Одинокий Владыка ищет жену. P.S. Можно с ребенком - Ника Фрост

Договорив, я вновь помчался в свою комнату.

— Приготовь адрес! — влетая в двери, прокричал я. И услышал:

— Конечно, Рэн положит вам бумагу с адресом на кровать!

Чтобы помыться и одеться у меня ушло от силы пара минут.

Сложив бумагу с адресом в несколько раз, запихнул в карман джинс. И, на ходу надевая куртку, слетел вниз.

В холле я опять встретил сына с невесткой, которые помчались за мной в подвал.

— Тебя сколько не будет? — уточнил Рэн, с трудом меня нагнав.

— Если всё будет хорошо — максимум пару дней. Больше одну я её там не оставлю.

— Силой заберете? — прокричала давно отставшая, но каким-то образом услышавшая, о чем мы говорили Ната’шша. Видимо, создала себе артефакт. Молодец. Учится. Развивает свое мастерство…

Я поморщился, однако произнес:

— Пусть она на меня будет злиться… Но да. В этот раз я не дам ей выбора. Хватит с меня…

— Вы только понежнее!

— Я и так сама нежность. И, вообще, душка.

— Рогатая! И Владыческая! — хмыкнула невестка.

На этом наш разговор закончился, потому что я встал в центр пентаграммы. Ориентируясь на артефакт, кулон, что создал сам, и подарил девушке на Новый год, ещё работал, я прочёл заклинание…

В этот раз перемещение прошло отлично. Я даже не пошатнулся, когда очутился на Земле.

Но, вместо того, чтобы увидеть перед собой Маш’шу, натолкнулся взглядом на какого-то испуганного мужика за прилавком.

Пока он хватал ртом воздух, сведя брови, я посмотрел, что находится за стеклом. И увидел множество украшений. А среди них — мой подарок женщине, которую люблю…

— Откуда у тебя это?! — я разбил стекло и, схватив кулон, продемонстрировал его продавцу.

Я не верил, что Маш’ша, разозлившись на меня за то, что я пропал на такой срок, могла бы продать мой подарок. Нет. Это на неё совсем не походило. Скорее, девушка всё это время сильно за меня волновалась. Вот в это я поверю. И что не по своей воле она лишилась украшения.

— Я… Я… — не в силах прийти в себя, забормотал мужчина.

Не желая более бесполезно тратить время, перемахнув через прилавок, я положил ладонь ему на лоб.

Закрыв глаза, не заботясь о состоянии продавца, узнал всю нужную мне информацию.

Какой-то пацан болезненного вида принес это сюда. Судя по разговору между парнем и продавцом, они не в первый раз проводят подобные сделки. Продавец, зная, что тому нужны деньги, покупает максимально дешево. И всех всё устраивает… Узнал я и то, где можно найти парня.

Отбросив потерявшего сознание мужчину, вытерев руку о брючину, я вылетел на улицу.

Ориентируясь по воспоминаниям продавца, быстро нашел площадку, на которой вместо детей сидела троица. Два парня, один из которых был тем самым, что продал кулон Маш’ши в ломбард, и девчонка. И всем им явно было то ли хорошо, то ли так плохо, что они вот-вот готовы были помереть.

Подлетев к ним, без лишних слов схватил пацана за грудки и, держа одной рукой над землей, вторую опустил на лоб.

С его памятью пришлось повозиться. Очень много расплывчатых, хаотичных воспоминаний. Этот идиот явно увлекался какой-то разновидностью дурман-травы, и в его мозгах была такая каша, что у меня самого даже голова закружилась… Но важное я увидел…

Автомобиль, который я оставил Маш’ше, с открытыми настежь окнами медленно въезжает на парковку. Останавливается. На подкашивающихся ногах из машины выходит девушка, причем в одной футболке. Видно, что она плохо контролирует себя, все движения даются ей с огромным трудом…

Я увидел головку Василисы на заднем сиденье… как Маш’ша сползла по двери вниз, упала на асфальт на парковке…

Мимо нее прошла какая-то старуха, плюнула, крича что-то… И, вот, парень, глазами которого я сейчас всё видел, оглядевшись по сторонам, побежал в сторону Маш’ши. Украдкой вытащил телефон из её руки… Посмотрел на машину, в салон. И уже хотел забраться внутрь, чтобы схватить, видимо, сумку, однако бросил взгляд на девушку… И она открыла глаза…

Испугавшись, он сорвал кулон с её шеи и опрометью бросился за угол.

Я узнал всё, что хотел…

Тряхнув головой, избавляясь от остатков лишних воспоминаний, возвращаясь в реальный мир, только сейчас понял, что два худосочных больных смертника бьют меня кулаками и ногами. Пытаясь освободить своего приятеля…

Как же я был зол в тот момент…

Руки вспыхнули чёрным огнём. Рога сами собой проявились. И удары, которые я даже не ощущал, сразу прекратились. Девчонка с визгами тут же удрала, забыв про друга, который осел на землю и что-то забормотал, глядя на меня.

А я, бросив мусор, что держал в руке, себе под ноги, не жалея сил, ударил его по ребрам, отчего тот подлетел на метр:

— Мр-р-разь, — прорычал я. — Вместо того, чтобы помочь, ты посмел украсть у неё, моей женщины, мой подарок…

Ещё один удар… Парень, очнувшись после заклинания считывания памяти, взвыл от боли.

— Посмел притронуться к ней… Видел, что ребенок плачет, просит о помощи…

Очередной удар, и из уголка его рта потекла кровь. Но он нашел в себе силы прохрипеть, прекрасно понимая, о чём я говорю: тот, у кого смотрят память, просматривает её с заклинателем:

— Она ж… бухая была…

— Бухая?! — и я едва не потерял остатки самообладания. И очередной удар сотряс его тело, отбросив уже на несколько метров.

Посмотрев на его дружка, который, кажется, возносил какую-то молитву Божествам, процедил сквозь зубы:

— Вызвал бы лучше лекаря своему дружку, нежели чем пытался изгнать меня молитвами своим богам…

Закончив тут, я достал бумагу с адресом, который написала Ната’шша. И, скрывая рога, бегом помчался к парковке, где оставил машину.

Включив двигатель, активировал на лобовое стекло записи с кристалла. Убедился, быстро их промотав, что девушка, и правда, там больше не появлялась. После я проверил записи с того артефакта, что висел напротив моего дома. Два раза… Она приходила два раза. Третий считать не будем: Маш’ша даже не зашла внутрь. Посмотрела, как эвакуатор сгрузил внедорожник, расплатилась. Взглянув на дверь, закрыла ворота и, более не оборачиваясь, ушла…

Что-то в её виде показалось мне… странным. Болезненность. Впалые щеки. Бледная, практически белая кожа… И пуховик, который она купила перед Новым годом, на ней висел. Она сильно похудела. И это явно было не к добру…

Более не став задерживаться, наплевав на все правила движения, сорвался с места.