию своих новых произведений:

Мой дорогой друг,

Всем сердцем сочувствуя целям Братского издательства, я намерен предоставить в ваше распоряжение право первого перевода всех моих писаний, как до сих пор не опубликованных, так и будущих. Если бы вы нашли почему-либо более удобным, – например, чтобы обеспечить им более широкое распространение, – предложить первую публикацию каких-либо моих сочинений какой-нибудь английской газете или журналу, и если бы отсюда воспоследовала денежная прибыль, то я желал бы, чтобы эта прибыль была употреблена на дело вашего Братского издательства.

Что касается дальнейшего права издания моих сочинений (т. е. после этой первой публикации на английском языке, которую я намерен предоставить в ваше распоряжение), то они становятся общественным достоянием, согласно с моим распоряжением, сделанным мною раньше, и которое я теперь желаю подтвердить.

Уважающий вас

Лев Толстой Москва, 4 фев. 1896[707]

В 1897 году из Москвы в Англию переехал и Моод, поселившись, как и Чертков, в окрестностях Перлея. Однако его переезд был добровольным, обусловленным то ли желанием изменить свою прежнюю жизнь – он занимался торговлей коврами, – то ли стремлением полностью посвятить себя переводу произведений Толстого. Их первая встреча в 1888 году и последующее общение стали причиной радикального внутреннего перерождения Моода. Впервые он опубликовал свой перевод толстовского текста – английскую версию «Что такое искусство?» – в 1898 году в «Братском издательстве» как приложение к журналу «Новый порядок»[708]. Эта работа, выполненная вдумчиво, внимательно и профессионально[709], заслужила одобрение Толстого, который написал Мооду 15 декабря 1899 года: «Вашу книгу What is Art? я получил и с большой радостью прочел ваше введение. Вы превосходно и сильно выразили основную мысль книги»[710].

Вынужденный переезд Черткова в Англию расстроил как издательские планы Кенворти, так и грандиозные замыслы Моода. Когда в 1898 году Толстой назначил Черткова своим «единственным литературным представителем за пределами России», привилегия, дарованная Кенворти всего лишь два года назад, потеряла всякую силу, так как впредь любой, кто намеревался перевести или издать новое сочинение Толстого, в том числе и Моод, был обязан сначала договориться об этом с Чертковым.

Зимой 1900 года Чертков окончательно переехал в Крайстчерч (графство Хэмпшир): приобрел трехэтажный кирпичный дом