Чары зари - Катарина Керр

К большому удивлению Родри гном кивнул, затем поднял вверх один длинный указательный палец — знак того, что следует быть внимательным. Внезапно, повсюду, вокруг появились простейшие духи — маленькие синие лешие, толстые желтые гномы, странные серые существа и разноцветные уродливые маленькие девочки. Родри никогда не видел их так много одновременно: на крепостном валу собралась огромная толпа.

— Что все это значит?

Когда серый гном щелкнул пальцами, простейшие духи выстроились парами, затем начали ритмично маршировать и каждый держал перед собой руку, словно придерживал ею кого-то. Серый гном встал во главе строя. Родри наконец понял.

— Армия! О, клянусь самим великим Белом, вы имеете в виду, что кто-то едет снять осаду? Вы показывали мне людей, которые держат за поводья лошадей?

Гном подпрыгнул и затанцевал, утвердительно кивая. С тихим шорохом остальные духи исчезли. Глаза Родри наполнились слезами, он вытер их и с трудом сглотнул перед тем, как заговорить:

— Это ты сказал Джил, что я угодил в ловушку?

На этот раз гном ответил отрицательно. Какое-то время он сосал пальчик, затем принялся ходить взад и вперед, имитируя неуклюжую походку кривоногого косолапого человека.

— Лорд Перрин? Ему удалось бежать?

Гном кивнул утвердительно, однако его личико было очень кислым. Он передернул плечами, словно от чего-то отмахиваясь, затем прыгнул на плечо Родри и поцеловал его в щеку перед тем, как исчезнуть. Родри откинул голову назад и засмеялся. Теперь ему предстояло убедить благородных господ, что спасение в пути и нет необходимости сдаваться. Но, конечно, не упоминая духов.

— О, конское дерьмо…

Все утро, наблюдая, как конные патрули кружат вокруг дана, Родри снова и снова обдумывал, как подступиться к делу, подбирал фразы, отказывался от них, пытался представить рассказ так и эдак. В конце концов, лорд Нед неуклюже взобрался по лестнице на крепостной вал и прохромал к Родри.

— Просто решил взглянуть на ублюдков. — Нед облокотился на стену и уставился вниз, его рыжие волосы странно потускнели в солнечном свете. — По крайней мере, скоро нас повесят, и все закончится.

— Ну, знаете, лорд, я только что думал о…

— Хорошо хоть после меня не останется вдовы. — Лорд продолжал говорить, словно не слышал осторожных слов Родри. — Клянусь яйцами Владыки ада, я всегда хотел, чтобы моя земля перешла к Перрину, если я умру, а теперь и он погиб.

Нед был готов расплакаться из-за смерти кузена, что удивляло Родри, который не считал нелепого Перрина такой уж большой потерей. Точнее сказать, не считал всего несколько часов назад.

— А что если Перрину удалось бежать с поля брани?

— Ха! А что если бы ворона запела, как маленький зяблик? Перрин не особо хорошо владел мечом, серебряный кинжал. После сражения ублюдки Наддрика добили всех раненых.

— Это так, но…

— Я знаю, что ты думаешь! — рявкнул Нед. — Зачем оплакивать несчастного Перрина? Для него же лучше, если он мертв.

— Я так не думал. Ничего подобного!

— Прости. Я забываю, что ты плохо знал его. Клянусь задницами богов, меня просто тошнит от всей этой болтовни. «Что не так с твоим жалким двоюродным братом, Нед? Как ты можешь терпеть его в своем дане, Нед? Он — ненормальный, он — полоумный, он такой и он сякой». А он совсем не был полоумным, клянусь адом! Немного… ну странным, может быть, но не сумасшедшим. — Нед тяжело вздохнул. — В любом случае это не имеет значения. Завтра утром я увижу его в Иных Землях.

— Лорд, он не умер.

Нед посмотрел на наемника так, словно думал, будто Родри и сам спятил. Это был критический момент. Родри собрался с силами и сделал глубокий вдох перед тем, как продолжить:

— Лорд, вы, вероятно, слышали, что люди Элдиса иногда обладают третьим глазом? Это так. Клянусь вам, что знаю в глубине души: Перрин жив и ведет сюда армию, чтобы снять осаду.

Нед прищурился.

— Посмотрите на меня, на презренного серебряного кинжала, — продолжал Родри. — Я участвовал во множестве сражений и драк. Большинство людей за всю свою жизнь даже не слышат о таком количестве битв. Кстати, мне и раньше угрожала виселица. Похож я на человека, который станет верить во всякие сказки, потому что не имеет смелости посмотреть смерти в глаза? Разве вы не смогли оценить мою смелость на поле брани?

Нед отвернулся и задумался.

— Я видел, как ты впадаешь в неистовство. Почему бы тебе и не обладать третьим глазом? Разве я могу судить о таких вещах? Но…

— Это все звучит безумно, но прошу вас, поверьте мне. Я знаю, что это так. Это приходит ко мне наподобие того, как человеку являются сны. Я знаю, что армия в пути.

— Но кто… о, боги, мой дядя! — внезапно Нед улыбнулся. — Несомненно, Перрин поехал бы прямо к Беноику. Ну, если он действительно жив.

— Я уверен, что жив. Клянусь вам в этом на моем серебряном кинжале!

— А это самая священная клятва для человека, вроде тебя, не так ли? А, клянусь черной волосатой задницей Владыки ада, какая в любом случае разница, повесят нас завтра или через неделю? Идем, серебряный кинжал. Убедим в твоей правоте союзников. Впрочем, я готов поспорить, они ухватятся за любую надежду, которая только забрезжит перед ними в этой непроглядной ночи.

* * *

Через четыре дня Джил вернулась в дан Неда с армией из двухсот двадцати человек — всеми, кого только смог собрать тьерин Беноик. Он использовал все способы, какие только мог изобрести — и призывал старых союзников, и требовал вернуть долги, и, откровенно, угрожал.

Когда боевой отряд въехал во двор, Сейбин выбежал навстречу, схватился за стремена тьерина в знак почтения и принялся пересказывать все, что услышал от Перрина за последние несколько дней. Джил бросила поводья конюху и поспешила в большой зал, где Перрин лежал на кровати Неда. По обеим сторонам от него удобно устроились крупные охотничьи собаки, с которыми ходят на дикого кабана, а три стройные гончие сидели у раненого в ногах. Джил прогнала собак и уселась на краю кровати, чтобы осмотреть своего пациента, глаза которого были ясными и внимательными, а щеки больше не горели от лихорадки.

— Хорошо заживает? — спросила Джил.

— Да. Слышу снаружи шум — ты вероятно привела моего дядю. Я знал, что он придет. Не будь меня и Неда, которых можно бранить и распекать, он бы давно заскучал.

При этих словах в помещение зашел Беноик, нетерпеливо похлопывая по бедру парой латных рукавиц.

— Ты — придурок, Перро! А Нед — придурок вдвойне! Но Наддрик — ублюдок и сын шлюхи, если у него хватило наглости осаждать моего родственника! Отлично! Прогоним его! Ты с нами?

— Да. Волк может бегать и на трех лапах.

— Минутку, лорд, — вставила Джил. — Если вы поедете, то рана снова начнет кровоточить.