Наши фиолетовые братья - Вячеслав Шалыгин

Финала битвы экран не показал, лишь пролистал в режиме стробоскопа два или три десятка других план-схем, похожих и непохожих одновременно. Одному небу известно, сколько длилась чужая неведомая война и каких потерь она стоила обеим сторонам.

Покончив с космическими сражениями, стена неожиданно высветила довольно мирную картинку, на которой была изображена симпатичная, но бесплодная звезда в окружении пыли и мелких метеоритов. На равном удалении от светила возникло множество крестообразных меток, считать которые Матвей даже не стал – их было сорок пять. Все, кроме одной, постепенно превратились в голубые шарики, лишь верхняя, сорок пятая, так и осталась умозрительным крестиком. Крестик начал увеличиваться в размерах, как бы наплывая на зрителей, и в этот момент на экране вдруг появились три изможденных субъекта: два мужика и одна женщина, повторившие уже известный диалог:

– Ну?.. Ур-родство… Сколько можно томить? Мы увидим что-нибудь конкретное?..

– Конечно…

– Я что-то не уверен…

– Надо попробовать…

– Черт! – крикнул Матвей. – Что «попробовать»?! Шуберт, ты самое интересное стер!

Борисов не ответил. Он и сам это понимал, а спорить только ради спора ему не хотелось, не то было настроение. После второго фильма, более длинного и гораздо более познавательного, все трое чувствовали себя вымотанными, словно воевали сами. Исследователи сидели в креслах и уныло смотрели в пол.

– Надо что-то делать, – сказала наконец Дарья.

Борисов молча повращал панель и, найдя пиктограмму, напоминающую уже известную «ложку»-телевизор, придавил кнопку…

– У? – мельком взглянув в экран, откликнулся какой-то сосредоточенный гуманоид.

Он напряженно следил за чем-то, не попавшим в фокус телеобъектива, и потому не сразу осознал, что вместо ожидаемых рыбоглазых соплеменников на его экране возникли трое взлохмаченных землян.

– У-у?! – возмущенно провыл он, развернувшись к экрану всем телом.

– Ошибочка вышла… – Шуберт торопливо ткнул в ту же кнопку, но было поздно.

По залу пронесся грохот, словно бы прокатилась пустая железная бочка, и под потолком замигали красные лампы.

– Похоже на тревогу, – с опаской заметил Матвей. – Ты что, на другую волну настроиться не мог?

– А где ты видишь ручку настройки?

– Постой, а из бункера ты как связь наладил? Со Страшным…

– Там проще было, – вздохнул Борисов. – Я у Калашникова из кармана… случайно… мини-сервер вытащил. Ну, с обычной чип-картой для экстренной связи. Потом бросил два проводка к инопланетной машинке, она как усилитель сработала, и готово.

– Да ты не только в разведке мастер… – Мотя подозрительно прищурился. – Кто ты на самом деле, Шуберт?

– Мастер корпоративной разведки, – развел руками Борисов.

– Смотрите, – прервала их Даша. – Что-то там происходит…

Происходило что-то не «там», то есть не снаружи, а внутри систем этой странной базы. Это можно было понять хотя бы по изображению на экране. Во всю его матовую гладь развернулась какая-то округлая схема с цветными диаграммами и графиками. Причем все показатели неуклонно росли. Особенно стремительно набухали те, что были нарисованы красным.

– Кажется, все системы готовятся к бою, – предположил Матвей. – Наверное, местную автоматику вид рыбоглазых напугал…

– Но в таком случае… – Борисов ожесточенно потер виски. – В таком случае… Это база…

– Тех людей-слоников, – закончила его мысль Даша.

– Вот именно! – Шуберт щелкнул пальцами. – Помните, какое у них было оружие? Это же просто дьявольская сила!

– Но и у тех УУ пушки были что надо, – возразил Матвей. – Чего же они теперь чем попало воюют? С нашими почти на равных бьются. Деградировали?

– Точно! – Борисов вскочил и торопливо прошелся по платформе. – Все, что мы видели по этому телевизору, происходило очень-очень давно, и с тех пор УУ забыли, как надо воевать, но обнаружив, что не одиноки во Вселенной, решили поискать старые рецепты. Вот мы и столкнулись с ними около древней пушки.

– Постой!.. – Даша привстала и ухватила Шуберта за рукав. – Как это… не одиноки?

– Они обнаружили на СС-сорок четыре землян, – пояснил мастер, высвобождая руку. – Нас обнаружили, что тебе непонятно?

– А как же слоники? – Глаза девушки расширились от ужасной догадки. – Их что… не стало?

– Видимо, да. – Борисов пожал плечами. – Но нам сейчас не о них думать надо.

– Так… – Матвей тоже поднялся с кресла и подошел к краю платформы, чтобы получше рассмотреть схему на экране. – Вот это системы подачи энергии… Вот так идут каналы перераспределения массы. Ага… это топливные баки… Хотя нет, какие могут быть баки на планете? Для чего?

– Чтобы электричество вырабатывать… – Даша предложила версию робко, словно опасаясь, что мужчины ее опять засмеют.

– Нет, для этого здесь имеется атомный энергоблок, – задумчиво возразил Матвей. – Вот это, наверное, пушки… А что вот здесь?

– Двигатели, – уверенно заявил Борисов.

– Что? – Матвей недоверчиво покосился на мастера. – Нет, не может быть. Это же где-то на полюсе, да и сориентированы они как-то странно… Как будто какая-то ракета в планету воткнулась и торчит теперь хвостом кверху.

– Бедные слоники, – думая о своем, едва слышно вздохнула Даша.

– Мотя!.. – Шуберт вдруг перешел на громкий шепот. – Я понял! Мы не в бункере и не в кабине какого-то гигантского челнока. Мы в рубке самой планеты!

– В чем? – Матвей скривился.

– В рубке! Эта дура может маневрировать! Это не просто планета! Это действительно боевая станция! Но не цитадель, как ты предполагал, а корабль!

– Ты сдвинулся? – Матвей выразительно покрутил пальцем у виска. – Сам же говорил, что она в сто тысяч раз больше любого БПК! Таких кораблей не бывает!

– А пришельцы бывают? А сорок четыре Земли? А болота со спиртом или пустыни с золотым песком?! Сам подумай, циклопические масштабы этого корабля объясняются элементарно! Чтобы охранять сразу сорок четыре планеты, нужен именно такой крейсер…

– Стоп! – Матвей поднял руку. – А двигатели?! Чтобы успешно маневрировать в бою, этой махине нужны мощные двигатели! А тут что? Какие-то детские игрушки? Они не то что разогнать такую массу не смогут, они и с места ее сдвинут с трудом. Если вообще сдвинут. Нет, Шуберт, не корабль это. Просто станция, крепость…

– Но зачем ей двигатели?

– Для коррекции орбиты…

– Ерунда! Если уж она вышла на орбиту, то будет по ней бегать без всякой коррекции.

– Но ведь ее выводили. Когда-то. Вот с тех пор движки и остались, на всякий случай. Законсервированными.