Пятая голова Цербера - Джин Вулф

Мы представляем единственное правительство во Вселенной, которому может безоглядно доверять каждый его гражданин. Мы в ответ требуем от граждан неукоснительного соблюдения законов, глубокого уважения и определенного послушания. Если кто-то слышит от нас: «Сделай то-то и то-то, и тебя наградят так-то и так-то», он может быть уверен, что, как только названное ему задание будет выполнено, награда найдет его сей же миг. Если мы объявляем, что деревни, жители которых не повинуются тем или иным распоряжениям правительства, будут сожжены дотла, никто не сомневается, что так оно и произойдет. Мы немногословны, но каждое наше слово наполнено…

– Что случилось? – спросила девушка.

– Пленка оборвалась. Ничего страшного. Вставь следующую. И помни, что я тебе сказал. Чего я хочу от тебя добиться.

– Да, мэтр.

С: Садитесь. Вы доктор Марш?

З: Да.

С: Мое имя Констан [92]. Вы новоприбывший с нашего исходного мира по дороге с Сент-Анн? Это верно?

З: Я прибыл с Сент-Анн год с небольшим назад.

С: Именно.

З: Я могу спросить, почему меня арестовали?

С: Еще не время это обсуждать. Пока что мы займемся вашим именем, личностью, под видом которой вы путешествовали. Где вы родились, доктор?

З: В Нью-Йорке, на Земле.

С: Вы можете это доказать?

З: Изучите мои бумаги.

С: Иными словами, доказать этого вы не можете.

З: Мои бумаги служат тому доказательством. Университет тоже за меня поручится.

С: Мы уже пообщались с ними. К сожалению, я не уполномочен разглашать результаты иных расследований. Я могу лишь сообщить, доктор, что большей помощи, чем вы уже получили, вы не дождетесь. Мы с ними поговорили, и, как видите, вы там, где вы оказались. Как давно вы покинули Землю?

З: В ньютоновом времяисчислении?

С: Я могу перефразировать вопрос. Сколько времени вы провели в пути, прежде чем, согласно вашим заявлениям, высадиться на Сент-Анн?

З: Около пяти лет.

С: Лет Сен-Круа?

З: Годов Сент-Анн.

С: Для практических нужд между ними нет разницы. В дальнейшем вы будете использовать годы Сен-Круа. Опишите свои действия по прибытии на Сент-Анн.

З: Я приводнился в Ронсево – то есть в море километрах в пятидесяти от Ронсево. Потом мы прибыли в порт, как обычно, и я прошел через таможню.

С: Продолжайте.

З: Когда я закончил дела на таможне, меня допросила военная полиция. Это было скорее формальностью – все длилось не более десяти минут, насколько я могу припомнить. После этого я заполнил бумаги гостя и поселился в гостинице…

С: Назовите ее.

З: Дайте подумать… а, «Сплендид».

С: Продолжайте.

З: Я посетил университет и музей при нем. В университете нет отделения антропологии, вместо этого антропологические исследования вверены факультету естественной истории. Надо сказать, что поставлено дело скверно. Антропологические экспозиции в музее, которыми они так гордятся, представляют собой хаотическую смесь информации из вторых рук, подделок и чистой выдумки. Но я нуждался в их поддержке, поэтому отнесся к ним так корректно и вежливо, как только было в моих силах. Могу я спросить, почему этот человек покинул комнату?

С: Потому что он идиот. После этого вы уехали из Ронсево?

З: Да.

С: Как?

З: На поезде. Я взял билет на поезд до Французского Причала, он лежит примерно в пяти сотнях километров выше по берегу океана от Ронсево, в северо-западном направлении. Я мог бы добраться туда на корабле. Это было бы значительно легче. Однако я хотел увидеть природу страны, кроме того, я подвержен морской болезни. Я выбрал Французский Причал как отправную точку моих исследований, потому что весьма многочисленные сведения, какими мы располагаем о первобытных людях Сент-Анн, указывают на то, что на заболоченных лугах в этой местности располагалось самое обширное их поселение.

С: Мне говорили, что там стоит город. На болотах?

З: Едва ли это можно назвать городом. К югу километрах в двадцати уровень почвы резко поднимается, и там земли отведены под сельское хозяйство – собственно, Французский Причал только потому и существует, что фермерам и скотоводам нужен торговый порт.

С: Вы провели там много времени?

З: Нет. Вскоре я отправился в верховья реки. Там высоко, но население очень немногочисленное.

С: Это странно, ведь они могли бы сплавлять по реке товары.

З: В непосредственной близости от Моря-Океана река тинистая и изобилует отмелями. Судоходный канал проложен только до Французского Причала. Выше течение очень сильное, там много порогов и водопадов.

С: У вас исключительная топографическая память, доктор, я вам завидую. Кстати, я как раз хотел в этом удостовериться, потому и задал такой вопрос. Вероятно, вы бы и про Порт-Мимизон многое могли бы рассказать.

З: Для антрополога наибольшую ценность представляют сведения о том, как то или иное сообщество поддерживает жизненный уклад. Рыбацкая культура, например, отличается от охотничьей, а обе они столь же сильно отличны от земледельческой. Волей-неволей начинаешь замечать такие вот вещи.

С: Это, несомненно, полезное качество. Мудр был бы генерал, который бы нанял вас разведчиком. А сейчас, пожалуйста…

С: Да-да, конечно.

С: О! А вы знаете, что сейчас принес мой коллега?

З: Нет, откуда же мне это знать?

С: Материалы насчет гостиницы «Сплендид». Я намеревался было подробно расспросить вас о ней, но мне пришло в голову, что по прошествии такого срока ваши показания неизбежно будут полны противоречий и неточностей, – человеческой памяти это свойственно. С равным успехом памяти шпиона и ученого, ведь они оба могли там жить… И тем не менее уделим этому минутку внимания. Вы помните, ну, скажем, как звали гостиничного уборщика?

З: Нет. Мне запомнилось другое обстоятельство.

С: А именно?

З: Он был свободным человеком. Обычно такие обязанности здесь возлагаются на рабов.

С: А вы, оказывается, не простой шпион, а еще вдобавок идеологически подкованный! Догадываетесь, почему я пришел к такому выводу? А, доктор?

З: Понятия не имею. Я, очевидно, не могу быть шпионом, поскольку прибыл с Земли. Если я и разделяю какую бы то ни было идеологию, она явно земного происхождения.