Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни

– У меня к нему душа не лежит, – ответила Джейн, не солгав.

– Что же именно вам не нравится? – рассмеялся Фред. – Надеюсь, только здания? Не люди?

Он вопросительно вздернул бровь.

– Мне не хотелось бы дурно отзываться о месте, где вы родились, и все же, на мой взгляд, это скучнейший город во всей Англии, – сказала Джейн и торопливо добавила: – Впрочем, некоторые его жители – довольно приятные люди.

Фред прислонился к двери.

– Значит, все не так плохо, – возразил он.

– Назовите мне хоть что-нибудь примечательное, что есть в Бате.

– Как насчет Насосного зала?

– Вот уж худшее место в целом городе! Форум глупцов и сплетников, которые плетут интриги, попивая чай.

Джейн потупилась, поймав себя на том, что повысила голос.

– Правда? – сказал Фред. – А по-моему, там очень красиво.

– Вероятно. Внутри я никогда не была.

– Тогда зачем же критикуете? Так нечестно. Это как сжечь книгу, не читая ее.

Джейн была вынуждена согласиться.

– Вы правы. Но я не потому там не была, что мне не хотелось, – сказала она тихо и отвернулась к окну, опасаясь, как бы Фред не расслышал боль в ее голосе и не начал ее жалеть. – Просто случая не представилось. Я не из тех, кому рады в этом заведении.

– Странно…

– Однажды меня туда пригласили, – сказала Джейн, сглотнув.

Фред посмотрел на нее с интересом:

– Ну и почему же вы не пошли?

– Тот джентльмен… Одним словом, визит не состоялся. Таких, как я, там не жалуют.

Джейн замолчала, запретив себе огорчаться из-за того, что теперь, казалось бы, не имело никакого значения.

Ее ответ, по видимости, удивил Фреда.

– Поверьте, – сказал он, – стоит вам хоть один раз взглянуть на римские купальни, и вы больше никогда не назовете Бат скучным городом. Термам почти две тысячи лет. Император построил их для своей возлюбленной. Романтично, правда?

История одной из главных городских достопримечательностей была прекрасно известна Джейн. Она и слышала, и читала, какое это прекрасное, удивительное, волшебное место. Однако любые упоминания о нем только усиливали болезненные воспоминания.

– Меня не интересует то, что вы называете романтичным, – сухо ответила она. – Все это сплошное притворство. Можно дарить женщине сладости и тепличные цветы, но при этом ни в грош ее не ставить.

– Согласен, – кивнул Фред. – По-моему, романтика – это не цветы и не конфеты.

Джейн нахмурилась:

– Тогда что же?

– Внимание, забота. Например, когда массируешь любимому человеку ноги после трудного дня, даже если они неприятно пахнут.

– Какая гадость! – фыркнула Джейн, хотя в действительности эта картина показалась ей очаровательной.

– Романтика, – продолжал Фред, – это когда люди угадывают и исполняют желания друг друга.

Джейн сглотнула.

– Так вы пойдете со мной? – спросил он.

– Куда?

Ее сердце все еще колотилось после того, что Фред сказал секундой раньше.

– Сюрприз. Хочу вам кое-что показать.

Джейн покачала головой, не в силах дольше скрывать раздражение.

– Прошу прощения, сэр, я вынуждена признаться, что ваше поведение меня обескураживает.

Фред, приподняв бровь, рассмеялся:

– Чем же?

– Я не могу понять, почему вы столь упорно приглашаете меня то туда, то сюда, – сказала Джейн. – Вы же ясно дали понять, что я вам неприятна.

– Разве?

– Определенно. – Джейн поморщилась. – Вы смеетесь надо мной и дразните меня, хотя толком даже и не знаете, кто я такая. Не понимаете ни слов моих, ни поступков. Вы как будто бы вовсе меня не видите.

– А по-моему, я вижу вас прекрасно.

– И что же именно вы видите? – спросила Джейн, прищурившись.

– Умного человека. Настолько умного, что иногда даже страшновато становится.

– В самом деле? – произнесла Джейн с недоверием.

– Еще я вижу холодного человека с теплым сердцем. Женщину, которая склонна видеть в людях плохое, причем не без оснований. Однажды ее обидели, и теперь она осторожничает. – Джейн смотрела на Фреда, остолбенев. Он продолжал: – Я вижу, что вы терпеть не можете дураков, но их и правда незачем терпеть. Вижу, что вы любите людей, несмотря на обиду, которую они вам причинили. Вижу оптимистку…

Джейн прервала его:

– Оптимистку? Едва ли!

– Оптимистку – я уверен. Вы из тех, кто притворяется, будто ненавидит этот мир, а на самом деле восхищается его красотой и потому хочет жить как можно дольше, чтобы все успеть попробовать… А еще я вижу такую прекрасную женщину, что у меня дух захватывает. – Фред замолчал и посмотрел Джейн прямо в лицо. – Ну? И в чем же я ошибаюсь?

Она не выдержала этого взгляда. Растерянность, волнение и страх лишили ее дара речи. Никто прежде не говорил ей подобных слов. Сказанное Фредом ошеломило ее. Это прозвучало так красиво и вместе с тем так искренне – до боли в сердце.

Джейн поглядела в потолок, затем в пол. Прошла минута, а может, прошел целый час. Наконец Фред снова заговорил:

– Так что же? Вы со мной пойдете?

Способность разговаривать еще не вернулась к Джейн, но кивнуть она смогла. Очевидно, заметив, какое впечатление произвели на нее его слова, Фред понизил голос.

– Встретимся завтра внизу, – проговорил он хрипловато. – Без пятнадцати двенадцать.

– За четверть часа до полуночи? Зачем так поздно?

– Увидите. До встречи.

– До встречи, – ответила она и снова усадила себя за чтение проповедей.

Слыша собственное дыхание, которое сделалось слишком громким, Джейн велела себе успокоиться. Ощущалась опасная близость чего-то… Чего именно, она не знала. Она была бы рада остановиться – и в то же время чувствовала, что нет на земле такой силы, которая помешает ей встретиться с Фредом завтрашней ночью.

* * *

София вернулась домой поздно вечером.

– Увы, мой поход в библиотеку ничем хорошим не увенчался. Я ничего не нашла. Вы доверили мне свою судьбу и терпеливо ждали меня целый день, умирая тут со скуки, а я не смогла вам помочь, хотя и пыталась. Простите, я вас подвела.

– Ну что вы! Не говорите так, – сказала Джейн, видя на лице Софии неподдельное огорчение.

– Но обещаю: завтра я продолжу искать для вас информацию.

– Спасибо вам, София, я очень ценю ваши усилия.

– К сожалению, сегодня вы не вернетесь в свое время. Вам придется провести здесь еще одну ночь. А завтра я опять попробую что-нибудь предпринять. Надеюсь, вы не возненавидите меня.