Шмяк! - Терри Пратчетт

Но ад придал ему сил, снабдил гнев крыльями, приподнял, вернул обратно…

Когда его дыхание превратилось в сплошной нецензурный крик, он наконец достиг верхней ступеньки…

Гном, спиной вперед и очень быстро, выкатился из детской. Он ударился о лестничные перила, проломил их и полетел вниз. Ваймс, скользя на полированном полу, затормозил у двери. Больше всего он боялся увидеть…

…но увидел Юного Сэма, который мирно спал. На стене ягненок отсчитывал секунды.

Сэм Ваймс подхватил сына, завернутого в синее одеяльце, и рухнул на колени. Он не дышал, взлетая по лестнице, и теперь тело требовало свое. Ваймс втягивал воздух, и с ним облегчение, огромными мучительными глотками. Внутри закипали слезы, он весь содрогался…

Сквозь влажную текучую пелену он увидел на полу нечто странное. На коврике лежали тряпочный мячик, обруч и мохнатая змея. Мяч закатился почти в середину обруча, змея наполовину развернулась, откинув голову…

Вместе взятые, в тусклом свете они напоминали огромный глаз с хвостом.

— Сэр? Все в порядке?

Ваймс поднял взгляд и увидел красное лицо Вилликинса.

— Э… да… что? Да… в порядке… спасибо, — выговорил он, кое-как придя в себя. — Все в порядке, Вилликинс. Спасибо.

— Боюсь, один таки прошмыгнул мимо меня в темноте…

— Э… да, это огромное упущение с твоей стороны, — ответил Ваймс и поднялся на ноги, по-прежнему продолжая прижимать к себе сына. — Держу пари, любой другой дворецкий на твоем месте вырубил бы всех троих одним взмахом половой тряпки.

— Вы в порядке, сэр? Потому что…

— …но ты окончил школу дворецких на Поддельнображной улице. — Ваймс хихикнул. Колени у него дрожали. Отчасти он знал, в чем дело. Вслед за ужасом пришло знакомое пьянящее ощущение: ты жив, и все случившееся кажется чертовски забавным. — Другие дворецкие умеют сражать людей наповал одним взглядом, но ты, Вилликинс, умеешь сражать их при помощи…

— Послушайте, сэр! Он где-то снаружи! — перебил Вилликинс. — А там леди Сибилла!

Ваймс перестал улыбаться.

— Позвольте мне взять Юного Сэма, — предложил дворецкий, потянувшись за ребенком.

Ваймс попятился. Даже тролль, вооруженный кувалдой, не отобрал бы у него сына.

— Нет! Дай сюда нож. А потом ступай и проверь, как там Пьюрити.

Прижимая к себе Юного Сэма, Ваймс бегом спустился по лестнице, пересек прихожую и выскочил в сад. Впоследствии он твердил себе, что поступил глупо, глупо, глупо. Но в ту минуту Сэм Ваймс мыслил исключительно прямолинейно. Было трудно, очень трудно войти в детскую, навстречу ужасам, населявшим отцовское воображение. И он не собирался еще раз это переживать. Гнев нахлынул вновь, но на сей раз Ваймс держал его под контролем. Ярость напоминала реку пламени. Он их найдет, всех до единого, и они будут гореть…

Войти в главный загон с драконами можно было, лишь обогнув три больших чугунных огнеупорных щита, которые установили два месяца назад. Разведение драконов занятие не для неженок и не для тех, кто не готов время от времени перекрашивать весь фасад. В обоих концах загона были массивные железные двери. Ваймс наугад направился к одной из них, вбежал в сарай и запер дверь за собой.

Внутри было всегда тепло, потому что драконы постоянно срыгивали (а если не срыгивали, то взрывались). В сарае Ваймс увидел Сибиллу в полном облачении драконозаводчика. Она спокойно переходила от загона к загону с ведрами в руках. Вторая дверь, позади нее, вдруг отворилась, и появилась маленькая темная фигурка, державшая копье, на конце которого трепетал язычок пламени…

— Берегись! Сзади! — заорал Ваймс.

Сибилла взглянула на мужа, обернулась, выронила ведра и хотела что-то крикнуть…

…и тут вылетело пламя. Оно ударило Сибиллу в грудь, расплескалось вокруг и иссякло. Гном принялся отчаянно хлопать по своему аппарату.

Сибилла — сплошной столб пламени — произнесла властным голосом, не терпящим возражений:

— На пол, Сэм. Сию секунду!

Она рухнула на посыпанный песком пол, как только драконы во всех загонах подняли головы.

Их ноздри раздувались. Они делали вдох.

Им бросили вызов. Оскорбили.

И вдобавок они только что поужинали.

— Умницы… — лежа на полу, произнесла Сибилла.

Двадцать шесть струй драконьего пламени были ей ответом. Ваймс, заслоняя своим телом Юного Сэма, почувствовал, как ему опалило волосы на шее.

Это пламя не походило на дымно-алый гномий огонь. Его мог извергнуть лишь желудок дракона. Оно было почти невидимым. По крайней мере, одна из струй попала в гномье оружие, потому что раздался взрыв и что-то вылетело через крышу. Драконьи загоны строились по тому же принципу, что и фабрика фейерверков: очень толстые стены и тонкая крыша, которая обеспечивала скорейшее попадание на небеса.

Когда шум затих, превратившись в нервное икание, Ваймс рискнул поднять голову. Сибилла поднималась на ноги — немного неуклюже из-за защитного костюма, который носит всякий драконозаводчик.[12]

На железной двери, обведенный алым, чернел силуэт гномьего тела. Рядом остывала пара добела раскалившихся железных сапог в лужице расплавленного песка. Металл капал наземь.

Леди Сибилла вытянула руки в толстых перчатках, смахнула с кожаного фартука несколько капель горящего масла и сняла шлем. Он со стуком упал на пол.

— Сэм… — негромко произнесла она.

— Ты цела? Юный Сэм в порядке. Нужно отсюда выбираться.

— Сэм…

— Сибилла, пожалуйста, возьми ребенка, — произнес Сэм медленно и отчетливо, чтобы пробиться сквозь шок. — Может быть, поблизости другие гномы!

Леди Сибилла пришла в себя.

— Дай его сюда, — велела она. — А сам возьми Раджу.

Ваймс взглянул туда, куда она указала. Молодой вислоухий дракон, довольно добродушный (хоть и слегка стукнутый) на вид, похлопал глазами в ответ. Он принадлежал к породе «золотой ваутер». Ваутеры обладали таким горячим пламенем, что с помощью одного такого взломщики некогда вскрывали банковские сейфы.

Ваймс осторожно поднял дракона.

— Заправь его, — приказала Сибилла.

«Это кровь сказывается», — подумал Ваймс, скармливая ненасытному Радже кусок антрацита. Когда разъяренные толпы штурмовали далекие посольства, женщины из рода Овнецов подавали мужьям заряженные арбалеты. Они рожали детей на спине верблюда или в тени убитого слона, раздавали золотистые шоколадки, пока тролли пытались вышибить дверь, или же просто сидели дома и выхаживали то, что оставалось от мужей и сыновей после очередной междоусобицы. В результате на свет появилась порода женщин, которые превращались в закаленную сталь, как только слышали зов долга.