Очнись! Выжить и преуспеть в грядущем экономическом хаосе - Эл Чалаби

К моменту, когда в январе 1861 г. Линкольн занял пост президента, мятежные штаты имели достаточно времени для укрепления своего положения. Не желая наносить удар первым, Линкольн колебался. В конце концов военные действия начали южные штаты, войска которых обстреляли судно, отправленное федеральными властями для пополнения запасов гарнизона Форт-Самтер в гавани Чарлстона, Южная Каролина. Это произошло в половине пятого утра 12 апреля 861 г. и положило начало худшему периоду истории США.

Линкольн немедленно отреагировал на случившееся, потребовав призвать 75 тыс. человек на военную службу в течение 90 дней. За это время войскам федерального правительства надлежало сломить сопротивление «объединений, которые были слишком сильны для того, чтобы их можно было подавить обычными юридическими действиями». В этот момент из состава США вышли еще три штата – Вирджиния, Арканзас и Теннеси. 20 мая 1861 г. решение о выходе из состава США приняла Северная Каролина. Если другие штаты решили просто выйти из состава США, то Северная Каролина проголосовала за денонсацию того акта, который изначально сделал ее членом федерации. В августе и декабре того же года из федерации вышли Миссури и Кентукки соответственно.

Штаты, которые более не желали быть членами федерации, получили известность как «штаты-конфедераты». Последовавшая война унесла жизни более миллиона человек, воевавших на стороне федератов и конфедератов (эти потери составили 3,6 % населения США), и обошлась стране в 15 млрд тогдашних долларов (в то время неквалифицированный работник зарабатывал доллар в день).

В результате войны было утверждено верховенство власти федерального правительства над властями отдельных штатов, отменено рабство и дан стимул промышленному развитию и процветанию США, которые, однако, оказались достигнуты ужасной ценой. Таким образом, к войне, разорению и жертвам вновь привела цепочка мелких событий.

Ныне США снова переживают глубокий раскол. Одни американцы считают путь, по которому пошла страна после 11 сентября 2001 г., правильным, т. е. одобряют Патриотический акт, политику упреждающих ударов и войны в Афганистане и Ираке. Но есть и другие, считающие, что США надменно ступили на путь, который подрывает гражданские свободы американских граждан, приводит к отчуждению союзников и остального мира от Америки и делает Землю более опасным местом, нежели она была до 11 сентября.

Впрочем, уроки гражданской войны непосредственно неприменимы к нынешним США. Несмотря на раскол, который существует между штатами, придерживающимися либеральной идеологии (в американском смысле слова «либерализм»), и более консервативными, где сильно влияние религиозных верований, возможность внутреннего конфликта ничтожна.

Однако из гражданской войны в США можно извлечь косвенный урок. В современном американском обществе существуют мощные, противоречащие друг другу течения. Например, сторонникам права на жизнь противостоят сторонники смертной казни, сторонникам американской внешней политики противостоят противники этой политики, нет единства мнений по вопросам торговли и т. д. Борьба по этим идеологическим вопросам более серьезна, чем любое противоречие, имевшее место в американском обществе после гражданской войны. И хотя возможность внутреннего конфликта в самих США ничтожна, исход разворачивающейся в стране идеологической борьбы важен для остального мира. В некотором смысле ее исход определяет отношения США с Китаем, с другими крупными странами и с наднациональными организациями типа ООН. Этот исход определит позицию и политику США по вопросам окружающей среды, свободы торговли и в отношении третьего мира, а также внутреннюю политику США, касающуюся решения проблемы бедности. И по всем этим направлениям перспективы не представляются радужными.

Это, возможно, самое известное из стихотворений, написанных во время Первой мировой войны. Его автор – молодой врач-канадец, на глазах которого разорвало снарядом одного из его лучших друзей. Позднее автору стихотворения, как и миллионам других людей, также предстояло погибнуть от ран.

Развороченная земля бельгийской Фландрии создала идеальные условия для роста ярко-красных маков, которые сегодня являются международным символом потерь и разрушений. Самое интересное в этом стихотворении то, что автор верит в справедливость «дела», за которое воюет, и призывает идущих на смену погибшим подхватить факел. В то время каждая воюющая сторона считала, что воюет за правое «дело», но ныне никто не помнит тех обоснований. Вот в том-то и дело: войны начинаются быстро и по причинам, которые в большинстве случаев ложны. Однако войны нельзя закончить столь же быстро, а их продолжительность и разрушительность часто преуменьшают.

Катализатором войны зачастую оказывается что-нибудь сравнительно тривиальное, как это и случилось в Первую мировую войну. Хотя casus belli может задним числом казаться глупым, проницательные наблюдатели способны предвидеть эскалацию конфликта и его перерастание в войну.

Сегодня трудно представить, насколько жестокой была Первая мировая война. А Вторая мировая, ее отдаленное продолжение, в общей сложности унесла жизни, возможно, 200 млн человек.

Проводя исследования для написания этой книги, Джим посетил равнины Бельгии, на которых по столь незначительным причинам разыгралась такая жуткая бойня. Любого человека, посетившего поля сражений Первой мировой войны, в особенности в бельгийской Фландрии и в долине Соммы во Франции, поражают огромные масштабы конфликта и удручают ужасные потери.

Маленькие восстановленные городки источают запах благополучия, но вокруг них лежат поля сражений войны, которая определила историю XX в. Даже сегодня на этих полях ежедневно находят около 500 снарядов времен Первой мировой войны. Фермеры постоянно наталкиваются на знаки различия, фляги и другое снаряжение теперь уже безымянных людей, которые в адских условиях вели здесь ближние бои.

На Мененских воротах г. Ипр, самом впечатляющем из всех военных мемориалов, увековечивающих память о Первой мировой войне, высечены имена 56 тыс. британских солдат и солдат из стран Британского Содружества, чьи тела так никогда и не были найдены. Во время четырех битв за Ипр, разыгравшихся в 1915–1918 гг., ни одна из сторон ни разу не продвинулась более чем на три мили. В течение нескольких лет армии сражались на узкой полоске вздыбленной земли. В конце концов, только на этом поле битвы полегло свыше миллиона человек. Бессмысленность конфликта, внушающие ужас разрушительность и пагубность современной войны и мучительность потерь – все это наглядно демонстрируют Мененские ворота, и мы советуем любому читателю, скептически относящемуся к масштабам и трагичности не поддающейся управлению войны, посетить это ныне буколическое и все же остающееся зловещим поле былой битвы. Возможно, тогда поубавятся энтузиазм и поддержка отправки наших парней в бой.