Судьба с чужого плеча - Анна Иванова

— И ты согласилась за него отсидеть? С ребенком?!

— Ни на что я не соглашалась. Он меня не спрашивал. Оформил на мое имя все бумажки и даже не сказал.

— Кошмар! — Поражаюсь я, но тут же беру себя в руки. — Зачем тогда головой о стену бьешься? Соображать от этого она лучше не станет. Трезвый ум тебе пригодится.

— Знаешь, как говорят: если долго биться головой о стену, или голова сломается, или стена. Хочу пробить перегородку, чтобы вылезти из этой гребаной камеры.

— Думаешь, в соседней камере будет лучше?

Девушка громко всхлипывает, а я понимаю, что перестаралась. С трудом залезаю на верхнюю полку.

— Не плачь, — забираю у нее малыша. — Соберись. У тебя же ребенок, нельзя раскисать. Борись если не ради себя, то ради сына.

Девушка в последний раз всхлипывает и вытирает рукавом слезы со щек.

— А ты? За что здесь? — шмыгает она носом. — В чем тебя обвиняют?

— В убийстве.

— Кого?

В ее голосе появляется тревога. Мне ничего не остается, как сказать правду:

— Приемной дочери.

Девушка тут же поднимается и забирает у меня из рук ребенка. Я с чувством выполненного долга слезаю с кровати. Пока я в камере, она не сможет думать ни о чем, кроме безопасности малыша. Надеюсь, забота о сыне отрезвит горе-мамашу.

Я сажусь на кровать, если можно так назвать настил из досок с тонким, почти не ощутимым матрасом. Из последних сил выбиваю непомерно тяжелую подушку. Руки сами собой опускаются, подушка падает на пол. Я уже не в состоянии ее поднять. Глаза слипаются. Мозг до последнего противится, но тело побеждает и с облегчением опускается на матрас. Как же хорошо лежать! Нет, биться головой о стену и впадать в истерики я не стану. Может, и к лучшему, что меня не выпустили. Здесь я в безопасности. Отлежусь. Заодно все хорошенько обдумаю. Только немного вздремну.

Мозг отказывается отключаться полностью, в полудреме ворочаюсь с боку на бок. Передо мной появляется Игорь. Я стою возле окна, а он, выбросив канистру с бензином, что-то мне говорит. Пытаюсь разобрать слова, но звук не проникает через стекло. По движению губ читается то ли «Я любил!», то ли «Я убил!». Открываю глаза и упираюсь взглядом в волнистую поверхность стены. В голову лезет навязчивая мысль: чем Игорь пробил Кате голову? Это должно быть что-то длинное и округлое, похожее на стержень отвертки, только немного расширяющееся к основанию. На фотографии рана в Катиной голове смахивает на пулевое отверстие, каким его показывают в детективных сериалах. Меня передергивает от мысли, что я так хладнокровно рассуждаю о смерти приемной дочери. Гадать бесполезно — в автосервисе Игоря может быть миллион инструментов, способных нанести подобную травму. Перед глазами встает картина: Игорь с окровавленной отверткой в руках стоит над Катиным телом. Ужас! Отгоняю мысли, от которых можно сойти с ума. Заснуть больше не удается. Самое время подумать о чем-то дельном. Только ничего полезного в голову не приходит.

Благодаря Игорю большую часть времени я провела, расследуя совершенно другое преступление. Ну вот, опять виню в своих бедах другого человека, в этом Игорь не ошибся. Где была моя голова? Версию с несчастным случаем на работе у Олега стоило проверить. Но только до того момента, когда выяснилось, что Артур был на крыше один, и у него не осталось родственников, способных отомстить. Почему я стала копать дальше? Пошла на поводу у Игоря? Нет, скорее заинтересовалась, для чего Артур собирался мне позвонить.

Судя по рассказу Шавлюка, заявлению на развод и словам барменши, Олег встретил в баре Артура и шефа. Парень узнал женщину, с которой сидел Олег. Историю с дальней родственницей Артур, скорее всего, выдумал, чтобы успокоить ревнивого любовника, но это не имеет значения. Главное, он знал, что женщина не замужем или замужем за другим, значит, Олег пришел в бар с любовницей. Вряд ли Артур собирался шантажировать мастера, скорее предложил ему баш на баш: Олег молчит на работе про помощника и шефа, а парень не докладывает его жене о любовнице. Наверно, в баре Олег сделал вид, будто согласен, поэтому Артур и попросил Шавлюка не вмешиваться. Помощник посчитал, что владеет компроматом на мастера. Олег дождался подходящего момента и объявил, что собирается развестись. Компромат потерял значение, Артуру пришлось подчиниться и залезть на крышу в дождь.

Эти выводы могли бы стать огромным достижением, если бы имели хоть какое-то отношение к смерти Кати. Единственное, что доказывает история с Артуром, — Игорь мстил Олегу не зря. Муж на самом деле способен на убийство. Вот только ребенок ни в чем не виноват.

Тяжелые шаркающие шаги за дверью отвлекают меня от размышлений. Ключ с преувеличенным грохотом поворачивается в замочной скважине.

— Паукова, на выход.

— Опять на допрос?

— Нет, на свободу.

Я не в настроении смеяться над шутками надзирателя, поэтому нехотя плетусь к двери.

— С вещами, за тебя залог внесли.

Это не шутка! Ира! Какая же она умница! Где только денег взяла? Я-то ее заначку оставила в горящем лифте.

Несусь по коридору быстрее надзирателя. Не глядя, подписываю все бумажки и распахиваю дверь в свободную жизнь. Но за ней меня встречает не Ира. Вместо нее на пороге стоит с распростертыми руками Игорь. Он улыбается так радостно, как будто только что выиграл миллион. Еще бы, ставка на кону не меньше — его свобода. Мне почти удалось сделать то, чего он так боялся, — доказать свою невиновность. Ну почему я ни слова не сказала следователю про Игоря? Может, тогда меня бы не выпустили к нему под залог или хотя бы проследили, куда он меня отвезет.

— Соломинка! — подбегает Игорь и стискивает меня в крепких объятиях.

— Мне тяжело дышать, — с трудом выдавливаю из себя слова.

От запаха его кожи в горле пересыхает. Сердце то ли от страха, то ли от воспоминаний бьется сильнее.

— Почему ты босиком? Где твои туфли?

— Потеряла, — изображаю спокойствие я.

— Давай я отнесу тебя к машине на руках! — еще не договорив, он нагибается и протягивает руку к подолу моего платья.

— Нет! — я подпрыгиваю, как от удара током. — Мне хочется пройтись.

— Хорошо, пойдем к машине, — говорит он и целует меня в лоб. — Дома я тебя накормлю, отогрею, — его рука забирается под волосы и гладит меня по шее. — У меня быстренько забудешь весь этот кошмар.

Звучит как угроза. Ему бы только увезти меня подальше от людей. Что теперь делать? Попроситься обратно в камеру? Нет уж. Игорь обнимает меня за талию и слегка подталкивает. Я поддаюсь, но иду как можно медленнее, стараясь собраться с мыслями.

— Не пойму, что с тобой случилось ночью? — Сцепляет он пальцы в замок на моей талии.

— Нервы сдали.

— Ладно, не будем об этом. Главное, теперь все хорошо.

Игорь подводит меня к машине и сам закрывает за мной дверь.