Целитель - Антти Туомайнен

Инстинктивно я потрогал повязку на ухе. Мне не хотелось бы, чтобы собеседник решил, что именно она и послужила причиной моего появления здесь. Я покачал головой:

— Я здесь из-за Целителя. Думаю, что моя жена Йоханна Лехтинен связывалась с вами по поводу этого дела.

Похоже, Яатинен сразу же вспомнил и понял, что я имел в виду. Он перенес вес с одной ноги на другую.

— По поводу этого дела и многих других, — проговорил он, и по выражению его лица я не мог понять, было ли ему приятно это воспоминание, из-за чего он пытается улыбнуться, или, наоборот, он раздосадован.

Потом Яатинен предложил:

— Хотите кофе?

Кофе был ужасным, но горячим. В холодной комнате стояли стол, два стула и компьютер Яатинена.

Я быстро рассказал инспектору обо всем, что произошло за последние двадцать четыре часа: об исчезновении Йоханны, о том, как я узнал о ее расследовании, о своих собственных поисках, результатом которых стала эта повязка на ухе и черно-синие подтеки на теле, а также о сумасшедшей теории о волнах и морском береге.

— Йоханна хороший репортер, — проговорил Яатинен, — она очень нам помогла.

Его голос не стал более тихим или громким, неизменным оставался и ровный тон разговора. Инспектор ни на что не отвлекался и ничего не обещал. Но слушать этот голос было неожиданно приятно.

— Как вы, несомненно, знаете, сейчас нам очень не хватает сотрудников. Уверен, вы поймете, что я не могу выделить людей специально для поисков вашей супруги. Или кого-то другого.

— Я и не требую этого, — быстро ответил я. — Хочу побольше узнать о Целителе, потому что только так смогу найти Йоханну.

Яатинен резко помотал головой:

— Это вовсе не обязательно.

— Но это все, что у меня есть. А полиция ничего не потеряет, независимо от того, найду я ее или нет. В любом случае у вас появится еще один человек, занятый расследованием убийств. В выигрыше будет каждый из нас.

Яатинен смерил меня долгим взглядом и задумался, прежде чем ответить. Может быть, он прикидывал, стоит ли мне доверять, или про себя сравнивал меня с тысячами других людей, которые предлагали помощь или просили о ней, людей, с которыми столкнула его профессия. Я сидел на стуле и старался выглядеть как можно решительнее, так, будто мог бы оказать ему большую помощь. Вряд ли повязка на моем ухе этому способствовала.

— У нас есть тесты ДНК только по некоторым случаям, так как в лаборатории некомплект сотрудников и она завалена работой, а оборудование почти изношено. И все же есть результаты ДНК-тестов по последнему делу, убийству в районе Эйра. То, что я собираюсь вам сообщить, является абсолютно конфиденциальной информацией, чтоб вы знали. Я собираюсь поделиться ею с вами по двум причинам. И главная из них — это то, что Йоханна оказала нам и в особенности мне лично неоценимую услугу, когда три года назад помогла раскрыть те дела с похищениями людей.

Он глотнул кофе из чашки и удовлетворенно посмотрел на меня. Я обреченно снова отпил из своей. Это было почти невозможно пить.

— У нас есть один подозреваемый, тот же человек, которого подозревали и в совершении первого убийства в Тапиоле. Мы взяли пробы ДНК с того дела и даже отдали их в лабораторию, что в наше время происходит все реже и реже.

Инспектор снова набрал в рот кофе. Ему так нравился этот напиток, что перед каждым новым глотком он делал небольшую паузу.

— Итак, мы сравнили результаты с данными национального банка ДНК и получили имя. Но оставалась одна проблема.

Его серо-голубые глаза сверкали при слабом освещении комнаты. Мне вдруг показалось, что он сидит гораздо ближе ко мне, чем это было на самом деле. А может, комната вдруг уменьшилась в размерах и ее стены сошлись плотнее.

— Этот человек умер пять лет назад при эпидемии гриппа.

— Интересно, — проговорил я после небольшой паузы, пытаясь устроиться поудобнее на своем ставшем вдруг тесным сиденье.

Яатинен поставил чашку на стол и отодвинул от себя, посмотрел на свои локти, которыми уперся в стол, потом с силой подвинул их вперед. Если бы стол был живым существом, он закричал бы от боли.

— Подозреваемый готовился к получению медицинского диплома. Его звали Паси Таркиайнен. Умер у себя дома.

— Ну и что дальше?

Выражение лица Яатинена не изменилось, и тон голоса тоже остался прежним. Очевидно, ему и раньше приходилось разъяснять некоторые вещи людям, соображающим медленнее, чем он сам.

— А дальше у нас есть мертвый студент-медик, который оставил свои следы на жертвах. И возможно, это он называет себя Целителем.

— Этому должно быть какое-то объяснение.

Похоже, мой собеседник думал так же. Между его нижней губой и выдающимся вперед подбородком появилась упрямая складка, которая, казалось, подтверждала: «Именно так. Спокойно. Все дело как раз в этом».

— Конечно, должно быть. Но у нас нет достаточного количества сотрудников, чтобы кто-то из них узнал, в чем оно состоит. Трое из наших детективов вчера официально вышли в отставку, а один из них как раз работал по этому делу. На прошлой неделе двое из моих сотрудников не вышли на службу, и похоже, это навсегда, поскольку они забрали с собой оружие, но оставили пропуска. А вся эта кипа дел требует работы, и я могу себе представить, что же должно твориться в других отделах.

Какое-то время инспектор барабанил пальцами по столу, потом снова вперил в меня острый взгляд.

— Все свое время мы вынуждены тратить на то, чтобы регистрировать новые преступления. У нас совсем не остается времени на расследования, потому что этот вал новых, еще более страшных случаев постоянно растет. Мы стараемся работать быстро, как можем, но все равно постоянно отстаем. Неудивительно, что люди уходят. Наверное, мне тоже следовало бы уйти, пока еще есть возможность. Но куда мне податься? Вот о чем я думаю.

— Йоханна знала об этом? — спросил я. — Я имею в виду о Паси Таркиайнене?

Яатинен подался назад и посмотрел так, будто заново оценивал меня и ситуацию в целом.

— Скорее всего, нет. Разве что она вышла на него по своим каналам. Наше управление уже не является таким закрытым коллективом, как это было раньше. В конце концов, разговариваю же я с вами. Но знала ли она? Не думаю.

Я сменил положение на стуле, попытался закинуть левую ногу на правую, но боль в нижней части спины обрушилась на меня, как стена. Я почувствовал будто кто-то вдруг воткнул мне прямо в нерв отвертку. Испустив легкий стон, я поставил ногу на место.

— Вы знаете, кто были те люди? — спросил Яатинен.

— Те, что меня поколотили?

Он кивнул. На этот раз, как мне показалось, дружески. Я пожал плечами, подумав, что это не имеет ровно никакого значения.

— Если я правильно догадываюсь, они были из какой-нибудь частной охранной фирмы, профессиональные садисты, работающие за деньги. В тех домах все еще остались люди, которые могут позволить себе платить за то, чтобы в их районе поддерживали чистоту.