Пережить ночь - Райли Сейгер

Человек этот был лучшей подругой ее внучки. И эта подруга видела убийцу, но не могла ничего о нем вспомнить.

— Вы думаете, она лжет? — поинтересовался Джош.

— Я думаю, ей просто нужен кто-то, кто освежит ее память, — ответила Мардж.

Проблема, по ее словам, заключалась в том, что девушка скрылась. Она не пришла на похороны и больше не отвечала на звонки.

— Мне нужно, чтобы ты нашел ее и привез ко мне, — заключила Мардж. — Я хочу лично убедиться, не сможет ли она вспомнить хоть что-нибудь, что могло бы помочь найти ублюдка, убившего мою Мэдди.

— Вам не кажется, что это работа полиции?

Мардж фыркнула:

— Я готова дать тебе двадцать тысяч, чтобы ты так не думал.

Он согласился, а остальное слова. Работа оказалась не такой простой, и Чарли стала проблемой, хотя и вызвала у него восхищение. И вот теперь он едет под знак «Посторонним вход воспрещен», в эпицентр ситуации, к которой он действительно не готов — ни физически, ни морально.

Как и бойфренд Чарли, он выключил фары своего автомобиля и позволил тусклому свету луны направлять его. Не самая лучшая идея. Когда он ехал по мосту возле водопада, боль пронзила его тело и заставила дернуть руль. Он оказался слишком близко к деревянному ограждению! Еще бы немного — и овраг!

Оставив мост позади, он начал медленный подъем по холму, по извилистой грунтовке. Его тело покачивалось с каждым крутым поворотом, повязка на боку натягивалась. На вершине холма он припарковал «Гранд АМ» неподалеку от круговой подъездной дорожки и выключил двигатель. И «Кадиллак», и «Вольво» тоже стояли припаркованные под портиком, их салоны пустовали.

Прежде чем выйти из машины, он схватил нож для стейка, которым его ударила Чарли. Тот лежал на полу со стороны пассажирского сиденья, на лезвии запеклась кровь. Он вытер его своей толстовкой. С ножом в руке он вышел из машины, не представляя, чего ждать, когда он войдет внутрь.

Он был уверен в одном: по его вине Чарли попала в переделку.

И теперь его работа — вытащить ее отсюда.

Чарли пристально посмотрела на Мардж, и в глубине ее мозга начало бурлить озарение. Неудивительно, что ей показалось знакомым лицо официантки, подошедшей к их столику! Чарли видела ее раньше! Не лично, на фотографии. Молодая красотка позирует у бассейна с Бобом Хоупом.

— Вы ми-мо, — выдохнула она.

— Мы не имели удовольствия встречаться, — усмехнулась Мардж. — Но я все знаю о тебе, Чарли. Моя Мэдди много рассказывала. Она сказала, что ты умница. Я предостерегала ее. Я говорила ей: «Берегись умных, куколка. Они знают, как причинить боль». И я оказалась права.

Но Чарли не была умной. Не тогда, когда дело касалось Мэдди. Она была преданной. За исключением того единственного раза.

И этого оказалось достаточно.

Один промах. Один хреновый настрой. Одна ошибка.

И все изменилось.

Теперь ее держала в заложниках женщина, готовая сделать с ней бог знает что. А Чарли же сейчас думала только о том, что она этого заслуживает.

— Мне так жаль! — Ее голос сорвался.

Она не пыталась оправдаться. Она не рассчитывала, что эти три слова заставят Мардж передумать. Это было всего лишь простое утверждение, сказанное со всей искренностью, на какую она только была способна.

— Моя внучка умерла, — ответила Мардж. — Извинения ни хрена не значат.

— Я тоже ее любила, — сказала Чарли.

Мардж покачала головой.

— Недостаточно.

— А Джош… Я имею в виду — Джейк. Он тоже родственник Мэдди?

— Он? — Мардж рассеянно почесала свою хохлатую голову. — Он тот, кого я наняла, чтобы доставить тебя сюда. Никогда не видела его до сегодняшнего вечера. Он — вообще не моя забота.

Она бросила взгляд на пальто Чарли, на место, о которое та вытерла руки, пытаясь стереть кровь Джоша. Пока пятно было свежим, оно сливалось с красным цветом ткани. Теперь, подсохнув, сталоо выделяться — темное и обличающее. Глядя на него, Чарли чувствовала, как сводит ее желудок.

Она ударила ножом невинного человека.

Скорее всего, она его убила.

Оправдание, что это была самооборона, больше не имело смысла.

Она — убийца.

— Кстати, это твое пальто когда-то было моим, — продолжила Мардж. — Я подарила его Мэдди, когда той исполнилось шестнадцать. Поэтому я поняла, кто ты, стоило тебе только войти в закусочную.

Чарли припомнила, как в туалете Мардж изучала этикетку пальто. Тогда девушка подумала, что официантка смотрит, можно ли купить такое же взамен испорченного. Теперь она знала, что Мардж на самом деле просто подтверждала свою догадку.

— Можете забрать его обратно, — тихо произнесла Чарли, хотя у нее это была единственная вещь в память о Мэдди. — Я хочу, чтобы оно было у вас.

— Я бы предпочла получить обратно свою внучку, — развела руками Мардж. — Ты знаешь, каково это — хоронить того, кого любишь, Чарли?

— Да! — сразу ответила Чарли, которая знала это слишком хорошо. Два гроба. Две могилы. Эти двойные похороны, с которыми она была настолько не готова справиться, что ее мозг перестроился. Каждый фильм в ее голове можно проследить во времени до того ужасного момента, и никакое количество маленьких оранжевых таблеток не изменит этого.

— Я тоже так думала, — сказала Мардж. — Я похоронила своего мужа, и это было чертовски больно. Но ничто не могло подготовить меня к потере Мэдди. Я была первой, кто ее обнял, не считая врача и медсестры. Она когда-нибудь говорила тебе об этом? Ее отец-бездельник на тот момент уже испарился, и лишь я была в больнице во время ее рождения. Она кричала и извивалась, но когда медсестра положила ее мне на руки, я увидела только красоту. В темном мире она была светом. Ярким и сверкающим. А потом ее уничтожили. Просто, вот так. — Мардж щелкнула пальцами, и звук, будто выстрел, отдался эхом в вестибюле, похожем на пещеру.

— Моя дочь переживала плохие времена. Это правда. Она была не в себе после рождения Мэдди, поэтому я одна заботилась о внучке. Первые четыре года жизни Мэдди именно я была ее матерью. Такая связь никогда не проходит! Никогда!

Она схватила нож и поднесла так близко, что Чарли увидела свое отражение в лезвии.

— Когда я узнала, что Мэдди мертва, мне показалось, что кто-то вонзил этот нож прямо мне в сердце и вырвал его. Такая боль! Это было слишком.

Чарли вспомнила о ситуации четырехдневной давности. Свою ладонь, сжимавшую горсть маленьких белых таблеток. Она глотала их. Наблюдала, как Джин Келли кружится под дождем. Ее веки тяжелели. Она надеялась, что это положит конец всем ее отвратительным ощущениям.

— Я чувствовала себя точно так же, — призналась она. — Я хотела умереть.