Газлайтер. Том 13 - Григорий Володин

морда напоминала верблюда. Этот демон не стал нападать, а лишь передал привет убийце Бехемы. В действительности я не убивал Бехему — я поглотил его, но, похоже, «верблюд» был не в курсе всех деталей. Интересно, что именно благодаря тому, что Гепара сохранила отпечаток моего ментального присутствия, «верблюд» воздержался от атаки. Почему я пришел к такому выводу? Мутантка ясно ощутила, как демон сканировал ее. Получается, что демоны боялись Бехему, а теперь опасаются и меня. Это, конечно, лестно, но еще важнее то, что мой «астральный запах» может служить защитой от демонов. Особенно это полезно для Гепары.

— Данила Степанович, наслаждаетесь нашей кухней? — с улыбкой обращается ко мне княжна Ольга.

Я с усилием отрываюсь от закусок, вытираю губы салфеткой и поворачиваюсь к хозяйке вечера.

— Ольга Валерьевна, признаюсь вам, но не под запись, — произношу с намеком на шутку.

— Разумеется, я ведь сегодня не в роли репортера, — отвечает она, улыбнувшись.

— Должен признать, у вас превосходные повара, особенно в сравнении с теми, что я встречал в других мирах, — хвалю я родной род Царя, обращаясь с легким поклоном. — Недавно мне посчастливилось быть на балу в тех краях.

— О, неужели на Боевом материке? — восклицает княжна, и ее глаза расширяются от удивления и любопытства. — Я вам безумно завидую, Данила Степанович! Вы — наш первопроходец на Той Стороне, не только в военном деле, но и в светском. Скажите, есть ли что-то, чему можно было бы поучиться у жителей Боевого материка?

— Только если агрессии и жестокости, — с легкой улыбкой отвечаю я, наблюдая за реакцией княжны. — Хотя стоит признать, что ликаны умеют готовить отменные стейки.

— Стейки — это уже неплохо, — смеется Ольга, и в ее голосе слышится искренний интерес.

Мы продолжаем обмениваться любезностями, но вскоре княжна, как и подобает хозяйке, вынуждена переключить внимание на других гостей. Вскоре я замечаю перед собой высокого мужчину с орлиным профилем. Его нос — такой, как изображали на древних римских монетах, — сразу вызывает ассоциации с Цезарем.

— Данила Степанович, приветствую, — четко произносит итальянец с легким акцентом. — Эквит Гай Юлий Максим. Для меня честь с вами общаться.

Надо же, его и зовут как Цезаря.

— Это почему же? — приподнимаю я бровь. — И да, здравствуйте, Гай Юлий.

— У Рима очень хорошая разведка, и мы в курсе, что открытие иномирского города Заиписа и победа над двумя багровыми зверями — Червем-гигантом и Золотым Драконом — подвиги ваших рук.

— Это всего лишь доказывает, что ваша разведка смотрит новостные каналы, — усмехаюсь я. — Всё это показывали по ящику.

— Мы также знаем и о других ваших деяниях, — намекает макаронник. — Но здесь не место говорить об этом. У меня нет желания навредить вам разглашением конфиденциальных сведений.

— Мило, и что вы хотите взамен молчания?

— Ничего. Это просто дружеский знак, а также показатель того, что я понимаю, что за человек передо мной стоит. Но вы правы, кое-что мы бы хотели получить от вас. Капитолийский храм хочет нанять вас для выполнения одной услуги.

— Логично спросить: какой? — прищуриваюсь я.

— Об этом вам может сказать только верховный понтифик, — уклоняется от ответа Гай. — Я лишь могу пригласить от его имени вас в Рим, — он достает из внутреннего кармана белый конверт с фиолетовой восковой печатью и передает мне. — Принятие приглашения вас ни к чему не обязывает. Вы можете просто съездить в лучший город мира как на экскурсию.

— Я родился в лучшем городе мира, и он называется Будовск, — усмехаюсь я. — Но спасибо за приглашение в вашу столицу, господин эквит. Я подумаю.

Действительно, почему бы не сгонять посмотреть Колизей и Пантеон? И даже не надо морочиться с шенгеном или что тут вместо него, макаронники сами зазывают к себе. Правда, это как раз и странно. Стоит попросить Красного Влада разузнать о цели понтифика.

Гай Юлий уходит, и я ненадолго остаюсь один. Но вот передо мной возникает новый господин с сединой на висках.

— Здравствуйте, Данила Степанович, — произносит он с дежурной улыбкой, в голосе угадывается польский акцент. — Возможно, вы меня не знаете, но нам следует поговорить о моей протеже, панне Йоланте Ковальски.

О Веер? Любопытно.

— Вы ухажёр панны? — спрашиваю я, бросив взгляд на дворянское кольцо на его пальце. Это явно не родственник, ведь Веер не из дворян. По указу Царя наёмникам и актёрам запрещено получать герб, так как он одинаково не жалует их. В тот же указ внесли и лихоимцев, ростовщиков, а также цирковых клоунов — уж не знаю, за какие грехи. Всё это наводит на мысль, что передо мной очередной любовник любвеобильной польки.

— Ухажер? — фыркает поляк. — Я — патрон и благодетель Йоланты! Я всё ей дал! Первые роли, финансовую поддержку, путевку в Первопрестольную, — он чуть не задыхается от возмущения. — Я, Тадеуш Крипошевский, до сих пор обеспечиваю ее карьеру допингом роста, а она крутит роман с вами.

Я внимательно смотрю на поляка. А не он ли, случайно, послал мне вчера смс с угрозами? Конечно, у меня нет никакого романа с панной, но по нашей легенде прикрытия всё должно выглядеть именно так.

— Ну разве только со мной, что ли? — пожимаю я плечами.

— Сейчас только с вами, — заявляет патрон актрисы. — В последнее время больше ни с кем.

Ну да, чтобы легенда была более правдоподобной, Охранка запретила Веер выносить в публичное поле другие романы, даже если они у нее и есть. Правда, это было задолго до тибетской миссии. Сейчас потребности в легенде нет. Не знаю, почему полька все еще за нее цепляется.

— И что вы хотите, пан Тадеуш? — со скукой спрашиваю я.

— Дуэли! — глаза Крипошевского вспыхивают бойцовским огнем, но он тут же добавляет: — Только не со мной, а с моим дуэлянтом. Я слишком стар и немощен, чтобы сражаться лично.

— Значит, вы слишком стары и немощны, чтобы вызывать на поединки из-за всякой ерунды, — пожимаю я плечами. — Я отказываюсь.

— Но дворянин не может отказаться! — возмущается он. — Это урон чести! Потеря достоинства! Для настоящего аристократа это смерти подобно!

— Ха! — усмехаюсь я, понимая, что этот старый дуралей пытается