Welcome to the Rosarium - Алекс Джиллиан

– А если я хочу забыть? – выдохнула я.

– Если бы медицина придумала лекарство, стирающее память, я бы принял его первым, – рассеянно улыбнулся Рэн. – Отрицание себя, Лиса, обманчивый путь, который ведет в никуда. Поэтому если такое лекарство и появится, то не с целью сделать мир лучше, а людей счастливее. Иногда воспоминание – это все, что у нас есть. Понятие судьбы очень искажено и неверно. Я бы отнес его именно к прошлому. Судьба прошлого – это ряд событий, которые невозможно исправить. А в будущем перед нами открыты миллионы дорог, и если человек думает иначе, то он обречен.

– Ты философ, Рэн, – пряча улыбку, сказала я.

– Ты считаешь меня сумасшедшим, а не философом. Но знаешь, все интересное в этом мире придумано шизоидами, а невозможное – психопатами, – с усмешкой говорит Перриш, и прежде, чем я успеваю ответить, резко меняет тему. – Помнишь, я обещал тебе показать итальянский ресторан, где готовят потрясающую пасту, которую, кстати, ты так и не попробовала?

– Да, конечно, – отвечаю быстро, пытаясь удержать пустившееся вскачь сердце. Он смотрит на меня своим обычным непроницаемым взглядом, не позволяя заглянуть за совершенную маску которую он носит круглосуточно. Но, возможно… – А я смогу потом вернуться сюда? Мое обучение закончено? – с надеждой спросила я. Рэн задержал задумчивый взгляд на моем лице, и я потерялась в его необычайно светлых льдистых глазах.

– Тебе так не терпится покинуть Розариум и начать работать? – проницательно спросил он, чуть склонив голову на бок.

– Да, наверно. Разве не ради этого меня обучали? – растерянно спрашиваю я. – Мы закончили с теорией?

Рэнделл медленно кивает, не сводя с меня глаз, и я только сейчас понимаю, что это значит… Мы закончили. Закончили… Все, что останется теперь – это собрания в Розариуме и его неподвижная фигура на фоне окна, повернутая к нам спиной. Больше никаких индивидуальных занятий на крыше, каждое из которых я и ждала, и боялась. Каждое из которых выворачивало мою душу наизнанку, заставляя кровоточить все нанесенные жизнью шрамы, открывая истины, о которых я и помыслить не могла. И в центре всего этого безумия эмоций и переворота сознания стоял один человек. Рэнделл Перриш. Я ненавидела его, боялась, восхищалась… я была околдована им.

И даже мысленно его имя я теперь называю иначе. И мои пальцы покалывают от желания прикоснуться к нему, пока он так близко. Может быть в последний раз. Больше такого шанса не будет. Но я не могу. Тело словно парализовано. Что такое желание? И хотела ли я кого-то по-настоящему до него? Вожделение, липкое, вязкое, обжигающее заполняет каждую клеточку тела. Мелкие разряды тока бьют по моей коже, и я ощущаю, как сгущается воздух между нами, не давая мне дышать, я смотрю в его глаза, нет я падаю. Я умираю. Именно такое ощущение сейчас раздирает мою грудную клетку, где все горит и кровоточит. Что он делает со мной? Зачем? Как он это делает?

– Лиса? – его голос пробивается сквозь туман моего сознания, и я ощущаю, что снова могу мыслить здраво, сжимаю пальцы рук, ощущая, как сходит онемение. Застывшие мышцы расслабляются. – Мы едем? – будничным тоном спрашивает Рэн. А мне хочется оттолкнуть его, ударить. Я ненавижу его за то, что он такой сдержанный, такой, мать его, спокойный, а я.... Я просто с ума сошла.

– Куда? – быстро моргая, спрашиваю я, презирая себя за предательскую хрипотцу в голосе.

– Итальянский ресторан, – с невозмутимой улыбкой, напоминает Рэн. – Нам есть что отметить, правда?

Я опускаю глаза, чтобы он не увидел, насколько мне грустно. Это нелепо, но я ощущаю себя так, словно мы расстаемся. Смешно. Мы никогда не были вместе. С его стороны не было ни одного намека, что я интересна ему больше, чем остальные. Это какой-то совершенно новый мне вид отношений, в которых я никогда не состояла. Черт, да нет никаких отношений. Нет. Я лишь еще один ядовитый цветок в Розариуме Перриша. Одна из, а не единственная. А еще он женат. А я идиотка.

– Конечно, есть, – натягивая улыбку, произношу я. – А когда я смогу забрать свои вещи?

Рэн повернулся ко мне всем корпусом, достал из кармана руку и протянул мне банковскую карточку, зажатую между пальцев.

– Не надо ничего забирать. Купишь все новое. Завтра. Я даю тебе неделю, чтобы обустроиться и собраться с мыслями. – буднично произносит он. Я вопросительно смотрю в стальные глаза, пытаясь сложить в голове события сегодняшнего дня. Все это выглядит странно. Очень странно. Или так и должно быть?

– Лиса, я выполняю пункты договора, – поясняет он, правильно разгадав мое недоумевающее выражение лица. – Держи карту. Она на твое новое имя, – Рэн поднимает руку выше, и я протягиваю свою. Сначала берусь за уголок карты, и, когда он уже собирается убрать руку обратно в карман, обхватываю его ладонь своими пальцами, продолжая смотреть в глаза.

– Спасибо, Рэн, – вырывается у меня, но я даже не слышу собственного голоса, у меня колени подкашиваются. Просто пожатие руки, соприкосновение кожи, но я ощущаю, как тысячи игл впиваются в мое сердце, пальцы дрожат, и конечно, он это чувствует. Прищуренный взгляд, опускается вниз, где я продолжаю удерживать его ладонь.

– Не за что, Лиса, – мягко, но настойчиво освобождая руку, произносит он. И я сразу ощущаю себя потерянной и глупой. Мне хочется верить, что Рэн ничего не заметил, но смешно даже надеяться на это.

***

По дороге в ресторан мы молчим, каждый думая о своем. Рэн дышит в распахнутое окно, хотя я предпочитаю включать кондиционер, а не травиться выхлопными газами. Ему, конечно, виднее. Кто я такая, чтоб указывать.

– А какие машины ты любишь? – устав от напряжения, витающего в воздухе спрашиваю я. Рэн не отвечает, и я повторяю вопрос громче.

– Что? – его голос звучит напряженно.

– Машины какие тебе нравятся? – теперь я чувствую себя глупо. Он продолжает пялиться в открытое окно, и я вижу только его темноволосый затылок.

– Кабриолеты. И мотоциклы, – сухой, быстрый ответ.

– Серьезно? Мотоциклы? – скосив глаза, скептически прохожусь взглядом по строгому деловому костюму, но снова не получаю никакого ответа и затыкаюсь.

Ресторан находится в небольшом уютном итальянском районе, с узкими улочками и невысокими зданиями. Я редко бывала здесь раньше, но теперь точно буду заглядывать чаще. Пока я глазею по сторонам, Перриш ведет меня на открытую веранду.

– Тебе принесут плед, если замерзнешь, – предугадывая мой вопрос, говорит Рэнделл, отодвигая для меня тяжелый деревянный стул с резной спинкой. Пожав плечами, я сажусь, привыкнув не обращать внимания на его странности.

И совсем не удивляюсь, когда заказ принимать подходит сам шеф-повар ресторана.

– Мистер Перриш, рад снова видеть вас, – широко улыбается приземистый полноватый итальянец с табличкой «Марио Донелли» на бордовом фартуке.

– Привет, Марио. Мне, как обычно, – вежливо отвечает Перриш.

– А вашей прекрасной спутнице? – карие глаза мужчины с восхищением рассматривают меня с головы до ног. Я неопределенно пожимаю плечами, бросая на Рэнделла вопросительный взгляд.