Доверься мне - Кристен Каллихан

семидесятичетырехлетняя соседка, которая любезно время от времени, когда мне становится одиноко, впускает меня в свой дом.

Секунду я смотрю на него, словно застигнутый врасплох олень, а потом обмякаю всем телом.

— Ох.

Он чертовски самодоволен и имеет на это полное право.

— Кстати, этот твой ревнивый негромкий рык мне вроде как нравится.

— Я не рычала. — Морщу нос, когда он смотрит на меня. Ладно, я могла рыкнуть. — Мэдди — это миссис Голдман?

Как ее имя? Мэделин? Наверное, да. Но все равно не получается представить ее как Мэдди.

Джон утвердительно кивает.

— Ты с ней знакома?

— Мы обедали вместе. Она пыталась свести нас с тобой.

— Правда? — довольно протягивает он. — Тогда это лишь доказывает, что у нее потрясающий вкус.

— Не задирай нос, Джон, а то споткнешься.

Улыбаясь, он касается моего сморщенного носа.

— Я говорил о ее вкусе в отношении тебя.

Ого. Он собирается убить меня своим обаянием. Меня обнаружат лужицей похоти, в которой будут плавать лишь мои трусики.

— Эй, — зовет нас Рай, — хватит строить друг другу глазки, давайте готовить. Я голоден.

Джон улыбается.

— Урок первый касаемо моих ребят — Рай жопоголовый.

— Я это слышал!

— Я на то и рассчитывал! — качая головой и негромко смеясь, Джон берет меня за руку и ведет в кухню.

И вот тогда я полностью осознаю, что собираюсь ужинать с тремя четвертями частей группы «Килл-Джон». Что еще важнее, с самыми близкими друзьями Джона. Поэтому я неожиданно начинаю нервничать.

ДЖОН

Стелла в шаге от того, чтобы познакомиться с большей частью моей семьи. Настоящей семьи. У меня есть родители, бабушки с дедушками, тети и дяди. Никто из них не хочет меня знать. Я обуза. Во-первых, потому что рокер. Во-вторых, из-за публичного освещения моих психологических проблем. Для них приличия превыше всего. Нельзя кружить по сцене, исполняя песни о трахе. И уж точно недопустимо пытаться принародно лишить себя жизни. Видимо, подобное дерьмо следует делать за закрытыми дверями в ожидании того, что родные должным образом это прикроют.

Мои семья гордится голубизной своей крови и ожидает соответствующего поведения от каждого ее члена. Я нахожу в этом особую иронию, учитывая, что познакомился с королевой Англии, зависая с обоими принцами. Да и в целом более осведомлен об устроенных королевским дворцом мероприятиях, чем любой из моих достопочтенных родственников. Может, именно в этом и проблема: я преуспел в свое время.

Как бы там ни было, за исключением Киллиана и Либби, все люди, которых я искренне люблю, сейчас здесь. Как и Стелла. Несмотря на то, что нас прервали, и мой член не стал счастливее этого, а яйца адски болят, я рад, что она знакомится с моими друзьями.

Рай приземляется на диван.

— Не чувствую запаха еды.

— Я забыл приготовить, — признаюсь, поморщившись. Я забывчив и это выводит людей из себя.

Уип хлопает меня по плечу и сжимает его.

— Тебе было чем заняться. — Он кивает на Стеллу. — Я понял, мужик.

Я даже не могу притвориться, что меня отвлекла не Стелла. Но то, что ее лицо приобретает оттенок розовой сладкой ваты, вынуждает толкнуть локтем Уипа в живот.

— Прекрати.

Тот со смехом принимает удар и направляется в кухню. За ним следуют Бренна с Софи, и все трое начинают рыться в холодильнике. Результатом поисков становятся две целые курицы, которые я купил, чтобы зажарить.

— Давайте начнем готовить, — предлагает Уип, поворачиваясь к духовке.

Софи со Скотти присматривают за Феликсом, пока все остальные готовят. Мы со Стеллой стоим у раковины и чистим картошку, время от времени касаясь друг друга руками. Каждый раз, когда это происходит, мы скользим взглядом друг по другу, и Стелла застенчиво улыбается. А мне хочется поцеловать ее. Каждый раз.

Я так сильно отзываюсь на эту девушку, что это не смешно. И я сражен. Сам не могу в это поверить. Только теперь, когда я знаю, какая она на вкус, как ощущается под моими руками, стало хуже. Она — моя новая любимая песня, хочу проигрывать ее снова и снова.

Когда подготовка закончена, я беру на себя основную часть приготовления пищи, главным образом потому, что лучший в этом деле. Стелла смеется, когда Рай и Уип рассказывают дорожные байки. И поскольку они придурки, большинство историй вращаются вокруг моих самых неловких моментов.

— Как насчет первого интервью для «Роллинг Стоун»? — услужливо перебивает Бренна.

— О, ради всего святого, — вскидываю руку, признавая поражение.

Взгляд Стеллы блуждает вокруг кухонного островка, подмечая дьявольские улыбки присутствующих.

— Что произошло? — Она точно наслаждается моей болью. Маленькая предательница.

Начиная повествование, Бренна практически впадает в экстаз.

— Это было первое интервью «Килл-Джон» для «Роллинг Стоун». Эх, вот были времена, да?

Стелла кивает, в восторге от предвкушения.

— Джакс все время флиртовал с репортершей, — вставляет Уип, нарезая розмарин. — На самом деле это было отвратительно.

— Только потому, что она игнорировала тебя, — чувствую себя обязанным сказать.

Не прерываясь, он посылает меня и продолжает:

— Мы заканчиваем, и мистер Делец подкрадывается, чтобы взять ее номер.

С горящим лицом качаю головой.

Стелла широко распахивает свои глаза глубокого синего цвета.

— Его отшили?

— Приятно осознавать, что ты находишь это шокирующим, Кнопка, — замечаю с нейтральным выражением лица, — но нет.

— Нет, — соглашается Уип со сдавленным смешком, — не совсем.

Рай широко улыбается, и его глаза превращаются в небольшие голубые треугольники.

— Он стоял весь из себя «итак, детка», когда внезапно начал качаться и крутить головой по сторонам с таким странным выражением лица…

В этот момент все корчат рожицы: губы сжаты, ноздри раздуваются, как будто что-то унюхали и, глядя на это, Стелла смеется. Все смеются. Только я кривлюсь, вспоминая.

Рай все еще хохочет, когда говорит:

— И мы такие типа: «Какого хера это было, чувак?» Но Джакс делает вид, что ничего не произошло и снова пытается заговорить с ней.

— И снова начинает раскачиваться, — произносит Бренна, четко меня копируя.

— Гребаный ад, — бормочу я, до сих пор ощущая под кожей отголоски того давнего смущения.

— Так что произошло? — спрашивает Стелла, глядя то на меня, то на моих друзей.

Я не успеваю ответить. Уип опережает меня.

— Он в последний раз открывает рот, чтобы заговорить, когда внезапно начинает плеваться и кашлять, и просто, на хрен, демонстрировать рвотные позывы.

Рай чуть не плачет от смеха.

— Репортерша отступает, выглядя на самом деле разочарованной тем, что снизошла до общения с этим чудилой, но спрашивает, в порядке ли он. — Рай вытирает глаза. — А Джакс говорит…

Мои друзья-предатели выкрикивают в один голос:

— Я… проглотил… насекомое.

Все смеются. Я тоже,