Кумите - Ирина Лобусова

Лицо следователя Иванова расплывалось в слащаво-елейной улыбке. Но от этой слащавости все вокруг почему-то становилось кислым. Сейчас пожилой следователь напоминал добродушного учителя, встретившего после долгой разлуки своего любимого ученика.

— Юрий, дорогой, простите, что причинили вам беспокойство и отняли ваше драгоценное время… — Он даже поднялся навстречу из-за стола. Создавалось впечатление: еще немного — и отвесит настоящий земной поклон.

— Всего лишь маленькая формальность — подписать документы, свидетельские показания. Конечно, я мог завести их вам домой, но если уж мы с вами договорились, что вы зайдете…

— Что я должен подписать?

— Пожалуйста, — следователь вытащил заранее приготовленный листок, — простая формальность.

В свидетельских показаниях Сергеева речь шла о том, что Екатерину Юзваш он не видел несколько месяцев и не имел с ней никаких отношений. Юрий не удержался:

— Я что, уже не убийца?

— Что вы!!! — Следователь изобразил возмущение и даже замахал руками. — Как вы могли такое подумать! Что вы! Убийца — бомж, вломившийся в квартиру с целью ограбления. Он, кстати, уже задержан.

— А вещи?

— Вещи оставлены медсестрой, которая приходила к вашей матери, когда вас не было дома.

У Юры просто не было слов. К горлу подступало слишком большое отвращение. Следователь выскочил из-за стола, чтобы открыть ему дверь, бормоча под нос извинения.

Телефонный звонок раздался примерно через час после ухода следователя из квартиры. Сергеев включил телефон, тихо сидел на диване и стал ждать развития событий. Он не сомневался в том, что развитие последует. Телефонный звонок прозвучал в сплошной темноте, и он вздрогнул, хотя подсознательно этого ждал.

— Сейчас за тобой приедут. Я хочу с тобой поговорить. Советую открыть двери — мне бы не хотелось их портить. Мои ребята уже в пути. Кажется, они скоро подъедут к твоему дому.

«Ребята» подъехали через пять минут. Юрий стоял на пороге, в дверном проеме. Он ждал их с необъяснимым ощущением того, что все это поможет обрести ясность. В глубине души зрело почти принятое решение.

Их было четверо. Огромного роста, соответствующего вида. Он мог бы с ними справиться, по крайней мере попробовать, но один из них предусмотрительно направил на него пистолет. Черное дуло блестело, как металлическая пуговица, лишая надежды.

— Не дергайся, — сказал вооруженный, — иди к машине.

В кабинете Масловского все было по-прежнему, за исключением того, что внутри уже не было охранников. Они остались наедине. Один на один. Но перед Масловским на столе лежал пистолет с удлиненным стволом и автоматическим прицелом. Когда захлопнулась за охранниками дверь, он сказал:

— Мне очень жаль, что все так происходит. Мне бы хотелось встретиться с тобой по-человечески и поговорить нормально, но… Извини за предосторожности. Садись.

— Я тебя уничтожу…

Масловский даже бровью не повел:

— Как? Порвешь на клочки? Но я очень хорошо стреляю! И потом — зачем? Я — это власть и закон. Я — это правила поведения и единственная стабильность в обществе. Я — это стержень, на котором держится все. Убери меня, и рухнет экономика, власть, здравоохранение, государство. Все, что сейчас есть, существует на мои деньги и на деньги таких, как я. Наше общество сейчас похоже на кумите: одна звезда и очень много мяса. И с этим мясом поступают не лучшим образом. Ты уже сам увидел, что я могу все. Это только в дурных детских книжках бандиты воюют с бандитами. Для меня, например, хороши любые средства, чтобы добиться своей цели. Для меня ведь все равно, что изрубить в капусту горстку накачанных ребят с автоматами, что зарезать инвалида или довести до самоубийства парочку больных стариков. Но главное, что я могу сделать это, и никто не скажет мне ни единого слова! Я могу сделать все! Для меня нет ни людей, ни законов. Нет и силы, способной меня остановить. Наш разговор с тобой будет коротким. Ты — это и есть в данный момент моя цель. Ты можешь принести мне несколько миллионов долларов. Моя задача — заставить тебя это сделать. Ты не поверишь, но я испытываю к тебе теплые чувства — я искренне восхищаюсь твоим талантом. Поэтому мне не хотелось бы тебя убивать. Итак, на сегодняшний день у тебя два пути: либо соглашаться на мои условия, либо идти в тюрьму за убийство Екатерины Юзваш. Все. Сейчас за тобой последнее слово. Больше нянчиться с тобой я не буду. Да вокруг тебя больше никого и нет. Некого убивать.

— Я не убивал Екатерину Юзваш.

— Знаю. Ее убил мой человек. Который встречался с ней по моему приказу. Сначала встречался — потом убил. Он много лет дерется на кумите — и ни разу еще не проигрывал. Это и есть твой противник.

Перед глазами Юрия плясал багровый туман. Он понял, что именно этого ему не хватало. Радость от принятого, верного решения затопила все его существо. От этой радости дрожало тело, руки. Он нагнулся, закрыл лицо ладонями, чтобы Масловский не увидел его глаз. Масловский замолчал, видя, что он принимает какое-то решение. Радость стала еще больше. Обмануть Масловского и отомстить… Отомстить…

Выждав необходимое время, Сергеев поднял лицо:

— Как быть с обвинениями, если я соглашусь?

— Если ты согласишься — никаких обвинений не будет. Никто не посмеет больше тебя беспокоить — до кумите.

— Я согласен.

— Это правда? — Лицо Масловского просветлело.

— Да, я согласен. Я буду драться.

— Ты уверен?

— Уверен. Я буду драться. Но что будет, если я побью вашу звезду?

— Я надеюсь, что ты победишь! Неужели ты до сих пор не понял, что я планирую тебя на его место? Я сделаю тебя миллионером! Увидишь!

— Я согласен.

— Отлично. Отныне тебя будут сопровождать два охранника — они будут следить, чтобы с тобой ничего не случилось…

— Подарите мне еще завтрашний день без них. Мне нужно прийти в норму.

— Хорошо. Охранники будут послезавтра. У тебя будет всё — деньги, девочки, все, что ты захочешь! И специальный тренер, который будет тебя готовить к кумите.

— Сколько времени остается до боя?

— Ровно семь дней.

Ранний звонок в дверь поднял ее с постели с головной болью — так, как это бывало всегда. Вот уже несколько дней подряд Ри вставала довольно рано, в 7–8 утра. Она не была ночной птицей, вынужденной вести ночную жизнь по необходимости. Осторожность заставила посмотреть в глазок. Перед дверью стоял незнакомый молодой человек.

— Что вам нужно?

— Я ваш новый почтальон. Вам письмо.

— А где Наташа?

— Она уволилась. Я ее временно заменяю. Но она передала, что все письма нужно приносить лично вам.

— Покажите письмо!