Не грози Дубровскому! Том IX - Антон Панарин

— Строго прокаркал Огнёв и придавил Быкова взглядом, заставив поёжиться.

— Илья, ты конечно прав, но и в словах Богдана есть доля истины. — Вмешался в разговор Даниил, стараясь говорить тактично и не злить сумасшедшего союзника. — Сам подумай, мы в этой атаке потеряли десять тысяч убитыми. Это огромные потери.

— Какие же вы зануды. — Устало вздохнул Огнёв. — Всё это не важно. Мне плевать на потери. За мной стоят ещё три подконтрольных рода, в их распоряжении имеются тридцать пять тысяч человек. Если и этого не хватит, то главы родов просто умрут, я распродам их имущество и найму ещё бойцов. — Пожал плечами Илья. — Самое главное то, что мы поселили в рядах противника хаос. Пускай теперь Дубровский мечется по всей империи не зная откуда ожидать нового удара. А пока он носится как курица с отрубленной головой, деньги в его карманах будут стремительно таять. Ведь у Дубровского больше не осталось ни одного уцелевшего предприятия. — Илья расплылся в самодовольной улыбке.

— А когда деньги закончатся, Дубровский будет вынужден распустить свою гвардию? — Прошептал Быков.

— Именно так, мой бестолковый друг. Именно так. Гвардия Дубровского чертовски сильна, но будут ли бойцы служить ему, если деньги закончатся? — Усмехнулся Илья.

— Предлагаю тост за начало конца! — Выкрикнул Быков вскочив с кресла и торжествующе поднял бокал.

— Да, закат Дубровского виднеется на горизонте. Очень скоро и его друзья познают что такое отчаяние. — Огнёв лениво поднял бокал, заставив своих компаньонов тянуться к нему через весь стол.

Это было унизительно, но гордость это не то что могли себе позволить Богомолов и Быков в текущих обстоятельствах.

Глава 17

И всё же я замечательный врач. Да, Касторкин почти помер. Да, ему было чертовски больно. Но в конечном итоге он жив, хоть и лежит без сознания. Зато проклятая печать исчезла без следа.

Хотелось бы его допросить. Уверен он мог бы рассказать где стоит искать Огнёва и его прихвостней. Но Иван очень слаб и долго проваляется без сознания, пусть отдыхает. Тем более что у меня есть ещё три пленника. К этим бедолагам я и направился прихватив Картаполова.

Михаил был в полнейшем шоке, когда увидел наёмников. Да, зрелище и правда жутковатое. Их тела колотили судороги, рты открывались в безмолвном вое, ногтями царапают каменную кладку оставляя на ней кровавые разводы. Ну а что они хотели? Заслуженное наказание за убийство моих людей.

Мы взяли двух бедолаг и вытащили на свет божий, третьего же оставили в погребе, про запас. Неспеша закинули их на паучью платформу и повезли пленников к реке. А там уже повторили процедуру избавления от печати. На этот раз вышло… Да нихрена у нас не вышло, если уж говорить на чистоту.

Эта парочка сдохла в муках. Всё что я успел, так это восстановить их голосовые связки и выиграл немного времени до момента пока пламя не уничтожило их тела.

Первый погиб без какого либо прока, а вот второй успел прокричать «Иркутский театр!». После чего печать с громким хлопком разорвала пленника на куски. Ошарашенные таким исходом мы с Картаполовым смотрели вдаль, пока на нас падали ошмётки бедолаги.

— Выходит что нам чертовски повезло с Касторкиным. — Задумчиво сказал я и пнул кисть покойника обратно в воду.

Река охотно подхватила кусок плоти и понесла вниз по течению. Кистью тут же заинтересовались многочисленные рыбки, устроившие побоище за право отхватить кусочек плоти.

— Виктор Игоревич, если ты не против, я отойду. — Побледнев сказал Картаполов и рванув к ближайшим кустам опорожнил кишечник.

Понимаю его. Зрелище отвратительное, а аромат горелого мяса в воздухе только усиливает тошноту. Но смерть пленника была не напрасной. Выходит Огнёв засел в одном из Иркутских театров. Достав мобилет, я набрал номер Антипа. Глава воронов поднял трубку практически мгновенно.

— Как разберёшься с ранеными, возьми с собой бойцов которые не понаслышке знают что такое слежка. — Отдал я приказ.

— Сделаю. За кем следим? — Спросил Антип, а на заднем фоне трещало пожарище. Видимо сейчас он находится посреди пылающей Черемшанки.

— Следим за театрами Иркутска. Наблюдайте за каждым зданием, драматические театры, детские, театры оперы и балета, цирки. Всё что связано с актёрским мастерством. Следите за теми кто входит и выходит из зданий. Обо всём подозрительном докладывай лично мне. Где-то в Иркутске засел ублюдок напавший на нас и мы должны его найти.

— Если я найду эту мразь, то я лично… — Прорычал Антип злясь из-за гибели наших людей, а после взял себя в руки. — Я лично доложу вам и мы заставим эту тварь захлебнуться собственной кровью.

— Так и будет Антип Иваныч. Так и будет. До связи.

К моменту завершения разговора, Картаполов немного оклемался. Михаил содрал с себя окровавленный пиджак и бросив его на песок сел сверху.

— Хочешь устроить войну в центре Иркутска? — Спросил он тяжело дыша, видимо тошнота ещё не отступила.

— Кто сказал что это будет война? — Нахмурился я. — Мы просто войдём в здание и убьём всех кто окажет сопротивление.

— Звучит как план-капкан. Ты устроишь резню в центре имперского города. Как думаешь, император батенька будет доволен тем что началась война родов без его дозволения? — Картаполов посмотрел на меня с тревогой.

— Думаю, рад он точно не будет. Но ведь напали на меня, я лишь отвечаю ударом на удар. — Попытался я парировать, хотя понимал что Мишка чертовски прав.

— Всё так. Но со стороны это выглядит как будто два спятивших рода ни во что не ставят императора. Более того эти безумцы считают что могут устроить войну в сердце Сибири круша всё на своём пути.

— Если смотреть с этой стороны, то выглядит и правда паршиво… — Задумчиво сказал я.

— Не только выглядит, но так оно и есть. Действуя бездумно ты можешь уничтожить Огнёва, но нажить при этом себе нового врага в лице императора. Думаешь почему мой отец сперва объявил войну твоему роду и только после этого напал?

— Хммм… Ты прав. — Сказал я вспомнив как мы вместе с Михаилом, растворяли его отца с помощью слайма. — Тогда придётся немного повременить с кровопролитием. — Я достал мобилет и пролистав записную книжку ткнул в номер Орлова. — Доброго дня. Могу я поговорить с Данилой Андреевичем?

—