Хромой из Варшавы. Книги 1-15 - Жюльетта Бенцони

тебя, где они сейчас, но вот где мы их видели, могу тебе сказать: у нас!

– У нас?

– Вот именно! Разумеется, не в доме Морозини, но в Венеции. В герцогском дворце! Ну, вспоминай же! Портрет Бьянки Капелло, который Флоренция преподнесла дожу Никколо да Понте, желая отблагодарить его за роскошные драгоценности, подаренные по случаю ее свадьбы с великим герцогом Франческо Медичи. Это произошло вскоре после пожара, почти уничтожившего Дворец дожей вместе с самыми прекрасными картинами Тициана. И Медичи, узнав, что Тинторетто и Веронезе трудятся не покладая рук, чтобы вновь украсить его, приказал изобразить свою Бьянку в этих драгоценностях, желая внести свой вклад в реставрацию.

– Ты совершенно права! – вскричал Альдо, ударив кулаком правой руки в ладонь левой. – Никколо да Понте пошел на большую жертву, подарив Флоренции этот гарнитур, ведь ему так нужны были деньги. Одновременно он провозгласил «Любимой дочерью Светлейшей республики» ту самую женщину, которую в течение многих лет преследовали как шлюху и убийцу. Но дипломатические отношения дороже, не так ли? На сей раз, сердце мое, приключение становится по-настоящему захватывающим. Всем пока!

Не дожидаясь кофе и даже ни с кем не попрощавшись, Альдо ринулся за шляпой, перчатками и первым такси, которое попадется ему на глаза. Изумленные женщины молча взирали на это стремительное бегство. Первой придя в себя после долгой паузы, Лиза произнесла:

– Я спрашиваю себя, не лучше ли мне было промолчать! Я сама подала ему сигнал к охоте!

– Неважно, каким образом это произошло, – сказала мадам де Сомьер, – он все равно обнаружил бы этот секрет! Вы всего лишь ускорили ход дела, моя милая!

– А по-моему, это потрясающе! – с воодушевлением вскричала План-Крепен и в экстазе молитвенно сложила руки. – Нам вновь предстоит пережить одно из захватывающих приключений, столь благодетельных для ума...

– ...и столь пагубных для всеобщего спокойствия! – закончила фразу старая дама.

– Кто может пожелать спокойствия, когда речь идет...

– Обо мне, например, – жалобно сказала Лиза. – Когда я носила близнецов, то не меньше шести раз оказывалась на грани самоубийства, пока Альдо и наш дорогой Адальбер скакали во всех направлениях, разыскивая два зеленых камушка, испарившихся из Иерусалима! В этом не было ничего захватывающего!

– О, я об этом не забыла, – вздохнула Мари-Анжелин. – Как мне хотелось тогда, чтобы и мы остались там! Но пришлось уехать! – добавила она, выразительно взглянув на маркизу.

Мадам де Сомьер, ухватив свою трость за хрустальный набалдашник, концом ее ткнула свою чтицу в плечо:

– Довольно бредить, План-Крепен! Даже Альдо способен угомониться. Особенно зная, что наша Лиза находится в положении, которое в прежние времена называли интересным!

– Это вы грезите, тетя Амели! Держу пари, что это увлекает его куда меньше, чем побрякушки Бьянки Капелло!

– Разумеется, нет! – со смехом отозвалась маркиза. – И пари с вами заключать не буду, потому что боюсь проиграть. И все же этот мужчина без всякого сомнения обожает вас.

– Если бы я в этом хоть на секунду усомнилась, пальцем не пошевелила бы, чтобы подарить ему еще одного наследника, – сказала Лиза, наливая себе вторую чашку кофе. – Но, боюсь, не удастся мне потолстеть! По крайней мере, сейчас! Хотя два лишних килограмма у меня уже есть! – с грустью заключила она.

Глава II

СТРАННАЯ ИСТОРИЯ

Посетив нотариуса, Морозини не узнал ровным счетом ничего нового. Мэтр Бернардо принял его с изысканной любезностью крючкотворов старой школы, которые с давних пор привыкли безошибочно определять социальный статус своих посетителей. Даже не имей Альдо княжеского титула, мэтр сразу понял бы, с кем имеет дело. Тем более что фамилия Морозини кое-что ему говорила.

Обменявшись с гостем протокольными приветствиями у дверей, он подтвердил, что никогда не держал в руках и даже не видел пресловутый гарнитур.

– Хотя я много раз пытался это сделать, – вздохнул мэтр Бернардо, разводя холеные руки в знак разочарования, – но стоило мне заговорить об этом с мадам д'Остель, как она заявляла, что столь дорогие драгоценности следует скрывать от людей, что она покажет их мне в нужное время, что торопиться нам некуда... И все это с очень странной, я бы сказал, насмешливой улыбкой, которая, по правде говоря, мне весьма не нравилась. В общем, я ничего не сумел вытянуть из нее. А теперь она умерла, и больше никто не знает, где же эти камни!

– А слуги-наследники?

– Нет, что вы! Я с ними поработал, как выражаются в полиции. Это славные, простые люди, очень удрученные истериками господина Достеля. «Что могли бы мы сделать с подобными вещами? – сказал мне Проспер, муж. – Да нас бы убили, если бы мы оставили их себе!»

– В общем-то, он прав, но если бы драгоценности перешли к мадам Виолен д'Остель, опасность угрожала бы уже ей.

– . В любом случае баронесса сначала вручила бы их мне. Нет, поверьте, когда Проспер и его жена клянутся, что никогда их не видели, они говорят чистую правду. Я в этом абсолютно убежден.

– Это еще более удивительно! Ведь баронесса должна была надеть их, перед тем как позировать Болдини?

– Конечно. Но обычно она хранила их в футляре. В таких вещицах среди бела дня не показываются. Даже в автомобиле это небезопасно.

– Хорошо! Оставим это пока! Прямо от вас я пойду к художнику и расспрошу его. Это мой давний друг. Но ответьте мне еще на один вопрос. Знаете ли вы, откуда или от кого достался этот гарнитур мадам д'Остель?

– Да. Она сказала мне, что драгоценности ей подарил один поклонник в те времена, когда она пела на европейских оперных сценах.

– Поразительная щедрость! Она когда-нибудь выступала в Америке?

– Нет. Она боялась моря, после того как едва не погибла во время шторма, хотя пересекала всего лишь Па-де-Кале. Что уж говорить об Атлантике!

– Мне говорили, что она была итальянкой?

– Да. Из Феррары.

– Как и Болдини! Очень занятно! Но я, наверное, отнял у вас слишком много времени, мэтр?

– Вовсе нет! Говорить с вами – одно удовольствие! Если я правильно «понял, вы собираетесь заняться поисками?

– А что бы вы сделали на моем месте? Я люблю подобные загадки, – с улыбкой произнес Морозини.

– В таком случае, искренне желаю вам решить ее... и если бы я посмел...

– Продолжайте...

– Нет, это бесполезно! Простите меня. Если вы найдете эти драгоценности, газеты только об этом и будут писать...

– ...если сумеют получить информацию! Не беспокойтесь! Если удача мне улыбнется,