Что ты несёшь с собой. Часть I - Юлия Борисовна Жукова

махарьятства? – А вы, праат Чалерм, свои книги почитываете, должно быть, раз так уверенно судите?

Лицо Чалерма разгладилось, как будто он нарочно убрал с него всякое выражение.

– У вас есть до конца сегодняшнего дня, чтобы доказать несостоятельность Абхисита как учителя. Советую не терять времени.

На этом он развернулся так резко, что полы и широкие рукава его чокхи полукругом полоснули по воздуху, и повторил номер Вачиравита с уходом в закат.

Я удовлетворённо перевела дух. Так-то. Были бы они нормальными людьми, можно было бы попросить книги вежливо и спокойно. Но у этих Саинкаеу всё через скандал. Главное – теперь я смогу, не оглядываясь на Кессарин, нести в ряды учеников свет знаний!

– Танва, – позвала я. – Да не шарахайся ты. Боги, иди умойся…

Мальчишка был белый, как мякоть драконьего фрукта, и весь зарёванный.

– Пранья… я… не надо было… ради меня…

– Надо! – отрезала я. – А ну марш умываться, и так времени мало!

Он наконец внял и юркнул в омывальную, а я огляделась. Значит, библиотека Чалерма вся в моём распоряжении… И не боится он меня тут оставлять одну? Уж наверное, не только книги он тут хранит. И вечно в стол что-то прячет!

Я глянула на закрытую дверь омывальной и шмыгнула к письменному столу. Под столешницей действительно нашлась узкая полка, а в ней какая-то бумага. Я вытянула тонкую книжку, пролистала. Листы измараны почеркушками – какие-то обрывки фраз, указания, имена, изредка совсем простенькие наброски. На одной странице мой взгляд зацепился за имя Кессарин. Оно было обведено в кружок, от которого расходились лучи.

«Пропитка для дерева» – значилось на другом конце одного из лучей. «Спрашивала про амарда» – стояло у другого. У меня похолодела спина, и я снова проверила дверь омывальной. «Вынудила точильщиков?» – кто, я? К чему?.. «Копает под меня?» – ну да, он же думал, что я пытаюсь захватить его власть, которой он всё равно не пользуется. Ладно, надо надеяться, передумал. «Была в храме – ритуал или что похуже?» – что могло быть хуже ритуала в храме?! И наконец, у последнего луча «Подложила Нирану проклятый артефакт?»

Стукнула, складываясь, дверь омывальной, и я одним движением пихнула записную книжку обратно в стол и отпрыгнула к стеллажу.

Велик ответ

– Вот, – шмыгнул носом Танва, подсовывая мне раскрытую книгу. – «Для охраны дома от насекомых, мышей, крыс и прочих вредителей надлежит использовать обычный защитный талисман, вписав в центральный элемент символы, обозначающие оружие, в особенности лук, ибо по форме лук напоминает змею».

– Чудесно, – одобрила я и положила книгу на стопку из трёх других, тоже раскрытых на странице с описанием защитных талисманов. – Кто автор-то?

– Укрит Саинкаеу, – хлюпнул Танва.

– Ещё лучше! – обрадовалась я. – Уж слово знаменитого предка точно всех убедит! Молодец, разрешаю сделать перерыв на обед.

– Пранья, – тихо заговорил Танва, сглатывая, – почему… всё так? Я ведь это тоже не придумал, а в книге прочитал. У Укрита, – он кивнул на стопку посреди стола.

Я закрыла том, который листала в поисках ещё одного подтверждения, и потёрла глаза, запоздало вспомнив, что они накрашены.

– С кланом Саинкаеу вообще что-то катастрофически не так, – призналась я. – И я бы очень хотела понять, что именно. Ты сам говорил, в других кланах всё иначе.

Танва пожал плечами.

– У нас мало махары.

Я закатила глаза.

– Да где мало?! Ты разве не чувствуешь, что она в воздухе разлита – бери не хочу?!

– Ну… – Танва помялся, – в воздухе-то да, но нельзя же её просто так брать. Если каждый возьмёт, сколько хочет, на всех не хватит.

Я уставилась на него, как на лису, переодевшуюся монахом. Все виденные мной в жизни махарьяты, почуяв в воздухе махару, делали строго одно: впитывали её как можно скорее, сколько есть или сколько помещается. Чем больше махары охотник мог впитать, тем больше было в его распоряжении во время схватки. Более того, в течение жизни махарьят усердными практиками расширял своё хранилище, и делал он это, прокачивая через себя как можно больше махары, так, чтобы наполняла до ломоты в костях. Это как с тренировками – пока не заболело, считай, результата нет.

А Саинкаеу, как обычно, всё делали наоборот и предписывали своим махарьятам не брать легкодоступную махару? Неудивительно, что они все такие бледные, если у них хранилища – как с рождения заложено. А у братьев, интересно, откуда столько? Арунотай вряд ли тренировал своё хранилище, а Вачиравит… Если он даже талисманы рисовать не умеет… Боги, вот стыдоба, и это первый охотник! С другой стороны, глава клана и его брат могли полагать, что им дозволено брать сколько угодно – кому же клановая махара и предназначена, как не им!

На лестнице послышались шаги, и я подняла голову, чтобы поприветствовать Чалерма. Он выглядел измотанно, а его узоры слегка посверкивали раздражением, но это были его трудности.

– Праат, вы очень вовремя! А вы не знаете, Вачиравит и Арунотай когда-нибудь тренировали свою вместимость махары или они родились с большим хранилищем?

Чалерм поджал губы.

– Понятия не имею. Мне казалось, вы должны были изучать вопрос защитных талисманов, а не сплетничать о руководстве клана.

– Да вот, пожалуйста. – Я широким жестом указала на стопку раскрытых книг. – Сведений от четырёх почтенных учителей прошлого, в том числе Укрита Саинкаеу, вам будет достаточно?

Чалерм покосился на книги, взял верхнюю и проглядел пару главок.

– Достаточно для чего? – пробормотал он. – Я уже объяснил пранье, что подвергнуть сомнению репутацию учителя очень сложно, даже если есть доказательства.

– Ну я не знаю! – фыркнула я, вставая. – Зачем-то же вы нас посадили искать эти доказательства! Зовите тогда Вачиравита, пускай созывает этих старейших болванов и объясняет им, кто они такие и как именно им надлежит убиться!

Чалерм поджал губы и воинственно выставил вперёд подбородок, будто ожидал, что ему сейчас прилетит.

– Вачиравита нет в резиденции.

Правильно ожидал. Хоть я и понимала, что Чалерм Вачиравиту не указ, но влепить захотелось.

– То есть вместо того, чтобы решать проблемы, он сбежал на охоту? – процедила я.

– Пранья, – Чалерм тяжело вздохнул и опустился на плетёный стул