Девушка, которую вернуло море - Эдриенн Янг

Дрожащей рукой я коснулась груди, где была изображена руна Дагаз.

– Когда тебе было шесть лет, ты утонула в море.

Серая вода. Тишина вокруг. Струйки пузырьков, несущихся к поверхности, и мои парящие в невесомости руки. Обрывки моих видений сложились в единую картину, которая теперь стала гораздо ярче и яснее, чем в то время, когда я воскуривала белену. Я представила себя бледной, в погребальной лодке, пламя охватывает ее бортики на холодном ветру, и я исчезаю в густом тумане. Я представила, как они двое стоят на побережье в магическом свете, озарявшем фрагменты моих воспоминаний.

– Нам не всегда дано постичь замыслы богов, Това. Но Надр вернула тебя нам. Она уготовила для тебя великое будущее. – Свонхильд обошла огонь и, встав передо мной, коснулась моего лица. – И вот ты с нами.

Я заглянула в ее темные глаза и увидела в них себя. Не просто свое отражение. Я разглядела в них частички своей бессмертной души. Растворяясь в тепле, исходившем от нее, я ощущала, как катятся по щекам горячие слезы, изо всех сил стараясь сдержать рвущиеся из груди рыдания. Я не помнила ее лица, но, возможно, это было и к лучшему, потому что мне не пришлось жить с болью потери все эти годы.

Вот она, руна Отала. Я вспомнила, как в последний раз разложила руны, и этот последний раз полностью уничтожил мое доверие к Джоррунду и обрубил все ниточки, связывавшие меня с кланом Свелл. И судьба привела меня сюда. В это мгновение.

Они не изгоняли меня. Надр не забывала обо мне. Она сохранила мне жизнь.

– Они привели меня в Хайлли, – едва слышно прошептала я, – руны. Они привели меня к народу Надир. К вам.

К Халварду.

Она крепко обняла меня. Уткнувшись лицом в плотную влажную ткань ее рубашки, я разрыдалась. Воспоминания возвращались. Каждый лучик света. Каждая капля тьмы. И я позволяла им втекать в мою душу, как река втекает в море.

Я позволила им забрать меня домой.

Халвард

С ОТЧАЯННО БЬЮЩИМСЯ СЕРДЦЕМ я распахнул дверь.

– Они в порядке. – Фиске, появившийся на пороге, слегка коснулся моей груди.

У него за спиной Элин лежала на столе, а моя мама осторожно обрабатывала рану, зиявшую в ее плече. Из разорванных мышц белела кость, и Элин тяжело дышала, стиснув зубы, стараясь отпихнуть Майру, навалившуюся на нее всем своим весом.

– Тише… – она прижалась губами к уху Элин, по ее щеке скатилась слеза.

Ири сидел на каменном выступе очага, зашивая рану на руке, зажав нить между зубами, стягивая кожу неровными стежками. Он был весь в крови, но был жив. Каким-то чудом мы все остались живы.

– Помоги мне, – бросила мама через плечо, и Фиске подошел к столу, – держи здесь.

Он взялся за края разорванной кожи и, дав Элин перевести дух, прижал ее к столу, чтобы мама могла почистить рану.

Элин застонала под тяжестью его рук, и я приблизился к ней и наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Она в порядке? – я посмотрел на маму, боясь того, что могу прочитать в ее глазах.

Но она лишь слегка улыбнулась.

– Чтобы убить ее, понадобится нечто большее, чем простой меч, Халвард. И ты это знаешь.

Фиске расхохотался, целуя Элин в лоб, но, глядя, как она извивается от боли, я чувствовал, как сердце сжимается в груди. Я еще не знал, сколько воинов мы потеряли, и пока не нашел Лэтама, но моя семья была здесь, со мной. И я стыдился охватившего меня облегчения.

– Ты не видел Асмунда? – я взглянул на Ири.

Он закрепил шов, бросив остатки окровавленной нити в огонь.

– Он жив.

Я глубоко вздохнул, прижавшись лбом к краю стола.

– Принеси воду, – мама подтолкнула меня носком башмака, и я встал и, взяв со стены кочергу, снял с огня котелок, поставив его на табуретку рядом с ней.

– Ты, наконец, расскажешь нам, что это за история, связанная с племенем Кирр, Халвард? – спросил Ири, подойдя ко мне. Их воины окружили ритуальный дом, куда увели Тову. Они чего-то ждали, безмолвно и терпеливо, наблюдая за происходящим в деревне и держа оружие наготове. Похоже, они не хотели сражаться, но нельзя было отрицать, что сейчас было самое удачное время для нападения.

– Не знаю, – просто сказал я.

Предводители племени Кирр закрылись в ритуальном доме, как только воины Свелл отступили, и до сих пор еще не выходили. Их лодки покачивались на мелководье, воины бродили по берегу, и меня охватило тоскливое ощущение пустоты, когда я вошел в ворота деревни. Воины Надир собрались на главной тропе и на холме, ожидая своей очереди у лекаря, и на их лицах отражались те же мысли, что не давали покоя и мне.

Племя Кирр спасло нас. Но никто не понимал почему. И что они предпримут дальше. Они были сильным кланом, воинами, пришедшими на землю обескровленных войной людей, и если бы захотели, легко могли бы нас завоевать. Они могли забрать у нас все.

– Думаешь, это как-то связано с девушкой? – Я заметил, как Фиске и мама переглянулись.

Наверняка это как-то связано с Товой. И с Кжелдом. С ними обоими.

– Да.

Но если они пришли не только за девушкой, то смогут взять нас голыми руками.

Взглянув на Элин, я погладил ее по волосам. Ее светлая кожа приобрела сероватый оттенок, в глазах застыло изнеможение. Она больше не сопротивлялась, не мешая маме зашивать рану. У нее не осталось сил. Я достал с полки новую бутыль с элем и откупорил ее. Элин протянула дрожащую руку к бутылке и осторожно отпила из горлышка.

В деревне царила тишина, когда я снова вышел из дома и направился к ритуальному дому. Воины Надир уже собирали тела погибших, таща их на берег, а воины Свелл, которых племя Кирр захватило в плен в лесу, стояли на коленях со связанными за спиной руками на вершине холма. Их перепачканные грязью лица были обращены к лодкам со змеиными головами, покачивающимися в спокойной воде бухты под очистившимся от грозовых туч небом. Некоторые из них уже повалились замертво в мокрую траву.

– Халвард, – позвала меня с берега Фрейдис, ее глаза покраснели, на лбу зиял кровавый порез.

У ее ног лежало тело Лэтама, его руки были сложены на груди, глаза закрыты. Его плетеный кожаный жилет пересекала широкая полоса, грудь была разворочена ударом меча. Я проглотил подкативший к горлу тугой болезненный ком, опускаясь перед ним на колени.

– А остальные? – спросил я, вытирая ладонью грязь с его лица.

– Мы потеряли и Эгила, – тихо ответила она.

Стиснув плечо Лэтама, я встал. Я очень надеялся, что это была быстрая смерть, которой он заслуживал. Надеялся, что в загробном мире он встретится с моим отцом и старыми друзьями и расскажет им о том, что здесь произошло. Он был готов умереть, но я оказался не готов потерять его. Теперь мне осталось лишь рассчитывать на помощь Фрейдис и остальных деревенских предводителей, чтобы они научили меня всему, что знали.