Колыбель тяготения - Сима Кибальчич

успел отреагировать, фрегат распался на несколько секций, пропуская удар насквозь. Силовое поле мигнуло голубым, помогая пересобрать конструкт в новой последовательности. Удобной для ответной атаки.

Штраус скрипнул зубами и дал знак к сближению и перемещению. На линию удара попадали свои. Пора ему вступить и положить конец этим прыжкам.

— Управление на меня. Следовать за ключевыми.

Отдал мысленный приказ и подтянул ближе пространственную голограмму своих кораблей. Мягко поместил пальцы над пятью ведущими фрегатами. Он смещал их плотнее к флагманскому крейсеру, заставляя все соединение дрейфовать на полной скорости по окружности к противнику. Они зависли в тридцати градусах от плоскости сражения.

— Всеми интегрированными и отдельными средствами ведения и обеспечения боя нанести фокусированный удар по командному и навигационному центру вражеской флотилии, — он мысленно указал фокус удара — центральный многогранник скопления. — Огонь!

Адмирал внутри Штрауса испытывал ярость, а эстет страдал. Такую красоту не уничтожать, а оставить бы при себе. Наслаждаться в отпуске, поднимая голову к ночному небу. Яркие удары скрещивались и освещали темноту. Во всполохах взрывов на черном бархате космоса росли и множились причудливые друзы. Не каждый мастер способен создать такое великолепие. Над «головами» кристаллов раскрывались веера зеркальных граней, расцветали лепестки сапфиров, бриллиантов и турмалинов.

Твари множились и стекались. Генерировали самые разные геометрические структуры. Стремились, суки, уничтожить Цитадель. И главное — время работало против флотов.

Силы во внешнем и внутреннем контуре оставались равными. Но еще пара часов непрерывного боя, и запасы снарядов начнут истощаться. А перерыв, чтобы задействовать мощности Цитадели и досинтезировать необходимое, делать нельзя. Перелом нужен здесь и сейчас. Новых сил у Земли не будет. Расчленить и распылить крупные агломерации, чтобы не было возможностей для роста друз.

Вот только каким чудом этого добиться?

* * *

Медленный вдох и выдох. Перед глазами орбита над северным полушарием. Пошел обратный отчет. Махина кристаллов будет прямо по курсу. Вторая над ними правее. В трехмерном пространстве четверо обороняющихся гибнут при одном атакующем. Если нет, эшелонированной обороны. У флагмана теперь не будет. Но он атакует. «Код три, пять, семь, кросс-переход четыреста, сектор сорок, — помоги товарищу».

Еще вдох и выдох. Очистить сознание от лишних мыслей. Нет победы и нет поражения. Лишь красота огня и скорости. Уступы великолепных граней во тьме космоса. Он разобьет их в крошево льдинок. Шедевр живописи. Мечта Харли Макрея.

Прыжок. Всполох света в коротком туннеле. А вот и мы, астероиды.

Камуфляж надежнее игры мускул. Проекции раскладывались веером вокруг врагов.

Кристаллы ускоряют движения. Маневрируют. Надеются вычислить, где прячется разум в окруживших их, размножившихся кораблях. Не тратят заряды, сволочи. Скрывают собственные центры управления и энергии. Ну ничего, держитесь.

Приказ во взмахе руки, и сотни ложных кораблей выпустили белесые сгустки. Голограммы заполыхали в пространстве. Картинки древних существ, городов, людей. Отрывки объемных реконструкций. Кристаллические головы беспокойно завертелись, начали перестроение.

Харли сделал знак артиллерии. Геомагнитный удар полыхнул голубыми ракетами. Хороший способ разорвать мыслительные цепочки в кристаллических решетках. Превратить мысли и вычисления в клочки.

«Помоги товарищу», все пока по плану. Обман, дезориентация… А дальше — мощный удар.

По движению Харли крейсер отрыгнул энергию из дул бортовых орудий. Радиальный ядерный — в две каменные глотки. И сразу ответ. Силовая защита полыхнула, удерживая удары. Пришлось выпустить заградительную сеть вакуумных мин и ускориться. Маневрируя, выкрутить на максимум сквозные ретрансляции. Поиграем в прятки.

Первый раунд остался за ним. Враг дезориентирован и сильно поврежден. Успеть бы добить, не дав переместиться или поделиться в мгновение ока. Как эти твари умели.

Прочь лишние мысли. Он растворен и плывет, удерживая щит, изрыгая огонь. Смотрит не глазами на голограмму боя. А всем своим существом — в звезды.

* * *

По спине гросс-адмирала Штрауса тек пот. Кристаллические громадины грудились во всех плоскостях сражения. Удавалось лишь держать оборону. На остальных секторах дела шли не лучше. Кое-где враг был разбит, свободные подразделения укрепили опасные участки. Но и там было горячо. Особенно во внешнем контуре. Здесь вычислительные мощи кристаллов зашкаливали, и на обманки они не велись.

— Всем фрегатам перейти на второй эшелон по координатам.

Он мысленно помечал точки пространственной модели. Навигаторы пересчитывали и отправляли корабля сопровождения.

— Построение для совмещенного удара.

— Внимание. Подготовка к субъэнергетическому радиальному выбросу.

Штраус прищурился на едва заметную рябь в голографической трансляции. К ним шли вибрационные корабли союзников.

— Отставить. Инсектоиды в пределах ноо-видимости. Всю энергию на силовые щиты.

Помощь очень нужна. Но совместный с тараканами бой крайне затруднителен, а сходу — просто невозможен. Слишком отличается тактика и оружие. Эти их снаряды с весом, превышающим объем в миллион раз, банки странной формы с перетекающими токами. Считалось, что у инсектоидов производство мануфактурное. Кто их знает, какими ножичками они растачивали свои адские бомбочки.

Сейчас нужно уйти с линии удара и задрать щиты, чтобы не срикошетило.

Инсектоиды не тормозили. Без единого выстрела шли на сближение с соединением вокруг «Тегетрофа». Что они делают? Интуиция заледенела, как и пот на спине. Зачем так близко? Нет запроса на стыковку. Что-то не так с их кораблями?

Сомнения промелькнули, и их тряхнуло. Вибрация волной прошлась по корпусу. Все проекции подёрнулись рябью искажения.

Какого черта…

Штраус не понимал, что за оружие. И было ли оно? Корабли вроде целы. Оскаленные агломерации друз не атаковали. И что-то странное с ними. Беспорядочно вращались, словно потеряли противника из виду. Все медленнее и медленнее, будто вязли в сиропе.

— Какого черта, вообще?

В ряби голограммы проступили контуры земного корабля.

— «Гордость Португалии» идет на стыковку, — сообщила система.

— Что за корабль?

— Межпланетарный крейсер класса фрегат. По нашим сведениям не на ходу.

— Стыкуйте.

— Корабли инсектоидов покидают зону контакта.

Вот так и помощь союзников.

— Капитан второго ранга Тимоти Граув запрашивает связь с гросс-адмиралом Карлом Штраусом.

— Слушаю внимательно, капитан, — холодно отчеканил Штраус, тяжело опираясь на центральную консоль.

Хорошее дело — побеседовать среди схватки. Но щиты пробить никто не пытался. А когда происходит что-то необъяснимое — не время бездумной пальбы.

— Я привел помощь.

— Помощь? Инсектоиды отчалили даже не поздоровавшись.

— Не они. Новые союзники на моем корабле.

На параболическом скосе межпланетника, на его стыках и изгибах материализовались сферические тела. Гротескная картина, глазам невозможно поверить. Удерживались сферы на обшивке, как приклеенные.

— Действительно на корабле, — пробормотал Штраус. — Что это, капитан?

— Союзники, новые союзники.

— Но как они нам помогут?

— Непросто объяснить в двух словах.

Навигаторы подавали знаки о чрезвычайно срочности сообщения.

— Подождите, капитан. Что случилось, майор Тревес?

— С момента как подошел корабль, мы переместились. Наши датчики сходят с ума. Мы