Заберите вашего сына - Яна Мелевич

Мама молчала, задумчиво крутя в руках кружку. Я вздрогнула, услышав рядом шум и с кряхтением к нам присоединилась бабушка, оглядевшая нашу парочку с ног до головы.

— Ну, что кулемы сидите? — фыркнула она — проблему за вас кто решать будет?

— Бабуль, — поморщилась я, отпивая шоколад. — Мы же с тобой это еще с утра обсудили — надо идти в библиотеку и начинать там рыться.

Она как-то странно покосилась на меня, затем поджала губы и взглянула на маму. Не знаю, что они там обсуждали телепатически, но бабушка не выдержала первой, психанув на месте:

— Виола! Да скажи уже, сама же догадается!

Я непонимающе вскинула брови и отодвинулась от мамы. Взглянув на нее удивленно. Она тяжело вздохнула еще раз, отпила шоколад, а после кивнула на свой ноутбук, который я притащила с кухни после нападения.

— У меня на компьютере есть папка с документами под паролем «Личное», — чуть поморщилась, а бабушка рядом фыркнула. Я вскинула брови и пожала плечами, все еще не понимая, к чему идет речь.

— И?

— Помимо прочего, касающегося моей работы, там хранятся данные расследований твоего отца. Многочисленные вырезки, газетные выпуски и копии фотографий, которые забрали для расследования. Все то что я успела скопировать. Прежде, чем они их забрали, — махнула рукой и мои зрачки расширились от удивления. Я приоткрыла рот, едва не выронив кружку, отчего бабушка захлопнула мне его, ужарив под подбородком так, что зубы клацнули.

— Рот закрой — кишечник продуешь, — недовольно нахмурилась она, отводя взор, пока я переводила взоры с одной на другую.

Шестеренки в моей голове закрутились с бешеной силой. Мама редко говорила об отце, в нашей семье — это было негласным табу. Мне казалось все потому, что он нас бросил. Только теперь глядя на перекошенное лицо мамы, недовольный взор бабушки понимала — это все очень неоднозначно. По какой-то причине, много лет они хранили документацию отца, все то, чем он занимался при жизни и чем жил. От этой мысли, мое сердце забилось чаще.

— Мам… — выдохнула я, сжимая до побелевших пальцев кружку, судорожно соображая. — Там ведь… что-то есть?

— Много там есть, — пробурчала бабуля вместо молчавшей мамы. — Слишком много за что он поплатился…

— Мам, — голос у мамы задрожал, а сама она болезненно поморщилась. — Не надо сейчас об этом.

Моего отца нашли в багажнике его машины спустя год после того, как он внезапно исчез. В тот год стояла засуха, отчего болотистая местность изрядно измельчала. Отдыхающие туристы, изучающие леса, решили отдохнуть и разбить палатки. Я не знала, что случилось, но они смогли обнаружить автомобиль под водой и сообщить по возвращению в природоохранную службу. Труп был в багажнике с перевязанными руками и лодыжками. Из того, что я запомнила четко: он был жив, когда машина погружалась в воду. И пытался выбраться, но безуспешно.

Тогда мне все казалось нереальным. Мой отец не был человеком года или хорошим родителем. Я его почти не помнила, однако он был человеком, желающим знать правду. И точно не заслуживал подобной смерти.

— Твой отец занимался расследованием махинаций нескольких высокопоставленных людей и их организаций. В том числе «Зеленый слон», — прерывала напряженную тишину мама, продолжая сверлить стену напротив себя. — Из того, что я успела тогда изучить, у него был информатор из этого круга. Не слишком большого чина человек, но вертящийся в этой среде.

— А имя? — затаив дыхание, выдохнула я, поймав на себе мамин задумчивый взор. Она с минуту молчала, подняв голову к потолку, пытаясь припомнить. От этого уже я нетерпеливо заерзала, за что словила шлепок по заднице от бабушки.

— Ну-ка, сиди смирно, — рыкнула она.

— Афганец или что-то такое, — поморщилась мама. — Или чеченец… Что-то связанное с этими военными конфликтами. То ли старый друг, служивший там, то ли кто…

У меня в голове будто щелкнуло. Воспоминания дурацкого звонка и странный позывной, который тогда показался мне совершенной глупостью.

«А, та телка от чеченца. Сыня, там чика от чеченца. Ага, наша нажива на объект. Че там ей время надо, место. Ляля все подготовила?»

Я задохнулась от внезапного понимания, что ответ вот он, на поверхности. Лишь протяни руку и хватай эту рыбу за хвост. И хотя от меня все еще что-то ускользало, где-то в конце беспросветного туннеля замаячил белый свет.

— Они занимались всем подряд: проституция, продажа оружия, вырубка лесов в заповедных зонах, продажа наркотиков, — перечисляла мама, пока я пыталась собрать в кучу разбегающиеся звенья одной цепочки.

— Короче, настоящий синдикат, — фыркнула бабуля и потрясла кулаком. — Ух, я бы им. Вздумали на несчастную старушку с пистолетом идти!

— Это была зажигалка, мам, — иронично заметила мама, пока я хватала пальцами телефон, пытаясь сообразить, кто мне нужен в первую очередь. Амир? Нет, точно нет. Ему о таком знать нельзя, иначе сидеть мне дома, как восточной жене и варить ему плов в чане.

Может Юра? Скорей всего Бублик сейчас работает с Дороновым и на контакт тоже не пойдет. Ибрагим? А так ли он невинен, как прикидывается?

— Ты чего, Лилька? — нахмурилась бабушка. Заметив мое зависание с телефоном.

— Да я… — начала было я, однако резко замолчала. Едва мой взгляд наконец уцепил заголовок той самой открытой случайно статьи из интернета. То, что увидела, меня не просто удивило — ошарашило. Да и не только меня.

— «Звезда российского блокбастера «Бурый воин» Георгий Ярицкий и его партнерша по сцене, а по слухам любимая девушка — Катерина Сталебенко — были найдены сегодня утром менеджером Ярицкого в крайне тяжелом состоянии в собственной квартире. По предварительным данным у обоих актеров случилась передозировка новым наркотиком «Страсть», появившимся на рынке…», — прочитала мама, забирая у меня из рук смартфон. Я точно ужаленная подорвалась с места, принявшись рыться на забросанном бумагами столе и выискивая нужные мне снимки.

— Лиля, ты чего? — вскинула брови бабушка. Но я только отмахнула, а затем торжественно вскрикнула и подбежав обратно, приложила снимок к фотографиям зевак из социальных сетей.

— И почему моя дочь такая криворукая, — заметив мои творения поморщилась мама.

— Потому что вечно отвлекается! — фыркнула бабушка, однако я шикнула на них, ткнув пальцем в одну из фотографий, взвизгнув:

— Видите?!

Они наклонились, рассматривая серый внедорожник. На нем не видно толком ни марки, ни номера, но я на сто процентов уверенна, что этот тот самый КИА с номером «М895НТ». Потому что подле него оттирался тот самый дяденька в черном костюме. Именно он отвечал мне по телефону в первый раз, и тогда на бензоколонке. И сейчас на фото был обозначен, как менеджер Ярицкого, стоя с телефоном у уха.

— Алексей Жиднев, — прочитала мама, ошарашенно повернувшись ко мне.

Благослови Боже мою прекрасную память.