Татуировка герцога - Майя Родейл

— А что, если я не желаю устраивать скандал? — спросил Уиклифф.

Как и она, он разглядывал, бальный зал, притворяясь, что они просто стоят рядом. Она юная, по-видимому, незамужняя леди, а у него репутация неисправимого грешника. Всегда и везде это скверная комбинация.

Если он не проявит осторожности, то к утру, они будут помолвлены.

— Вы не желаете устроить скандал? — удивилась юная леди. И, как он заметил, совершенно в нем разочаровалась.

Уиклифф наблюдал, как танцует леди Алтея, и должен был признать, что ее ярость и буйная страсть, обузданные танцевальными па, просто восхитительны. Она буквально излучала мощную энергию. Казалось, достаточно малейшего повода, и этот простой танец превратится в нечто более опасное. Ее партнер, похоже, трепетал от ужаса.

В дальнем конце зала Уиклифф не столько видел, сколько сердцем ощущал присутствие Элизы. В компании высокой светловолосой леди она выглядела как любая стоявшая у стены барышня — милая, невинная и застенчивая.

Но он знал, на что способна Элиза. Дни и ночи обмана. Но сейчас в его памяти они будто подернулись туманом — перед ним была не горничная, подчинявшаяся его желаниям, а красавица, богатая невеста, которая бросает на него взгляды с дальнего конца зала. Быстрые, внезапные, пронзительные взгляды — так бросает копье спрятавшийся в гуще джунглей туземный воин.

На ней было красивое лазоревое платье в цвет ее глаз. Он сказал бы ей это, окажись он достаточно близко, но этого не будет.

«Опасность!» — предупреждала его интуиция.

Волосы Элизы были уложены в замысловатую прическу с завитками, локонами и какими-то искристыми штучками — в языке дамских украшений он был не силен. Все это, вероятно, потребовало уйму времени. Только леди со средствами может себе позволить тратить долгие часы на такие пустяки, как сложная прическа. А не горничная, которая только вчера смахивала пыль с полок в его библиотеке, прикидываясь, что не может прочитать названия на корешках книг.

Уиклифф был способен оценить эффект атласного платья, прически и драгоценностей. Элиза красивая женщина. Яркая, смелая и… лживая.

Однако он поймал себя на том, что хочет узнать эту новую Элизу — ловкую, умную, блестящую, образованную версию себя самой.

— Я могу организовать приватную встречу, если вы того желаете, — тихим голосом сказала леди Шарлотта.

— Милая барышня… — начал Уиклифф и тут же сообразил, каким, должно быть, старым, чопорным и благопристойным он выглядит в ее глазах, хотя он вовсе не такой. Волосы у него по-прежнему длинные, хотя все остальные джентльмены пострижены. Он все еще носит сережку — напоминание о том, что когда-то он был простым моряком, а рафинированные гости этого бала считают работой составление меню с участием шеф-повара или подремывание на заседаниях парламента. Под его вечерним костюмом — какая уступка обществу! — черные извивы татуировки.

Нет, нет, он не старый, не чопорный, не благопристойный.

— Леди Шарлотта, — снова начал он.

— Если вы не желаете устраивать скандал, как насчет будущей счастливой жизни? — спросила она, как говорят все девушки на свете, верящие в волшебные сказки.

Он недовольно нахмурился.

— Это будет моя забота, а не ваша.

— Если вы настаиваете, ваша светлость, — пробормотала она тоном, явно говорившим, что она нисколечко не согласна. — Но я бы хотела представить вас одной своей знакомой. Здоровье у нее слабое, но в ее распоряжении целое состояние. Леди Миллисент Стрейндж и ее дочь Араминта будут счастливы познакомиться с вами.

— В самом деле?

— Да. Но вы не должны присматриваться к руке леди Миллисент. Ее укусил дикий вепрь.

Уиклифф подавил улыбку.

— Тогда я должен познакомить вас со своим другом Харланом. У него одна рука страшно повреждена, его укусила акула. И он потерял левый глаз при невероятных обстоятельствах, когда в ход пошли копье, туземная ритуальная маска и нож.

— Правда? — спросила леди Шарлотта, затаив дыхание.

— Такая же правда, как ваша леди Миллисент, ее дочь Араминта и дикий вепрь.

Леди Шарлотта, вместо того чтобы устыдиться, широко улыбнулась:

— А вы умный. Я рада.

Тут им помешали.

Мужчина, которого он не знал, подошел к ним с двумя стаканами бренди, опровергнув тем самым его предположение, что для всех он будет здесь нежеланным гостем.

— Роксбери, — представился он, протягивая стакан.

— Уиклифф, — ответил он и отхлебнул.

— Я знаю, — кивнул Роксбери.

— И что меня выдает: волосы, серьга, татуировка?

— И это и тот широкий прием, который оказывает вам свет. Герцогский титул тоже идет в зачет, — пояснил Роксбери и, отведя от него взгляд, воскликнул: — Не иначе как леди Шарлотта!

— Привет, Роксбери. Добрый вечер, — чрезвычайно вежливо ответила она, хотя и с некоторым смущением.

— Надеюсь, тебе нравится бал. Боюсь только, он может оказаться для тебя последним, если ты не бросишь свою привычку знакомиться с такими черными овцами, как этот господин, — шутливо сказал ей Роксбери. — Насколько я слышал, в монастырях вечеринок не бывает. Именно туда и отправит тебя брат, если ты не угомонишься.

— Чепуха какая! Понадобится вся армия, чтобы меня туда запихнуть. Ну и ну! Да я лучше убегу в Тимбукту с его светлостью. Зайцем проберусь.

Роксбери застонал.

— Я каждый день благодарю Бога, что не отвечаю за тебя.

— Возможно, я буду давать уроки ребеночку, которого ты ожидаешь.

Роксбери побледнел. Леди Шарлотта просияла и неторопливо отошла, смешавшись с толпой.

Уиклифф наблюдал эту перепалку с живым интересом. Ясно, что эти люди близки семьями. Он нередко наблюдал подобные сцены и слышал добродушное подшучивание любящих людей. Однако никогда прежде у него не появлялось желания поучаствовать в таком разговоре.

— Я сам был жестоко обижен Великосветскими корреспондентками, — сообщил Роксбери, когда леди Шарлотта оставила их одних.

Это заинтересовало герцога.

— Значит, они посмеялись и над вами? — спросил Уиклифф, еще не разобравшись: уменьшает ли этот факт его гнев на этих дамочек или нет.

— Да, похоже. Думаю, это природная женская склонность создавать людям трудности. Леди Шарлотта тому доказательство. А Найтли еще и подстрекает их, — объяснил Роксбери.

Уиклифф задумчиво потягивал бренди.

— Я надеюсь, вы ему отомстили? — сказал герцог.

Роксбери от души рассмеялся.

— О да. Я подстрелил его на дуэли и женился на ней. — В голосе Роксбери все еще искрился смех. — Как это сказать? Если не можешь их одолеть — присоединись к ним.