Исчезновение Стефани Мейлер - Жоэль Диккер

На лице Элис отразилось разочарование.

– Что ж, тем хуже для меня.

Вечером, вернувшись с вернисажа, я обнаружил в мессенджере сообщение:

После долгих колебаний я ответил:

Сам не знаю, почему мне взбрело в голову предложить ей выпить, да еще в “Плазе”. Выпить – наверно, потому, что меня влекло к Элис и мне льстила мысль, что я могу понравиться юной двадцатипятилетней женщине. А в “Плазе” – точно потому, что это последнее место в Нью-Йорке, куда я бы пошел выпить: совершенно не в моем вкусе и находится в противоположном конце города. Значит, я мог не опасаться, что кого-нибудь встречу. Не то чтобы я думал, что между нами с Элис что-то произойдет, но мне не хотелось, чтобы люди так думали. В 16 часов в “Плазе” я могу быть абсолютно спокоен.

Подходя к бару, я чувствовал одновременно и тревогу, и радостное возбуждение. Она уже ждала, удобно устроившись в кресле. Я спросил, чего она хочет, и она ответила: “Вас, Стивен”.

Час спустя я, вдрызг пьяный от шампанского, занимался с ней любовью в номере “Плазы”. Ощущение было невероятное, безумное. По-моему, с женой я никогда не переживал ничего подобного.

Домой я вернулся в десять часов вечера, взвинченный, с колотящимся сердцем, потрясенный тем, что только что пережил. Перед глазами стояло ее тело, в которое я врывался, крепкие груди, которые я сжимал, кожа, которая льнула к моим рукам. Я был возбужден, как подросток. До этого я никогда не обманывал жену. У меня и мысли не было, что я могу ей изменить. Я всегда сурово порицал друзей и коллег, у которых случались внебрачные связи. Но, увлекая Элис в гостиничный номер, я об этом даже не вспомнил. А вышел оттуда с одной-единственной мыслью: еще. Мне было так хорошо, что я не видел в измене жене ничего дурного. Даже не думал, что совершил какой-то проступок. Я просто-напросто жил полной жизнью.

Жена налетела на меня прямо с порога:

– Где ты был, Стивен? Я так волновалась!

– Прости, крайне срочное дело в журнале, думал, раньше освобожусь.

– Но я же тебе оставила целый десяток сообщений, мог бы хоть позвонить, – с упреком сказала она. – Я уже собиралась звонить в полицию.

Я направился на кухню и полез в холодильник. Страшно хотелось есть. Нашел тарелку с какими-то остатками, разогрел и проглотил прямо у стойки. Жена суетилась между столом и раковиной, убирала небольших размеров свинарник, оставленный детьми. Я по-прежнему не чувствовал себя виноватым. Мне было хорошо.

На следующее утро Элис, войдя с почтой в кабинет, с задорным видом произнесла:

– Добрый день, мистер Бергдорф.

– Элис, – прошептал я, – нам обязательно надо встретиться еще раз.

– Мне тоже хочется, Стивен. Сегодня, у меня?

Она записала мне адрес на бумажке и положила сверху на стопку писем.

– Буду дома после шести. Приходи, когда хочешь.

День я провел в невероятном возбуждении. Когда наконец пробило шесть, я взял такси и поехал на Сотую улицу, где она жила. Вышел из машины за два квартала купить цветы в супермаркете. Дом был узкий и обшарпанный. Домофон сломан, но дверь не заперта. Я поднялся пешком на третий этаж, потом двинулся по тесному коридору в поисках квартиры. На табличке у звонка было два имени, я сперва не обратил на это внимания, потом забеспокоился, что в квартире есть кто-то еще. Когда полуголая Элис открыла мне дверь, я понял, что никого нет.

– Ты живешь не одна? – все-таки спросил я, боясь, как бы меня не увидели.

– Плевать, ее все равно дома нет, – ответила Элис, схватила меня за руку и втащила внутрь, захлопнув дверь ногой.

В ее комнате я оставался допоздна. И назавтра все повторилось. И послезавтра. Я думал только о ней, хотел только ее. Элис, всегда и везде.

Через неделю она предложила мне встретиться в баре “Плазы”, как в первый раз. Мысль показалась мне потрясающей: я забронировал номер и предупредил жену, что мне надо съездить в Вашингтон и я там переночую. Она ни о чем не подозревала, и мне казалось, что все чрезвычайно просто.

В баре мы упились шампанским гран крю, а поужинали в “Палм-Корт”. Мне хотелось произвести на нее впечатление, сам не знаю почему. Возможно, подействовала “Плаза”. Или просто я почувствовал себя свободнее. С женой я только и слышал: экономия, экономия, экономия. Вечно приходилось следить: это на продукты, это на развлечения, это на прочие покупки. Любые, самые мелкие траты надо было сперва обсудить. В придачу летом мы всегда ездили в отпуск в одно и то же место – на озеро Шамплейн. Там находился дощатый домик, принадлежавший родственникам жены, и жили мы там вместе с семейством свояченицы. Я не раз предлагал отправиться куда-нибудь еще, но жена всегда говорила: “Детям там нравится. Они играют с кузенами. Туда можно по ехать на машине, и за гостиницу платить не надо. К чему эти ненужные траты?”

В “Плазе” я уже чувствовал себя почти как дома. Ужиная вдвоем с двадцатипятилетней девушкой, я думал о том, что жена не умеет жить.

– Стиви, ты меня слушаешь? – спросила Элис, разделывая омара.

– Я только тебя и слушаю.

Сомелье наполнил наши бокалы вином, стоившим сумасшедших денег. Мы допили бутылку, и я тут же заказал вторую.

– Знаешь, что мне в тебе нравится, Стиви? – сказала Элис. – Ты настоящий мужчина, с яйцами, ответственный, при деньгах. Я уже видеть не могу этих прыщавых юнцов, которые считают каждый доллар и водят меня в пиццерию. А ты умеешь трахаться, умеешь жить, с тобой я счастлива. Вот увидишь, как я тебя отблагодарю.

Элис не только делала меня счастливым. Она возвышала меня в собственных глазах. Рядом с ней я чувствовал себя сильным. Водя ее по магазинам, балуя ее, я ощущал себя мужчиной. Мне казалось, что я наконец стал таким мужчиной, каким всегда хотел быть.

О деньгах я мог особо не волноваться: у меня были небольшие сбережения, счет, о котором я не говорил жене и на который мне возмещали редакционные расходы. Я его раньше не трогал, и с годами там скопилось несколько тысяч долларов.

* * *

Вскоре все стали говорить, что я изменился. Вид стал увереннее, счастливее, меня замечали. Я занялся спортом, похудел и под этим предлогом решил немного обновить гардероб в компании Элис.

– Когда ты успел это все накупить? – спросила жена, заметив мою новую одежду.

– У нас рядом с редакцией магазин. Мне правда было нужно, с меня штаны падают, смешно ведь.

Она поморщилась:

– Ты как будто молодишься.

– Мне еще пятидесяти нет, я же пока не старик, верно?

Жена ничего не понимала. А у меня никогда не было такой любви. Да, именно любви. Я настолько привязался к Элис, что вскоре стал подумывать развестись с женой. Свое будущее я видел только с Элис. Она вскружила мне голову. Я даже представлял себе, как мы будем жить в крохотной квартирке, если вдруг придется. Но жена ни о чем не догадывалась, и я решил не торопить события: зачем создавать себе сложности, когда и так все идет как по маслу? Лучше потрачу силы, а главное, деньги на Элис. Наш образ жизни обходился мне дорого, но мне было плевать. Вернее, не хотелось обращать на это внимание. Мне так нравилось доставлять ей удовольствие. Для этого мне пришлось завести еще одну кредитку, с лимитом побольше; кроме того, я устроил так, что наши ужины частично оплачивались за счет журнала. Никаких проблем не возникало – одни решения.