Взлом техногенной системы - Вадим Зеланд

Срок хранения продукта можно напрямую сравнивать со сроком «отсидки» — чем он дольше, тем опаснее «заключенный».

Всеобщая гонка за прибылью сделала нас самих заключенными, заложниками интересов производителей и торговцев.

Супермаркетная синтетика — это пища четвертого рода. Продукция самого низкого класса. По сути, матричная еда для киборгов.

Мы на ферме, поэтому (и потому) едим то, что нам дают.

В техногенной системе товар сначала производят, потом заставляют покупать.

Когда производство налажено, начинается процесс совсем иного рода — нужно все это сбыть, свалить покупателям, любыми способами. Если мы это производим, вы должны это покупать.

Повсеместная эпидемия бесплодия, ожирения, депрессии, всевозможных болезней и пугающих изменений в природе — это ерунда. Главное — гонка за прибылью.

В любой предмет обихода, начиная с краски и кончая лампочкой, добавляют дешевые химические компоненты, которые представляют прямую угрозу не только для здоровья — для жизни.

Система тебя использует, а тебе кажется, что это ты наслаждаешься ее плодами.

Техногенная система создает такие условия, что ее элементы — винтики — сами затачиваются под нужды системы и начинают хотеть то, что выгодно ей.

Все построено на зависимости.

В следующей главе вы узнаете нечто такое, о чем вам никогда никто не рассказывал и от чего вам может стать не по себе. Но мы здесь не шутки шутим, и не сказки рассказываем. Трансерфинг предполагает готовность увидеть и узнать реальность такой, какой она является на самом деле, нежели и дальше оставаться в состоянии коллективного сна, иллюзии. В то же время, в очередной раз хотел бы вас предостеречь от экстремальных экспериментов и фанатизма по отношению к своему телу и образу жизни. Если вы хотите что-то в себе менять, это нужно делать разумно, постепенно, гармонично.

В предыдущей главе мы остановились на том, что техногенная матрица выстраивает свою систему управления людьми на основе зависимости. В первую очередь, от пищи. В основе зависимости лежит не естественная физическая потребность, а наркотический голод. Потому что пища третьего рода (то есть обработанная огнем, и в особенности, если это пища животного происхождения) вызывает интоксикацию. А все, что вызывает интоксикацию, порождает наркотическую зависимость.

Мертвое есть мертвое. Мертвая пища уже сама по себе токсична. Но еще более токсичной она становится в процессе пищеварения, поскольку переваривание мертвого, в нарушение законов Природы, — это по большей части гнилостный процесс. (Отчего, прошу прощения, и соответствующий запах при посещении туалета.)

Жареное или вареное мясо — наркотик в чистом виде. Именно поэтому его постоянно хочется. А есть любители, которые без мяса и дня прожить не могут. Если я сейчас же кого-то не съем, я кого-нибудь убью. Как только приняли очередную дозу, интоксикация на время приостановилась, и можно жить дальше.

Для ясности напомню, что такое интоксикация. Речь идет даже не о степени загрязнения организма токсичными веществами и продуктами обмена, а о том моменте, когда токсины начинают выводиться. Организм человека в течение всей жизни засоряется непрерывно, по нарастающей. Это подобно захоронению химических отходов, потому что органы выделения просто не справляются, не успевают. На этот случай существует «план Б» — организм обладает способностью инкапсулировать отходы — рассовывать их буквально куда попало, лишь бы подальше от критически важных органов. Но всякий раз, как только организм освобождается от тяжелой работы по перевариванию мертвого обеда, он принимается за очищение. В этот момент токсины попадают в кровь, что автоматически стимулирует реакцию: необходимо принять очередную дозу. И человек, естественно, это делает. Таким образом, «план Б», хоть он и запасной, работает постоянно. Получается, вроде ничего страшного, отходы инкапсулированы (пока), и жить можно (тоже пока). Но. Без очередной дозы жить нельзя.

Вот эта самая зависимость и послужила главной причиной, по которой человек поднялся на верхнюю ступень пищевой пирамиды, а потом и обосновался там прочно и надолго.

Казалось бы, сейчас вопрос выживания в условиях дикой среды и постоянного дефицита пищи уже не актуален. Есть возможность отказаться от животных продуктов, но зависимость не отпускает. В настоящее время большая часть урожая растений идет не в прямое употребление, а на корма, чтобы получить именно мясо.

Даже в тропических лесах, где растительное разнообразие и богатство в постоянном наличии, аборигены не перестают заниматься охотой. Потому что если хоть раз попробовал жареного мяса, захочется снова еще и еще. Зависимость, к тому же, формирует привычку. А привычка, в свою очередь, создает ментальный (социальный) стереотип — разумное (коллективное) объяснение, почему и зачем так надо.

Более того, с изобретением промышленных пищевых технологий человек вогнал себя в еще более цепкую зависимость. Потому что химия и синтетика вызывает сильнейший эффект привыкания — привязки. И совершенно очевидно, кому такая привязка к кормушке выгодна. Если мы это производим и продаем, вы должны это покупать. Синтетические компоненты добавляются в продукты намеренно и совершенно осознанно.

Примеров множество. Мне как-то раз довелось увидеть следующую картину: по конвейерной ленте движется мясо, а сверху на него опускается что-то наподобие пресса, утыканного множеством иголок-шприцов. Мясо накалывают какой-то химией, видимо, для придания объема, веса, окраски, кондиции. Хотя в туше изначально и так присутствует изрядное количество химии, антибиотиков, гормонов и прочей нечисти, которую добавляют в корм, не считая уж трупных ядов и продуктов обмена при агонии. Как известно, нет ничего такого, чего нельзя было бы сделать в гонке за прибылью. Не существует никаких норм и принципов, через которые невозможно бы было переступить в этой гонке.

Зависимость укрепляется еще и тем обстоятельством, что приготовленная, в особенности приготовленная животная пища кажется гораздо сытнее натуральной, живой. На самом деле это действительно лишь кажется. Согласно закону Эрета, о котором я уже писал в книге «Апокрифический Трансерфинг», когда вареная пища попадает в желудок, элиминация (вывод) токсинов прекращается. Возникает эффект, будто по животу кувалдой ударили. Организм словно впадает в полуобморочное состояние от того, что его конкретно нагрузили. Вот это самое ощущение загруженности, наряду с удовольствием от остановки детоксикации, обычно и путают с сытостью.

Но вот вопрос, действительно ли животная пища сытнее растительной? Доктор Вальтер Файт (Walter Veith), известный разоблачитель мифа о молоке, приводит такой пример. Темнокожая женщина из Африки, которая на протяжении всей жизни не пьет молока, по статистике получает с питанием 350 мг кальция в день; американская женщина употребляет 1400 мг кальция в день. В Америке женщины во время беременности часто страдают дефицитом кальция (остеопорозом), у африканских женщин такой дефицит встречается очень редко.