Рискованный выбор - Мэри Спенсер

Прошло около часа, прежде чем кончилась суматоха в Большом зале. Ллойд принял предложение переночевать вместе с людьми Мултона, а Лэд направился к длинной лестнице, ведущей в покои Дианы.

– Отдыхайте спокойно, – напутствовал его Ллойд – Старый хрыч к вам не прорвется раньше меня. Я ему не позволю.

Лэд не удержался от улыбки.

– Старого хрыча зовут Суитин, – заметил он, – а для тебя было бы гораздо лучше подружиться с ним.

– Я над этим подумаю, – сказал Ллойд и вразвалку пошел прочь вместе с Дэвидом Мултоном и другими.

Лестница неясно вырисовывалась впереди – длинная, как дорога на плаху. Но Лэд мечтал о Диане три долгих года. Три долгих года он жил подобно монаху, блюдя клятвы верности. Он терпел телесные муки, от которых его могла избавить только Диана. Не проходило ночи, чтобы он не представлял ее в своих грезах, подобно неискушенному отроку. Женщины, окружающие его в Лондоне, только усугубляли положение. В последние месяцы он, казалось, почти постоянно пребывал в состоянии возбуждения, становившегося еще более нестерпимым от сознания скорого возвращения к Диане.

Даже сейчас, поднимаясь по лестнице, шаг от шагу Лэд чувствовал, как предательски напряжено тело, и стыдился этого. Он любил Диану, его чувства к ней были гораздо сильнее, нежели простое физическое влечение, но сейчас он был рабом своей плоти – мужчина, отчаянно желавший свою жену.

Дверь в покои графини оказалась незапертой. Лэд легонько толкнул ее, и она открылась. В камине тлело лишь несколько углей. Лэд прикрыл за собой дверь и в темноте медленно двинулся дальше, пока не очутился посреди комнаты.

Он постоял, дожидаясь, пока глаза привыкнут к скудному свету. Помнится, в этом помещении они с Дианой провели свою брачную ночь. Из всей меблировки комнаты единственным достойным предметом являлась массивная кровать да старинные часы, по-видимому, дедушкины. Лэд не заметил их в первую ночь, но тогда его вообще мало что интересовало, кроме Дианы.

Она сейчас здесь? Лежит в постели? Он сделал шаг вперед, затем оглянулся на два кресла возле камина. Он увидел тонкую руку, лежащую на подлокотнике, – маленькую, белую и очень женственную. – Диана…

Он сделал глубокий вдох, пытаясь унять сердцебиение. Губы сами прошептали ее имя, и тело его напряглось еще больше.

Как же долго продолжалась их разлука! Лэд медленно приблизился к креслу. Он остановился и снова произнес ее имя. Сердце его колотилось так сильно, что он едва слышал собственный голос. Диана не пошевелилась, не повернулась, должно быть, она спала.

Долгое время он просто смотрел на ее лицо, еще более красивое, чем ему запомнилось. Полуночные тени ласкали тонкие изящные черты. Распущенные черные волосы шелковыми ручьями струились вдоль плеч. Диана казалась ему небесным ангелом – так безмятежна и очаровательна была она.

Однако ж он не получил от нее ни слова за все время их разлуки, не считая нескольких записок, переправленных через друга, Дэвида Мултона. Халат, который сейчас был на ней, наверняка подарен Иганом Паттерсоном. Вся ее новая одежда имела такое же происхождение, прекрасные вина в погребе – от Игана Паттерсона, съестные припасы в кладовке – от него же. И даже такие дорогостоящие мелочи, как датская масляная лампа и свечи, присланы им же. Почему Диана принимала подарки от человека, которого люто ненавидела? Возможно, в жизни Диане довелось видеть так мало прекрасных вещей, что она не могла устоять? Несомненно, не лучшим образом сказалось его длительное отсутствие, тем более что до нее не дошло ни одно из его писем.

И все же то, что она так легко отказалась от своих клятв, сильно его уязвляло. Если бы она только знала, что ему пришлось претерпеть, чтобы вернуться к ней и даже восстановить ее драгоценный замок!

Лэд окинул комнату беглым взглядом и увидел, наконец открытые, наполовину заполненные сундуки. Виконт Карден постарался, чтобы каждый в Керлейне знал, что Диана переезжает в Лайзинг-Парк навсегда – если, конечно, граф Керлейн не вернется в назначенный срок. В чем, впрочем, виконт был уверен, и Диана, по всей видимости, тоже, иначе бы она не приготовилась покинуть Керлейн.

– Диана, – нежно произнес Лэд. В ответ – тишина.

Он снова повторил ее имя.

Она что-то пробормотала во сне, голова ее как маятник качнулась вперед-назад. Лэд не мог больше ждать. Он должен был разбудить ее и, наконец, услышать, как она встретит его – радостью или проклятием.

– Диана.

Казалось, это стоило ей неимоверных усилий, но Диана открыла глаза. Движения ее были медленные и вялые, будто ее опоили снотворным. Она тихо вздохнула и снова смежила веки.

– Спящая красавица? – пробормотал он и подумал, что сказочное имя ей очень подходит. Она была так прекрасна. Он не мог удержаться, чтобы не сократить разделявшее их расстояние и не коснуться кончиками пальцев нежной щеки. – Тогда, я полагаю, мне надлежит стать вашим принцем. – Он наклонился ближе, вдыхая ее тонкий аромат. – Могу ли я пробудить вас поцелуем? – нежно промурлыкал он.

Кажется, слова пробили броню сна. Диана повернула лицо, уклоняясь от прикосновения, и испуганно произнесла.

– Нет.

– Нет? – повторил он, разочарованный. Диана подняла руку, чтобы протереть глаза, и застонала. Прошло несколько секунд, прежде чем она, наконец, подняла голову и огляделась. Лэд стоял в нескольких шагах от нее. Однако когда ее взгляд упал на него, она снова прикрыла глаза, будто отказываясь верить. Может, после трех лет отсутствия она принимает его за призрак?

Диана заговорила, и в голосе ее звучал страх:

– Кто вы? – Она трясущейся рукой убрала волосы с лица. – Как вы посмели прийти сюда?

О Боже! Она его не узнала. Она приняла его за какого-то злоумышленника. Он начал сердиться. Как такое могло случиться? Он бы узнал ее в кромешной тьме, даже с завязанными глазами, одной лишь любовью.

– Просто взял и пришел, – сказал он. Самолюбие его было задето. – Не беспокойтесь, я вас не трону.

Диана вскочила с кресла, явно готовая закричать или побежать к двери. Она плотнее запахнула халат и спросила:

– Как вам удалось проникнуть в замок? Зачем вы пришли?

Лэд искоса посмотрел на нее, затем повернулся к столику, высек искру и зажег свечу. Когда мягкий свет заполнил комнату, он услышал недоверчивый шепот:

– Лэд?

Он повернулся к ней лицом.

– Теперь ты узнаешь меня, Диана?

Она мучительно долго разглядывала его, затем медленно покачала головой:

– Нет.

Неправда. Лэд видел это по ее глазам. Она его узнала, но не обрадовалась. У него защемило сердце. Но наука сэра Джеффри не прошла даром. Теперь он владел своими эмоциями при любой игре. Он стал графом Керлейном.

– Я сильно изменился, с тех пор как мы с вами общались последний раз, – размеренно произнес Лэд, – но я полагал, вы это одобрите, леди Керлейн. Теперь я вправе в полной мере претендовать на имя и титул, кои вы так настойчиво мне навязывали. Так вы не станете отрицать, что вам известно, кто я?