Экспедиция - Игорь Павлов

через бинокль, Колчак его сам подаёт.

Чёрный мехар виртуозно лавирует, ловко уходя из–под атак большой твари, которая не успевает за юркой букашкой. Но от этого Агнессе не легче, наблюдаю, как к ней стремятся летающие оргалиды сразу с нескольких сторон.

А этой хоть бы что! Она с ним играет. Не стремится проткнуть ему ухо, размером с нашу недавнюю пещеру, и не пробует расколоть хоть один глаз. Все её атаки направлены исключительно на крыло гигантской твари, которое Агни стёсывает слишком навязчиво. Но на первый взгляд совершенно безнадёжно, срубая лишь крошечные осколки.

Одновременно с ней и британские корабли ведут огонь, похоже, по другому боку, целясь в район крыла. И это уже весомо.

Видно, что тварь негодует, размахивает хвостом, бьёт им по воде, вызывая огромные волны, ближайшие корабли мотает по воде, как в океанский шторм, но они не прекращают стрелять ни на мгновение.

— Она там одна, — хочу настаивать, продолжая с бешеным сердцем наблюдать за тем, как Агнесса ходит по лезвию бритвы.

— Не одна, её прикрывают, — отвечает принцесса.

— Сабуров, прекращай своевольничать, — раздаётся от Олега. — Я тоже не знал, что Агнесса будет здесь. Но не стану же я сейчас бросать наш отряд и лезть под снаряды. Что думаешь, британцы воспримут нашу атаку, как союзную?

Да плевать я хотел.

— Не в этом дело, — обрубает Небесная. — Чёрную тварь не победить. Её можно только отогнать. Смотри.

Первые мощнейшие выстрелы бахают, как по заказу. С ворвавшимся и далее уже непрерывным раскатом грома начала работать главная артиллерия дредноутов.

Отчего даже воздух задрожал!

Агнесса предусмотрительно стала удаляться от Чёрного и переключилась на первую стаю летающих. Вскоре становится ясно, что она прикрывает корабли.

Главный же монстр начинает сыпаться уже посерьёзнее, чем от орудий простых броненосцев. Обваливаются с него части размером с трёхэтажный дом! И даже при этом, смотрится всё в масштабе его самого совсем несерьёзно.

Однако не выдержав больше трёх минут, Чёрный пригибается и с рывка легко выпрыгивает из воды на берег! От мощного удара, дрожь по земле передаётся такая, что трещат деревья и шелестят кроны, как от урагана, а я едва ли не валюсь с ног. Зотов придерживает.

Новый прыжок! И тварь ещё дальше от флота. А затем она просто уходит на север, в сторону Мемфиса.

Смотрим ей вслед ошарашенно, а затем спускаемся с горки к своим мехам.

В душе смятение. Всё ещё хочется рвануть к ней. Но последнее, что я видел, это как она улетает на юго–восток к дредноутам, дабы прикрыть от стаи.

Она ведь британская подданная теперь. И защищает своих людей, как принцесса.

— Что это было? — Теперь начинает возмущаться Колчак. — Эта тварь нас раздавит. Накроет лапой весь взвод и дело с концом. Куда мы попёрлись?

— Отставить разговоры, — прорычал Зотов. — Мы не будем с ней связываться, подбери сопли, Колчак.

— Так барышня в мехе одна с ним танцевала, — выпалил Илья, посмеиваясь нервно. — А вы что, казаки? Струсили?

— Да я, признаться, чуть не обосрался, — усмехнулся разведчик.

— Я человек здравомыслящий, — бурчит Колчак себе под нос. — Куда нам против стихии?

Всё ещё чувствуется дрожь земли, говорящая о том, что тварь продолжает удаляться. Стрельба орудий стихла. Надеюсь, Агнесса не подставится, ибо страховать её не кому. Что там британцы сделают, если она в воду подбитая или оглушённая упадёт? Вот именно. Ничего.

Колчак промолчал, сплюнул на землю, выказывая негодование, и поспешил ко взводу, где уже встречают с ошалелыми лицами бойцы.

По команде мы снова надели кольца и залезли в кабины. Связь появилась, радар заработал. Множественные вражеские цели на нём. И одна синяя точка.

— Она же нас должна видеть, — говорю в эфире я.

— Да, Андрей, так и есть, — отвечает Небесная.

— А британцы?

— Они не узнают, пока не придёт время, — говорит мне. Но слушают в эфире все гвардейцы.

В том числе и Агнесса.

Но она молчит. Уверен, что узнала меня по голосу, но не будет разговаривать. А я… не посмею позвать её. Тем более в открытом эфире, где слушают все.

Надо же, британцам отдали не только лучшего мехавода, но и его боевую машину.

Признаться, я потерял контроль, осознав, что она в опасности. Нельзя забывать, как обошлась со мной, назвав «зверем». Что бы ни было, она всё понимала. Понимала, что меня хотели попросту растерзать. Ушла под руку с Уильямом. Вероятно, с чистой совестью. В одиночной камере у меня было много времени поразмыслить на этот счёт.

Но каждый раз всё крутится в башке по–новой, выцарапывая крупицами чёртову надежду, пытаясь найти веские причины, какие–то объяснения…

— Почему они целились в крылья? — Спрашивает Илья.

Мне тоже показалось это странным. Но, кажется, я догадался. Принцесса подтвердила:

— Чёрный рос долгое время. Думаю, все сорок с лишним лет он формировался и креп. Континент ему перестал быть интересен, и он растит крылья, чтобы перелететь к нам. Плавать он не умеет, по дну океана не дойдёт, давление в толщах его раздавит. Поэтому перелёт для него — единственный способ попасть туда, где мы ещё процветаем и держимся. Британцы не дают ему растить крылья. Если сбить их полностью, хватает на полгода спокойной жизни.

Интересные познания. И сколько времени, Анастасия Николаевна, вы всё это держите в себе? Так и подмывает спросить.

— Но он же может спрятаться, — слышу от Ильи.

— Зов эрения ему не победить. К тому же он охраняет своё главное логово.

— Мемфис, — заключил Зотов.

— Да, — отвечает Небесная.

— Но нам же и нужно туда, — подаёт голос и Олег.

— Британцы отвлекут, а мы проскочим.

— И когда следующая атака? — Спрашивает Олег.

— Через пять суток с восхода, — раздаётся в эфире с шипением такое невозмутимое, спокойное, сильное!!

И в груди сердце замирает. Предательски прощая всё.

— Агни!! — Кричу, не сумев совладать с собой. — Это я! Андрей Сабуров!!

Тишина. Секунда, другая. Как чёртова вечность. Не дышу.

— Рада, что ты жив, Андрей, — отвечает спокойно. Совершенно без эмоций.

Будто между нами ничего и не было.

Словно между нами горизонт.

И она ни о чём не жалеет. Как и моя гордость, уступившая нежности и тоске всё.

Сердце долбит, как сумасшедшее. Задыхаюсь. Кто сейчас на Медведя со стороны посмотрит, может