Кукловод. Книга 1. Кавказец - Константин Калбазов

– Все.

– Тогда спокойного дежурства.

* * *

Нда. Каждый сам кузнец своего счастья. Ну или благосостояния. Правда, в его случае получилось не совсем так. Зайцеву и его парням пришлось немного постараться для того, чтобы он мог пополнить свою мошну. Однако справедливости ради нужно заметить, это стоило не таких уж титанических усилий. Конечно, зарядить необходимыми девайсами людей не так уж и просто, но, с другой стороны, тут все уже отработано до мелочей, так что даже случайности сведены к минимуму.

Зайцев по здравом рассуждении решил не пороть горячку и проследить за посланцем от Непейводы. Тот отправился в аул Джингирик, расположившийся верстах в десяти от крепости, в Тебердинском ущелье. Оттуда, в свою очередь, выдвинулся посланец в другой аул, Даут, находящийся в одноименном ущелье в полусотне верст от крепости. Так что и на пленного офицера и на тех, кто его содержит, вышли довольно быстро, а там и состав группы, которая отправится на обмен, выяснился практически сразу. Словом, никаких сложностей, которые предвидел Зайцев, не приключилось.

Шейранова даже как-то обидел тот факт, что обмен ввиду крепости затеяли местные. Получается, что не больно-то его тут опасаются. Хотя, с другой стороны, выкуп пленных здесь уже оброс неким ритуалом. Подъезжают две группы с противоположных берегов, с нашей стороны выдвигается один человек с выкупом и, передав серебро, возвращается вместе с пленником. После этого все чинно разъезжаются в разные стороны, и ни о каких каверзах при этом никто даже не помышлял.

Конечно, платя горцам, русские где-то поощряют их к захвату все новых и новых пленников. Но с другой стороны, если лишить их возможности зарабатывать на этом, они станут продавать офицеров вместе с другими пленниками в рабство на Туретчину. А то и попросту резать на месте. Нужно ли говорить, что русское дворянство подобный подход ничуть не обрадует. Поэтому и идет командование корпуса на подобные шаги с молчаливого одобрения Санкт-Петербурга.

Вот они, голубчики. Появились. Как предполагалось, пятеро. Тот, что впереди, на белом коне и в белой папахе, пожалуй, будет за главного. Ну а коль скоро он старший, то и серебро при нем. Вообще-то если быть до конца откровенным, то не только серебро. Все же, что ни говори, а пять тысяч серебром это получается более ста килограммов. Так что большую часть выкупа наверняка доставили золотом, чтобы весу было поменьше.

Оно, конечно, ассигнациями по весу получается еще скромнее, но горцы бумагу не признавали, отдавая предпочтение только золоту и серебру. Даже платиновые рубли не брали, хотя имели хождение и такие. А все оттого, что тратили они свою «трудовую копейку» не только на русской территории, но в немалой степени и на Туретчине, до которой отсюда рукой подать.

Так вот, Шейранову показалось, что вес выкупа больно уж скромен, не наберется и двух пудов. Львиную долю суммы и вовсе можно рассовать по карманам. Поэтому он обратился к приказчику с просьбой – обменять имеющееся у Темлякова серебро на золото. Приказчику-то все равно, какими деньгами расплачиваться с горцами, он, конечно же, согласился, и даже получил вместе с серебром переметные сумки, чтобы разместить всю сумму.

В утро, когда предстоял обмен, Темляков решил отправиться на охоту. Благо обстановка вокруг крепости более или менее нормализовалась. Вообще он нередко хаживал на охоту под неодобрительные взгляды офицеров и нижних чинов. Ладно еще, когда он выбирался вместе с братьями Даулетовыми. Но они далеко не всегда сидели в крепости, а потому на охоту он хаживал один.

Разумеется, при этом он рассчитывал на помощь наблюдателей из службы безопасности и оператора. Местность отслеживалась не только при помощи вертолета, но и с использованием беспилотников. Поэтому риск встречи с неприятностями был сведен к минимуму, а вот у него была хорошая возможность попрактиковаться в стрельбе по живым мишеням. Поди попади пулей в улепетывающего зайца или взлетевшую птицу. Хм. Однажды сбил мобильную камеру, так оператор ругался, как грузчик.

Углубившись в лес, Шейранов направился вверх по ущелью, стараясь не выходить на открытое место. Примерно в десятке верст русло Кубани имело изгиб, где заметно расширялось, делясь на несколько рукавов с небольшими гравийными островками. Течение здесь замедлялось, глубина потока в это время года редко поднималась выше колена. Очень удобное место для переправы не только конного, но и пешего.

Мерина он оставил в лесном массиве, на той самой террасе, где они в свое время с пластунами прижали горцев. Спуститься вниз – никаких проблем, он всегда возил с собой моток веревки, чтобы можно было связать волокушу или куда взобраться, случалось ему подстрелить и горного козла. А уж спуститься с высоты в два человеческих роста – и вовсе проще простого.

Припомнив о схватке с братьями Даулетовыми, Шейранов устроил свою позицию за одним из валунов. Лишь с тем отличием, что теперь, чтобы добраться до него, горцам придется подниматься вверх по склону, а это займет куда больше времени. Угу. На сей раз он решил обойтись без помощи кунаков. Уж больно соблазнительный куш, и охрана чисто символическая.

Вооружившись своей трубой, Сергей внимательно осмотрел всех пятерых всадников, скакавших на рысях по дороге, вьющейся вдоль русла Кубани. Вот, значит, как. А чего он, собственно, ожидал, что они не сообразят, сколько будет весить пять тысяч серебряных рублей? У них, конечно, с образованием имеется существенный пробел, но деньги считать они умеют. Вот и ведут в поводу лошадку, на которой пристроились знакомые Сергею переметные сумки, как полученные от него, так и принадлежащие Рогозиным.

Нет, все же не может Антон обойтись без своих выкрутасов. О том, что горцев будет только пятеро, Шейранову он, конечно, сообщил, а вот о заводной лошади предпочел умолчать. Не сказать, что информация столь уж значимая, чтобы Сергей не сообразил сам. Но подобный подход со стороны Перегудова наблюдался буквально во всем. Не досказать, умолчать, ошибиться на чуть-чуть, но непременно. Правда, в этот раз сюрприз оказался приятным, все яйца лежали в одной корзине.

Шейранов убрал трубу и вооружился штуцером. Это был тот самый, тульской работы, доставшийся ему в качестве трофея, поэтому и очки нацепить не забыл. Пристроился за валуном, выцеливая вьючную лошадь. Он выбрал ее вовсе не потому, что в такую движущуюся цель легче попасть с расстояния в двести метров, чем во всадника. Вовсе нет.

Причина была именно в деньгах. В идеале Сергея вполне устроит, если горцы бросят убитую лошадь с поклажей и побегут. Правда, этого не случится, потому что серебро они не бросят ни при каких раскладах. Оно будет их держать на месте, как якорь, и это также устраивало Сергея Федоровича. В конце концов, парочка лошадей ему никак не помешает, ведь нужно же будет доставить свою ношу до подъема на террасу, это около трех верст. А весу в том выкупе с учетом золота порядка восьмидесяти килограммов. Серьезно, в общем.

Взять упреждение, учесть то простое обстоятельство, что на этот раз склон довольно крутой, а потому внести поправку на стрельбу с более высокого горизонта. Хорошо все же, что он предпочитал упражняться со всем своим оружием, а не только с английским штуцером. Задержать дыхание. Выстрел.