Великолепие - Бренда Джойс

— Вы хотели видеть меня?

Девушка нерешительно замялась на пороге комнаты, явно удивленная тем, что князь заканчивает туалет в библиотеке, а не в своей комнате наверху. Но там находилась его жена и, сгорая от ярости, мерила шагами свою спальню. Николаса совершенно не интересовало, что злит Мари-Элен. Догадываясь об этом, он решил закончить приготовления к выходу в библиотеке. Князь заметил, как покраснела Кэролайн, и, обернувшись, не впервые подумал, не совершил ли ошибку, взяв ее в дом.

— Да, — глухо отозвалась Кэролайн.

— Прошу вас, входите. И, если можно, закройте дверь. — Выполнив его просьбу, она подошла ближе. — Вы чем-то обеспокоены, мисс Браун? — Он знал ответ на этот вопрос. Проведя день в этом доме, нельзя не встревожиться.

— Очень обеспокоена.

— Что случилось?

— Я столкнулась с необоснованной враждебностью Тэйчили… и вашей жены.

Князь кивнул. Это не удивило его. Он предвидел такое развитие событий. Северьянов, предложив девушке сесть, расположился рядом.

— С Тэйчили я улажу все немедленно, с женой тоже разберусь.

— Мне бы не хотелось, чтобы из-за меня у вас возник конфликт.

— Я обсуждаю с вами не проблемы моего брака.

— Понимаю. Извините меня… Мне очень нравится ваша дочь, но в сложившихся обстоятельствах мне едва ли удастся принести ей пользу.

Князь встал. В сложившихся обстоятельствах ему хотелось одного — подняться наверх и провести ночь в комнате Кэролайн. Он запрещал себе думать об этом, но эта мысль преследовала его. Однако девушка живет в его доме. И все будет не так просто, как предполагалось. Размышления о ней целый день не покидали князя. Он надеялся увидеть Кэролайн, перекинуться с ней словечком, обменяться улыбкой. Да это какое-то безумие!

— Вы не можете сбежать, столкнувшись с первой трудностью. Не разочаровывайте меня, Кэролайн. Я считал вас сильной и храброй.

— Мне действительно хотелось сбежать, но я подавила это желание. Поняла, что обязана остаться ради Кати… по крайней мере до ее отъезда в Россию.

Князь вздохнул с явным облегчением. — Врачи сказали мне, что моя жена может отправляться в путь дней через семь. Я уже приказал готовиться к ее возвращению в Тверь.

Он запрещал себе думать об этом, но понимал, что все изменится, когда Мари-Элен уедет, а Кэролайн останется здесь, в его доме. Князь знал нескольких мужчин своего круга, имевших связи с гувернантками своих детей. С его точки зрения, в этом не было ничего дурного. Однако Северьянов знал, что Кэролайн на это не пойдет.

— Вы что-то мрачны сегодня, князь. Вас что-то беспокоит? — Должно быть, она догадалась о том, что именно его беспокоит, потому что снова покраснела. — Могу ли я Вам помочь?

В его воображении сразу же возникла картина: она в его объятиях, в его постели. Князь разозлился на себя и отрезал:

— Нет. — Пройдясь по комнате, он спросил:

— А я могу вам чем-нибудь помочь в том, что касается моей дочери?

— По-моему, следует в корне изменить ее режим дня и программу обучения.

— Вот как? — улыбнулся князь.

— Да, Кате нужно многое изучить. Конечно, русская история и изящные искусства очень важны, однако что вы думаете, например, об антропологии?

— Антропология. Наука о человеке?

— Именно так, — с жаром подтвердила Кэролайн. — Мы могли бы начать с изучения Древнего Египта… тем более что война сделала эту страну такой популярной.

— Понимаю. У вас, наверное, есть и другие идеи по поводу обучения моей дочери?

— Скажите сначала, как вы отнесетесь к тому, чтобы добавить антропологию к учебной программе?

Князь рассмеялся.

— Я всячески приветствую это.

— Правда? — обрадовалась Кэролайн.

— Да. — У него отлегло от сердца. Он понял, как испугался, что она откажется от работы. Несмотря на все связанные с ней осложнения, князь хотел, чтобы девушка осталась в его доме. — Предоставляю вам неограниченные полномочия во всем, что касается воспитания и обучения моей дочери. Разве я не сказал вам об этом, когда предлагал работу? Раффальди и Тэйчили будут подчиняться вам. Руководите всем, в том числе и образованием Кати.

— Вы не шутите?

— Я полагал, что вы сейчас скажете: «Вы не спятили?»

— Это мой следующий вопрос.

— Нет, не шучу. И если Тэйчили это не понравится, пусть уходит. Я легко найду ей замену — таких, как она, много и здесь, и в моей стране.

— Согласна.

— Раффальди возражать не станет. Он разумный человек. Итак, теперь вы знаете круг своих полномочии. Составьте новый режим дня и разработайте новую учебную программу. Когда закончите, покажите мне. Возможно, я кое-что изменю, но скорее приму ваш вариант. — Увидев, как вспыхнули глаза Кэролайн, князь улыбнулся. — Вам, наверное, не раз говорили, что у вас необыкновенно красивые глаза.

— Нет, мне никогда еще не приходилось слышать этого.

— В таком случае окружающие вас мужчины — болваны, — сказал князь и тут же разозлился на себя. Он понимал, что нарушает границу, им же самим и обозначенную. Князь поклялся себе не проявлять интереса к Кэролайн. В Лондоне полным-полно женщин, которые с радостью скрасят его жизнь. Но только не компаньонка дочери… особенно при сложившихся обстоятельствах.

Николас подошел к письменному столу и начал перелистывать бумаги.

— Что-нибудь еще? — не оборачиваясь, спросил он. Не дождавшись ответа, князь оглянулся и увидел, что девушка ушла. Раздосадованный, он выругался.

Удовлетворенная результатами разговора с Северьяновым, Кэролайн решила посвятить вечер составлению новой учебной программы для Кати и нового режима дня. В ее комнате не было письменного стола, и она решила поработать в классной, однако, заглянув туда, увидела Тэйчили, которая, судя по всему, писала письма. Гувернантка бросила на девушку неприязненный взгляд, и Кэролайн поняла, что не сможет при ней изменять программу для Кати. Она даже не знала, известно ли Тэйчили о том, что ее абсолютной власти пришел конец, однако хотела избежать неприятного общения с гувернанткой.

— Я думала найти какую-нибудь книгу, но повернула в коридоре не в ту сторону, — солгала Кэролайн. — Доброй ночи.

Тэйчили что-то пробурчала в ответ.

Кэролайн, удалившись, подумала: «Почему бы не поработать в библиотеке?» Ни Северьянова, ни его жены нет дома, а девушка знала, что они возвращаются очень поздно. Наверняка никто не станет возражать, если она поработает в библиотеке. Во всяком случае, хозяин.

Внизу было темно и тихо. Не встретив ни души, Кэролайн проскользнула в библиотеку и, подойдя к письменному столу Северьянова, зажгла настольную лампу. Она села в кресло, раскрыла свою записную книжку и, забыв обо всем на свете, даже о Северьянове, начала обдумывать новую учебную программу. Кэролайн решила сократить количество часов, отведенных для танцев, составления букетов и рисования, выкроив за их счет время на изучение более важных вещей. И конечно, хотела добавить новые интересные предметы. Кэролайн осознавала, что ей представилась уникальная возможность сформировать мышление умненькой девочки вопреки канонам традиционного образования, направленного на то, чтобы подчинить женщину воле преисполненных самомнения мужчин.